Бессмертный
Шрифт:
Джим вытянул руки, будто пытаясь оградить себя от какой-то сумасшедшей.
— Послушай. Я не…
Девина ткнула пальцем ему в лицо.
— Ты — самый эгоистичный мужчина, кого я когда-либо встречала. Ты звонишь, только если тебе что-нибудь нужно, тебя никогда нет там, где я хочу тебя видеть, и ты даже не моногамен. Я красива, и я этого достойна!
О, Боже мой, подумала Девина, он так затрахал ей мозги, что она цитирует рекламу «Л'Ореаль».
Долгое время Джим просто смотрел на нее.
А
— Прости.
Все что она могла делать, это моргать.
— Что… что ты сказал?
— Ты слышала. Прости меня. Я… слушай, эта война? Она не на пользу никому из нас. Она встает между нами, понимаешь? — Когда Девина открыла рот, Джим покачал головой, будто точно зная, что она хочет сказать. — Нет, нет, Сисси здесь вообще ни при чем, забудь о ней. Прямо сейчас это только между нами. Давай просто все закончим, оставив позади гребаные препирательства, хорошо?
Девина подняла руки к лицу и моргнула еще пару раз. Каждая черточка его лица дышала искренностью, тело расслаблено, взгляд спокоен и не отрывается от ее.
Но однажды Джим уже врал ей, не так ли?
Прищурившись, она предупредила
— Если ты со мной играешь, я никогда тебя не прощу.
— Вполне справедливо.
Вот и все. Он просто стоял там, у двери, искренний, спокойный, готовый прекратить борьбу.
— Я не смогу связаться с Создателем, — сказал Джим. — Только ты в состоянии сделать это. Поэтому если ты согласна со мной и хочешь закончить игру, тебе нужно убедить Его встретиться с нами двумя.
Боже мой, это будет потрясно, думала Девина. Она словно знакомила своего нового бойфренда с родителями, что, привет-привет, являлось еще одной человеческой фантазией, которую она раньше никогда не могла осуществить.
До сегодняшнего дня, проскулила ее частичка.
— Я лучше пойду. — Джим открыл дверь, и холодный воздух ворвался в теплое помещение. — Не хочу влиять на твое решение, ты должна обдумать это самостоятельно. Но если ты готова, отправляйся к Создателю и приведи Его ко мне. Чем быстрее, тем лучше, хорошо?
Джим приостановился, когда порыв ветра отбросил ее волосы назад, будто очарованный ею.
— Да, — пробормотал он, видимо взяв себя в руки. — Просто подумай об этом.
Последовав за ним на террасу, она увидела, как за его спиной выросли крылья, эти невероятные крылья. Секунду спустя он исчез, паря в ночном небе.
Как в сонетах Шекспира, приложив руку к груди, она подбежала к перилам, перегнулась через них, чтобы увидеть, как растворяется его мерцающий облик пред ликом растущей луны.
Единственное, что сделало бы вечер лучше… если бы они были в Париже.
***
Сисси вздрогнула и проснулась. В комнате Джима было темно, ничто не нарушало тишину, казалось все на своих местах…
Стоп. Джима в комнате не было.
Сев, Сисси щелкнула медным светильником и огляделась — такой крупный мужчина как он? Вы услышите его шаги, если он рядом. Может он пошел в ванную? Заставив себя лечь обратно на подушки, она прислушалась, пытаясь услышать звуки шагов. Смыва. Бегущей воды.
Ничего.
Может ей следует пойти и проверить…?
С другой стороны, черт, казалось, для их отношений слииииишком рано становиться собственницей настолько, что парень не может спокойно пойти отлить. Подтягивая простыню к груди, она приказала себе успокоиться…
Повернув голову на его сторону кровати, она почувствовала, как кровь застыла в жилах.
На подушке, на которой он спал, лежало… ее ожерелье, то самое с золотым голубем на цепочке.
Схватив ожерелье, Сисси поднесла его к лицу — может она просто ошиблась или… нет, цепочка цела. Застежку защелкнули.
После того, как Джим ее снял.
— Черт! — Выкарабкавшись из простыней, она накинула на себя шмотки и выскочила в дверь. — Джим!
Перепрыгивая за раз через две ступеньки, Сисси сбежала с лестницы. Остановившись в фойе, она замерла и прислушалась, моля услышать любой звук, намекающий на то, что он на кухне, сигаретный дым, скрип половиц где угодно.
— Джим! — крикнула Сисси.
Передняя дверь была заперта, но он бы не оставил ее открытой настежь, уходя из дома… и метнувшись в кухню, она обнаружила черный вход так же закрытым.
— Что происходит?
Когда Эдди появился на пороге кухни, одетый лишь в пижамные штаны, Сисси обернулась к нему, протягивая ожерелье.
Будто это все объясняло.
— Прощу прощения? — сказал Эдди. — Что это?
— Он ушел. Джим ушел.
— Что?
— Я проснулась, а его нет. И он оставил это после себя.
Эдди прищурился.
— И это…
— Мое ожерелье. — Она ожидала «О Боже мой!» или «Ну конечно!». Ничего не услышав, Сисси сказала. — Ты не понимаешь…
Вошел Адриан, которому спуск дался медленнее.
— Что…
— …ожерелье дала ему моя мама. Джим сказал, что никогда не снимал его. А сейчас он ушел и оставил ожерелье.
— Дерьмо, — пробормотал Адриан, подходя к столу и падая на стул.
— И Джима нет нигде в доме? — спросил Эдии. — А ты…
— Хватит, — прервал его Адриан. — Ты точно знаешь, где он.
— Черт возьми. — Покачал головой Эдди. — Ему следует заниматься следующей душой. Сейчас не время разбираться с Девиной.
Когда два ангела приступили к обсуждению сложившейся ситуации, Сисси внезапно перестала их слушать.