Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья

Измайлов Сергей

Пуля вскоре оказалась в моей руке, я бросил её в сторону и вернул ладонь обратно. Теперь надо заживить раны, здесь уже проще. Через несколько минут я убрал руку, любуясь свежим рубцом на груди пациента. Эх, в прошлой жизни мне бы такие возможности, сколько можно было бы спасти ребят в «горячих точках», которых просто не успели довезти и донести до операционной.

Отец устало прикрыл глаза и наконец-то смог глубоко вздохнуть. Что мне теперь делать дальше? Нести его через горы? Чтобы спасти ему жизнь, можно обойтись и без этого. Надо доставить его обратно в охотничью базу и убедить, что надо срочно уехать. Может он и сможет сейчас идти, но проще и быстрее будет его донести до бревенчатых домиков также взвалив на плечо, что я и сделал. По пути вещал ему в ухо, что ему надо бежать отсюда как можно быстрее, охота идёт не на лося, а на него.

— Дима, это ты? — единственное, что произнёс он в ответ на все мои увещевания.

— Вы меня с кем-то путаете, — сказал я первое, что пришло в голову.

— Как тебя зовут? Почему ты меня спасаешь?

— Можете называть меня просто: доброжелатель. Уезжайте отсюда немедленно и затаитесь где-нибудь на несколько дней. Телефон лучше отключить.

— Понял, господин «доброжелатель», но кому понадобилось меня убивать?

— Вы реально считаете, что у Вас мало врагов? — я даже не знал, что добавить. Он очень умный человек, как же ему запудрили мозги, что он не замечает очевидного? Хотя, это оно для меня очевидное, есть хорошие источники информации, которых у него, видимо, нет. — Я пока не могу ответить на этот вопрос, но, возможно скоро смогу. Надо немного подождать. Одно могу сказать наверняка, их много и совсем рядом. Даже люди, которых давно знаете и которым доверяете, почти как себе. Это чёртово колесо раскручивается много лет и сейчас готово перемалывать всё на своём пути. Я только начал разбираться в ситуации и первые ключи к разгадке у меня в руках.

— Никак не могу понять, зачем тебе это надо? — отец немного помолчал, прокручивая в голове свалившуюся информацию. — Ну хорошо, я заберу Соню, и мы уедем куда-нибудь. Например, к её отцу.

— А вот этого категорически не советую делать! — оборвал я. — Я пока понятия не имею о его роли во всей этой свистопляске, но, чует моё сердце, что он во всём замешан, как и Софья.

— Ты совсем с катушек слетел, что ли? — он начал отбрыкиваться и пытаться слезть с моего плеча. — Соня любит меня! Да она души во мне не чает! Да поставьте меня на землю, молодой человек!

До охотничьей базы оставалось метров двести, можно и правда уже его отпустить, сам дойдёт. Поставил его на землю, и он уставился на меня полным ярости взглядом.

— У меня есть неоспоримые доказательства, что она причастна, — спокойно сказал я. — С её помощью я узнаю остальное, она пообещала рассказать.

— Что? — глаза Михаила фёдоровича расширились от ужаса. Потом он сжал кулаки и двинулся на меня, по побелевшим пальцам его рук пробежали огненные всполохи. — Где она? Что ты с ней сделал?

— Я ничего с ней не сделал и уже не собираюсь, она в безопасном месте, жива и здорова! — протараторил я, активируя магическую броню и приготовившись защищаться. Правда и того и другого не хватит, чтобы устоять перед его магической атакой. — Она согласилась мне всё рассказать, потом я помогу ей сбежать, как она просила. Если узнают, что она помогла Вас спасти, её убьют.

— Соне угрожает опасность? — спросил отец, всполохи на его кулаках тут же погасли. — Веди меня к ней, спасём её вместе!

— Да как Вы не поймёте, что она Ваш главный и самый близкий враг? Да, это трудно уложить в голове после четырёх лет совместной жизни, которую Вы считали счастливой, но это именно так. Будет лучше, если вы больше никогда не увидитесь. Я сделаю всё, что нужно для её безопасности, взамен на информацию о том, кто за всем этим стоит. Так что Вы, Михаил Фёдорович, идёте своим путём и ненадолго скрываетесь, а я займусь Софьей. Как только жара поутихнет, я дам знать.

— Но как? Запиши мой номер тогда.

— Никаких номеров, телефон отключить! Я найду способ. Забирайте Алёшу и на такси на съёмную квартиру подальше отсюда. Игнатову точно можно доверять, возьмите его с собой.

— Ты знаком с Николаем? — удивился отец.

— Я его знаю, — отрезал я. — Бегите и прячьтесь! Постарайтесь не встретиться ни с кем из тех, кто был сегодня на охоте.

Не дожидаясь ответа, я рванул к склону, отыскивая альтернативный вариант пути на нужный мне перевал, чтобы не заходить на территорию базы. Запрыгнув на очередной уступ, я обернулся вниз. Отец так и стоял, глядя мне вслед. Я махнул рукой на прощание, он ответил тем же и быстрым шагом направился к ведущей к бревенчатым домикам лестнице. Вот и молодец, надеюсь он всё понял и поверил. Должен поверить.

Когда вошёл в штольню, понял, что мои бойцы сюда ещё не добрались, никто не дежурил у входа. Шёл специально громко топая, чтобы Софья услышала мои шаги. Она так и сидела на том самом ящике, только пледы сползли с её плеч, и она как следует продрогла. Я снова укутал её и предложил воды, но она отказалась, зубы выбивали барабанную дробь.

— Успел? — спросила она, пытаясь справиться с ознобом. — Успел, по глазам вижу, молодец.

— Почти.

— В смысле?

— Его успели подстрелить, но рана не опасная и я его уже вылечил.

— Неужели сбылась-таки мечта? — она улыбнулась настолько непривычно тепло, что меня аж передёрнуло.

— Не совсем, на целительстве блок.

— Так как же тогда? — удивилась она.

— Нашёл обход. Но сейчас не об этом, рассказывай всё по порядку. Кто за тобой стоит и, кто всё это затеял?

— Мне нужны от тебя гарантии моей безопасности.

— Я же сказал, что не собираюсь тебя убивать, если ты мне реально поможешь. Спасибо за отца, что предупредила сейчас, но, если я не остановлю это на корню, то это всё не считается.

— Согласна. Мне нужно скрыться отсюда навсегда, помоги мне забрать Алёшу с собой.

— Про скрыться я понял, а Лёшка то тебе зачем? Пусть растёт в доме отца, тот сделает его человеком, пока ты не мешаешь.

— Хм, пока я не мешаю? Хочешь сказать, что я для него плохая мать? Для тебя — да, а для него я делала всё!

— Всё, чтобы он вырос гадким избалованным эгоистом, тут соглашусь.

— А ты рассуждаешь не как девятнадцатилетний юноша, психологией увлёкся?

Я молча посмотрел на неё исподлобья и грустно улыбнулся. Ну не скажу же я ей, что на самом деле я старше неё, зачем это надо?