Бесстрашный
Шрифт:
— Ты же знаешь, я люблю это место, — провожу пальцами по мягким темным прядям у него за ушами. — Это наше счастливое место.
Он поднимает подбородок, оглядывая темный участок леса.
— Я проведу небольшое исследование. Может, смогу купить землю и сделать ее частной собственностью.
Я морщу нос и наклоняюсь вперед, чтобы поцеловать его в полные губы.
— Мы не можем допустить, чтобы нам мешали озабоченные подростки.
— Мы единственные, кому разрешено здесь заниматься сексом.
— Это может быть
Хатч смеется по-настоящему, и я прикусываю нижнюю губу. Мне нравится звук его смеха. Это такая редкость, по крайней мере, за то время, что мы вместе. Может быть, я смогу это изменить.
Может, я слишком много предполагаю.
Только мне кажется, что это не так.
— Я бы хотел, чтобы ты провела эту ночь со мной, — наклоняется он, чтобы поцеловать меня в щеку. — Но у Пеппер завтра школа, а когда ты в моей постели, я забываю встать и проводить ее. Она меня за это ругает.
— О, нет, — прикрываю свой смех рукой. — Она знает, что мы спим вместе?
— Не думаю. Она знает только, что было много работы. В прошлый раз, когда я проснулся, тебя даже не было в моей постели.
Хатч опускает бровь, словно злится, и я поднимаю руку, чтобы провести пальцами по линии его лба.
— Я уверена, что пыталась помочь тебе разгадать тайну.
— Осталась только одна загадка: куда мы пойдем сегодня ужинать? Есть любимые места?
— На самом деле, есть! Я хочу вернуться в «Slim Harold's» и научиться танцевать этот танец.
Он протягивает руку и забирает нашу одежду с пассажирского сиденья.
— В таком случае мне лучше отправить тебя в постель. Тебе нужен отдых, если ты собираешься танцевать всю ночь.
Всю обратную дорогу мы держимся за руки, и я сижу боком на своем сиденье, наблюдая, как фары освещают линию его идеального носа, квадратный подбородок и бороду. Когда мы подъезжаем к дому дяди Хью, отстегиваю ремень безопасности и наклоняюсь, чтобы поцеловать его еще раз, прежде чем пожелать спокойной ночи.
Положив руку ему на щеку, смотрю в его глаза. Такие напряженные, сосредоточенные, красивые глаза, от которых у меня перехватывает дыхание.
И все же мне удается сказать то, что я хотела сказать столько дней:
— Спасибо.
Мой голос срывается, и я пытаюсь быстро отстраниться. Не хочу плакать, но он слишком быстр. Хатч хватает меня за руки, притягивает к себе и заставляет встретиться с ним взглядом еще раз.
И снова он слишком напряженный, слишком сосредоточенный и красивый. Хатч опускает брови, и держа меня за подбородок, говорит:
— Ты никогда не должна благодарить меня за то, что я защищаю тебя. Мне хочется быть таким для тебя. Твой дядя нанял меня, но я никогда бы не принял денег. Даже если бы ты послала меня, я бы позаботился о твоей безопасности. Я…. я надеюсь, ты в это веришь.
Бабочки трепещут у меня
— О чем именно ты беспокоишься, Блейк? — Дядя Хью сидит напротив меня в своем кабинете, пока мы пьем утренний кофе.
Он смотрит на меня так, как никто и никогда не смотрел — как заботливый родитель, который на самом деле интересуется моими проблемами и помогает мне их решить. Господи, нам следовало переехать сюда много лет назад.
У меня дрожат ноги, и я почти не спала прошлой ночью из-за того, что прокручивала все в голове.
— Я тут подумала: во-первых, ты так добр, что позволил нам с Ханой остаться здесь с тобой. Могу подыскать для нас постоянное место в городе, если мы будем мешаться у тебя под ногами…
— Ты этого не сделаешь, — прерывает дядя Хью, и впервые в жизни он кажется расстроенным. — Это дом вашей семьи. Он принадлежал моему отцу, вашему прадеду, и вы имеете такое же право находиться здесь, как и я.
— Прости, я не хотела тебя обидеть, — ерзаю на своем месте. — Просто беспокоилась, что ты так долго жил один, может, ты привык к определенному порядку вещей, а мы можем его нарушить.
— Мне нравится, когда в доме моя семья. Это одна из причин, по которой я послал Хатча в Нью-Йорк за тобой. Надеялся, что ты подумаешь о том, чтобы остаться здесь и сделать его своим постоянным домом.
— Это как бы подводит меня к другой теме, о которой я хотела с тобой поговорить. — Глядя в свою чашку, я хочу сказать это так, чтобы не прозвучало неправильно. — Я бы с удовольствием осталась здесь. Только вот что бы я делала в Гамильтауне? Это прекрасное место, но я не могу просто сидеть и не приносить пользу. Я сойду с ума.
Дядя Хью перестает хмурится, встает, огибает стол и садится напротив меня в кресло с мягкой спинкой.
— Расскажи мне, что тебя интересует. У нас так много вариантов, ты удивишься. Я подумываю о том, чтобы написать мемуары о своей жизни и истории нашей семьи. Мне бы не помешал ассистент-исследователь, если ты интересуешься подобными вещами.
Поджав губы, я пытаюсь придумать самый приятный способ в мире сказать, что меня не очень интересуют исследования.
Дядя Хью сразу же понимает выражение моего лица.
— Или, если ты предпочитаешь розничную торговлю, я уверен, что Кармен будет рада твоей помощи в магазине. Она несколько раз в год ездит за покупками в Атланту, и я уверен, что у тебя отличный вкус.
И снова он замечает отсутствие энтузиазма в моем нежелании встретиться с ним взглядом. Никто никогда не поверит, что я ненавижу ходить по магазинам.