Бестия. Том 1
Шрифт:
Коста мягко коснулся его руки.
— Потому что я твой друг. Когда выговоришься, всегда становится легче.
— Пошли отсюда. — У Джино уже глаза лезли на лоб от беспрерывного кружения по комнате.
— Куда мы пойдем?
— Не знаю. Может, сходим, сыграем в биллиард… заскочим в кино… Просто мне нужно уйти отсюда. — Джино заправил рубашку в брюки. — Сегодня в полдень похороны. Пойдешь со мной?
— А кто умер?
— Один знакомый. Старик, который сделал мне много хорошего.
— Прими мои
— Так уж устроен мир. — С минуту Джино стоял, устремив невидящий взгляд мимо Косты, словно прощаясь и с мистером Пуласки, и с Леонорой. Для него они оба умерли. — Только что ты есть, и вдруг тебя нет, и никому нет дела. Ладно, малыш, пошли на улицу.
Как-то прошел день. Джино старался выбросить Леонору из головы и сосредоточиться на других вещах.
Очень помог биллиард. Он, как всегда, выиграл.
Еда оказалась менее эффективной. Кофе был слишком крепок, а пирожок комом осел в желудке.
Разговоры с Костой о его планах на будущее. Смертная скука. У парня одна учеба на уме.
Похороны мистера Пуласки. Тоска зеленая. За гробом шли только они с Костой. Задрипанный букет цветов, купленных у уличной торговки.
И наконец кино. «Багдадский вор». Старье, Джино смотрел его уже в четвертый раз, но ему нравился Дуглас Фербенкс. Коста смотался посреди сеанса.
— Ну, я побежал, а то миссис Ланца меня убьет.
Джино снова оказался предоставленным самому себе. Он досмотрел картину и выбросил второй пирожок в уборную. Леонора. В мыслях он то и дело возвращался к ней. Тут уж ничего не поделаешь. Джино добрался до парка, сел на скамейку и вперил взгляд в быстро темнеющее пространство перед собой. Сколько он так сидел — неизвестно.
Он потерял счет времени. Как могла она так поступить? Причинить ему такие ужасные страдания!
Неужели у нее нет сердца? Леонора. Светлые волосы, ласковые голубые глаза, спелое тело… Леонора. Бессердечная стерва. Неблагодарная тварь. То ли он плакал, то ли нет — Джино и сам толком не знал. Единственное, в чем он был уверен, это что он еще долго, очень долго не позволит себе так страдать из-за женщины. Если вообще когда-нибудь позволит. Всем им нельзя верить, даже таким, как Леонора. Впредь он будет обходиться без обязательств перед ними. И без любви.
Кто-то пнул его по ноге и сиплым голосом с ирландским акцентом произнес:
— Ты что здесь делаешь? А ну вали отсюда, или я арестую тебя за бродяжничество.
Джино вскинулся и уставился на полицейского.
— Бродяжничество? Это что, шутка?
— С чего ты взял? — коп угрожающе замахнулся дубинкой.
Джино поднялся на ноги. Дерьмовые копы! Гнусная шайка паразитов!
Банда Сантанджело регулярно платила отступные целому взводу. На всякий случай он убрался из парка. Кому нужны лишние неприятности?
Розовый
— Пинки! — отбрыкивалась она.
— Шлюха! — прошипел он и еще сильнее облапил ее, ухватив обеими руками за мягкое место.
Она украдкой поглядела на дверь. Где же Джино?
— Пошли домой, — пьяно пробормотал Банан. — Так уж и быть, доставлю тебе удовольствие.
— Мне от тебя ничего не нужно! — огрызнулась она.
— Да ну? — он грязно ухмыльнулся. — А тряпки? А побрякушки? А меха?
— Что-то я до сих пор не видела ни мехов, ни драгоценностей, — сварливо заявила Синди.
— Веди себя хорошо, куколка, ты только хорошо себя веди, — в этот момент Банан споткнулся и чуть не грохнулся на пол. Синди презрительно фыркнула.
— Я пошла, — и направилась к столику, где сидела свора его друзей. Как же она их всех ненавидит!
Розовый Банан поплелся за ней. Его она ненавидит больше всех. На искусно накрашенные глаза девушки навернулись слезы. Она угодила в собственный капкан, и единственным, кто мог ей помочь, был Джино. А он даже не удосужился прийти.
Банан потной рукой цапнул ее за колено. Она поспешила положить ногу на ногу, чтобы он не продвинулся дальше. Знает она его штучки. С него станется — у всех на глазах залезть ей под юбку. Ведь она его собственность!
— Вы посмотрите, кто пришел! — внезапно заорал Розовый Банан. — Джино Сантанджело собственной персоной!
Джино небрежно кивнул всей честной компании. От окружавших Банана головорезов трудно быть ждать чего-нибудь хорошего.
— Что новенького? — Банан рыгнул. — Когда наш следующий вояж?
Джино свирепо уставился на него. Банан слишком распускает язык.
Синди бросила на Джино благодарный взгляд.
— Не знаю, Пинки, когда твой следующий вояж, а я советовал бы тебе держать язык за зубами, не то жди неприятностей.
Банан загоготал и обвел взглядом своих прихлебателей.
— Мой босс, знаете ли! Важная шишка! Живет в выгребной яме и обожает наводить шорох на всю округу. Не замечает, что творится под самым носом.
Джино едва заметно усмехнулся. Все. С Бананом покончено. Он встал.
— Ты куда это? — осклабился Розовый Банан. — Домой, дрочить над письмом любимой?
Джино холодно посмотрел на него и неожиданно мирно произнес:
— Знаешь что? Подавишься ты своим длинным языком.
Глаза Синди беспомощно заметались между этими двоими. Она соскользнула со стула.
— Я в дамскую комнату, дорогой.
Банан не обратил на нее внимания.
— Ах, так?
— Да, так, — твердо ответил Джино.
Их взгляды встретились; оба пылали ненавистью. Наконец Розовый Банан опомнился и принужденно рассмеялся.