Бессмертный полк. Истории и рассказы

Коллектив авторов

Иосиф Иванович, как и большинство советских солдат и офицеров Красной армии, мечтал участвовать в штурме Берлина. Но судьба распорядилась иначе. Рота, где служил Иосиф Лебедев, была передана с 1-го Украинского фронта (совместно с 1-м Белорусским штурмовал Берлин) на 2-й Украинский, который в конце марта 1945 года был перенацелен на Вену. Иосиф Иванович вспоминал, что австрийцы встречали русские войска не так, как немцы (считавшие русских оккупантами). Жители Вены радовались освободителям, действительно выбегали на улицы с цветами, которыми буквально забрасывали советские танки и красноармейцев. Хоть Австрия и считалась частью Германии (после мартовского аншлюса 1938 года), но сами австрийцы считали немцев не союзниками или согражданами

единой империи, а оккупантами.

Но и после войны деду пришлось еще повоевать. Целый год он на территории Польши ловил по лесам бывших пособников нацистов из бывших националистических отрядов, сформированных из жителей Украины и Белоруссии. После 9 мая 45 года многие из этих предателей оказались на территории Польши, где терроризировали местное население. Там советские и польские отряды действовали совместно.

Иосиф Иванович Лебедев

Демобилизовали Иосифа только в 1946 году. Он, как и многие фронтовики, не любил рассказывать о войне. Более всего из своих медалей он гордился «Красной Звездой», так как она была получена за Курскую дугу. У него вообще, несмотря на то что он участвовал во многих сражениях, самые яркие воспоминания остались именно о Курской битве. Дед говорил, что именно там мы сломали фашистов, а потом уже добивали. Также он был совершенно уверен в том, что главным и самым талантливым полководцем Второй мировой войны был не Георгий Жуков, а Константин Рокоссовский. Причем данное мнение разделяли большинство фронтовиков. Которые считали Жукова не «маршалом Победы», а… не очень профессиональным тираном и губителем красноармейцев. Ведь большинство посреди советских солдат и офицеров. А вот Рокоссовский солдат берег и успехов добивался исключительно за счет воинского таланта. Но в советские времена данное мнение безопаснее было не особо афишировать.

После войны дед работал на авиационном заводе. У него родились две дочери – Ирина и Валентина. Один его внук, один правнук и одна правнучка носят его фамилию, чем очень гордятся.

Иосиф Иванович умер в 1961 году, его «догнал» тот осколок, который не смогли достать хирурги после ранения на Курской дуге. Мой дед похоронен в Казани на кладбище в Кировском районе. Мы, его внуки, родились через несколько лет после его смерти. Когда я был маленьким, я часто смотрел на его фотографию в старом семейном альбоме, мысленно с ним разговаривал и всегда очень жалел, что не смог увидеть его живым. Я очень горжусь моим дедом Иосифом, для меня он тот человек, который был настоящим мужчиной и героем.

Его награды и офицерская книжка хранятся у нас, его внуков. Это наша главная семейная реликвия, и она будет передаваться из поколения в поколение.

Роман Лебедев

Сын полка

Рассказ дочери

Мой папа, Лучинкин Сергей Иванович, родился в 1932 году. Когда началась Великая Отечественная война, его отца забрали на фронт, он с двоими братьями (папа – средний) остался дома с мачехой в деревне Ваулово в Подмосковье.

Он был очень смелым мальчишкой и сбежал из дома на фронт. Папа был сыном полка, он прошел всю войну в составе 335-го стрелкового полка 58-й стрелковой дивизии Первого Украинского фронта.

Сын полка

Он был разведчиком. Мальчишка – немцы не очень обращали на него внимание, и он пробирался в захваченные ими села и города и узнавал, где у них скрыты танки, пулеметы, где расквартированы по домам фашисты, где их штабы, а потом скрытно возвращался к своим и докладывал все добытые сведения.

Он никогда не рассказывал мне о войне. Один раз я попросила его рассказать что-нибудь, что запомнилось очень. Он сказал: «Знаешь, дочка, как-то после тяжелых боев наш полк отправили в тыл на переформирование, потому что очень мало бойцов осталось. Через неделю нас погрузили в эшелон, и мы снова ехали на фронт. Остановились на каком-то полустанке пропустить встречный эшелон и тут налетели немцы и стали бомбить нас. Разбегались, прятались, кто куда мог, а когда бомбежка окончилась – вокруг была страшная картина. Люди, с которыми ты только что сидел рядом, о чем-то говорил, кто-то пил чай, кто-то на гармони играл, только что – пять минут назад! – и их уже нет, они убиты, кто-то тяжело ранен, у кого-то оторваны руки, ноги – это так страшно!» И папа заплакал. Я больше никогда не просила его рассказать о войне.

Он прошел всю войну, освобождал Прагу в Чехословакии, г. Сандомир в Польше, награжден пятью медалями: «За отвагу», «За боевые заслуги», «За освобождение Праги».

Из рядов Красной армии гвардии ефрейтор Лучинкин Сергей Иванович убыл в 1946 году 14-летним пареньком с пятью наградами на груди.

Он поступил в харьковское ремесленное училище, окончил, работал слесарем в г. Кривой Рог. Он был очень скромным. И когда его призвали в армию, он никому ничего не сказал и отслужил положенный срок. И только когда в 1965 году в газету «Юный ленинец» написал его товарищ о боевом прошлом и наградах папы – его разыскали пионеры Кривого Рога, и папу приглашали на слеты в другие города страны, на праздники в школы и училища.

Последние годы папа тяжело болел, в 1984 году мы привезли его в Керчь, а в 1985-м его не стало, ему было 53 года.

Вот такие преданные Родине были душа и сердце у моего папы, когда фашисты рвались к Москве, он сбежал на фронт и защищал нашу Родину до Победы!

Записал Андрей Михайлович Кечин

Летать хотелось – романтика!

Мой отец, Петр Петрович Хоботов, более 60 лет отработал на «Электросиле» – старейшем предприятии Ленинграда – Санкт-Петербурга. 17-летним пареньком в июне 1939 года пришел он сюда учеником токаря-револьверщика. Выбор был, в общем-то, случаен: просто настала пора самостоятельно зарабатывать на жизнь, беззаботное детство ушло навсегда – в 1937-м погибла мать, через два года умер отец.

Для оставшегося без родителей паренька завод, естественно, стал вторым домом. Настырный, старательный, отец уже с юношеских лет заметно выделялся в рабочем коллективе и даже успел в предвоенный период получить благодарность от министра за досрочное выполнение важного задания.

А чего удивляться? В те годы все старались работать, не отлынивали. Было почетно хорошо делать дело, а плохо – унизительно. А отец был к тому же еще и комсомольцем, это тоже заставляло стараться.

Живо и отчетливо сохранила память отца годы войны, окрашенные незабываемым фронтовым братством и романтикой далекой молодости…

Петра Хоботова еще до начала войны призвали в армию, весной 1941-го. Жил он тогда на Средней Рогатке (это самая южная окраина Ленинграда). Его родители перебрались сюда когда-то с Псковщины. Вряд ли сумел бы он прижиться в центре, а здесь – почти село. Немецкие слободки возле завода Бергервирта, двухэтажные домики, совхоз молочный, пруды… А когда в 1947 году домой вернулся – не узнал.

…Первая бомбежка настигла отца уже в сентябре – под Тихвином. Училище техников по вооружению, где Петру Хоботову предстояло учиться, срочно переформировали в школу. И через несколько месяцев их уже выпустили сержантами и старшинами.