Бесстрашный
Шрифт:
Раздевшись, я иду в душ. Сегодня вечером я не так напряжен, думая о ней, и я надеюсь, что некоторые из этих кусочков сложатся воедино под горячими струями.
Волосы еще влажные, а я стою возле стола в своей спальне в одних серых трениках. Как я и ожидал, пока я принимал душ у меня возникла идея, и мне нужно было ее набросать. На чистом листе бумаги рисую треугольник. Петрова, РФПИ и поместье ван Гамильтона помещаю в каждой точке, а Хью — в центре. Я ставлю на
Взяв телефон, я пишу Дирку то, что думаю, и то, что знаю из разговора с Блейк вчера вечером. Он соглашается, что дело, похоже, связано с Виктором и присвоенными средствами.
«Возможно ли, что Хью отправился в Нью-Йорк, чтобы самому встретиться с ними?»
Вопрос Дирка заставляет меня остановиться.
«Нет. У него было слишком слабое здоровье для этого».
Тем не менее, мы не нашли его мобильный телефон ни в Интернете, ни в доме, и это наводит меня на мысль, что он не хотел, чтобы его выслеживали.
«Это было бы моим последним предположением. Но смотри в оба».
Я кладу телефон, чувствуя себя хорошо, как будто у нас есть прогресс, когда слышу легкое постукивание в дверь.
— Хатч? — Мягкий голос Блейк колышет в моем животе что-то, создавая теплое варево.
Я пересекаю комнату и открываю дверь, чтобы увидеть, что она снова стоит в этих серых коротких шортах. Она в черной майке, волосы уложены на голове, и ее взгляд быстро перебегает с моей обнаженной груди на выпуклость в моих трениках и быстро поднимается к моим глазам.
Она взволнована и чертовски великолепна.
— Что случилось? — я слегка улыбаюсь ей, и она отводит глаза в сторону.
— Извини, я не хотела прерывать… что бы ты тут ни делал.
Я представляю, что Блейк думает о том, чем я занимался прошлой ночью, и теперь я тоже.
— Я просто переписывался с Дирком. Возможно, у нас произошел прорыв. Он отправляется в Нью-Йорк, чтобы проследить за этим.
Полные надежды глаза снова смотрят на меня.
— Это хорошие новости, да?
— Это надежная зацепка, — отступая назад, я скрещиваю руки на обнаженной груди. — Чем я могу тебе помочь?
Ее полные губы сжимаются, а глаза обводят мои руки, прежде чем отвести взгляд.
— Я хотела поблагодарить тебя за сегодняшний день в доме. Я не хотела так срываться на тебе.
Опуская руки, я смягчаю свой тон.
— Многое произошло. Это естественно — чувствовать себя подавленной.
— И все же, прости, если я доставила тебе неудобства.
Эта девушка, всегда такая сильная, всегда отталкивающая меня. Я хочу снова прижать ее к себе, вдохнуть ее сладкий аромат.
— Ты никогда не ставишь
Она прочищает горло и качает головой.
— Ну, вот и все. Спасибо, и больше такого не повторится.
Блейк отступает назад, собираясь уходить, но я протягиваю руку, чтобы поймать ее за руку.
— Подожди.
Она приостанавливается, глядя на место, где мы соединяемся, и я отпускаю ее.
— Я знаю, что ты злишься из-за того, что случилось в прошлом, но ты не можешь ненавидеть меня вечно.
— Я могу попытаться.
Наши глаза встречаются, и она так чертовски сексуальна, изо всех сил стараясь не сойти с ума, с торчащими сосками и раскрасневшимися щеками на босых ногах с этими милыми красными ноготками.
— Ты все еще городской болван, который проехал тысячу миль, чтобы разрушить мою жизнь.
— Полегче. — У меня сжимается грудь. — Все было не так. Я не мог закончить свою поездку, не зная, что ты в безопасности и уехала из этого гребаного места.
— Тогда ты не можешь осуждать мою сестру за то, какая она сейчас. Меня не было рядом, чтобы защитить ее.
Я не знаю, права ли она. Этот чертов серебряный шрам на ее голове — доказательство того, что она недостаточно сильна для того крысиного гнезда, которое мы раскрыли. Сейчас я знаю только одно.
— Я не собираюсь возвращаться к старому, Блейк. Я сделал то, что сделал для тебя. Возможно, это было не идеально, и я признаю это. Но я хочу все исправить.
Она поджимает губы и подходит ближе.
— Ты все еще думаешь, что можешь прийти и решить все проблемы, как рыцарь в сияющих доспехах, которого никто не звал?
— Я перестал так думать давным-давно.
— Значит, упрямый хулиган изменил свои взгляды?
— Я не хулиган. Я также не какой-нибудь придурок из Верхнего Ист-Сайда, с которым можно поиграть.
— Ты совсем меня не знаешь, если это то, что ты думаешь.
Я хмурю брови. Мы не кричим. Мы даже не повышаем голоса, но Блейк стоит передо мной, учащенно дыша. Моя воля к борьбе начинает угасать.
Она проводит пальцем по татуировке на моем плече. Это красно-черный щит с надписью «Veritas». Истина.
Серебристо-голубые глаза встречаются с моими.
— Ты не рыцарь, но у тебя есть щит?
— Это моя работа — докапываться до истины, следить за тем, чтобы правосудие восторжествовало.
— Если бы я не знала тебя лучше, я бы подумала, что ты простофиля. — Ее глаза скользят по моей обнаженной груди, к талии и ниже, и ее брови приподнимаются. — У тебя было повторение прошлой ночи в душе?
Я прохожу мимо нее, чтобы закрыть дверь, затем кладу руки ей на плечи и наклоняюсь, чтобы провести носом по верхушке ее уха, по волосам.