Бета Малого Льва
Шрифт:
Аппликаторы отрывались с трудом.
– Быстрей нельзя?
– спросил Конс, морщась.
– Тебе будет больно.
– Да рви ты их к чертовой бабушке, кажется, так вы выражаетесь?
– Что это за безответственные выступления?
– Мне просто жаль твоих усилий. Ты так стараешься, словно я младенец. Ты со всеми
пациентами так обращаешься?
– Не воображай, что ты какой-то особенный.
– Ну, вообще-то, кое в чем, - засмеялся Конс.
– Если ты имеешь
Флоренсия, - то у марагов их вообще два.
– А у меня одно, и с ним прошу поосторожнее.
– Жить будешь, - засмеялась она в ответ, - любить не сможешь.
– Ладно, чего уж там...
– вздохнул Конс, - зато я научился резать помидоры и тереть сыр.
– Послушай, - сказала она потом, оценивая плоды своих усилий, - ты уже вполне
прилично выглядишь. Можешь даже прогуляться: никто в обморок не упадет. Только кепку
надень.
– Я могу и чалму, - пожал он плечом.
Она купила ему все, что нужно. В субботу с утра Конс стоял в кепке, надвинутой на
забинтованный лоб, в летнем спортивном костюме и с косынкой на шее.
– Вполне годен к употреблению, - пошутила Флоренсия, - не забудь вернуться в ужину.
– Я думал, что мы вернемся вместе, - заявил он.
– Как? Ты хочешь и меня прихватить?
– Разве у тебя не выходной?
– Я живу без выходных.
– Подождут твои лисвисы и эти, как их там, мараги, кажется?
Она посмотрела и подумала: «Действительно, подождут». И улыбнулась.
– Ладно, черт с ними.
– Куда ты хочешь?
– спросил Конс
– В Трир, - ответила она, - прогуляемся по набережной?
– В Трир, так в Трир.
Уже представляя, что это такое, Флоренсия доверчиво обняла его и зажмурилась. Его
тело напряглось, как будто окаменело, все-таки усилие для таких скачков требовалось
немалое. Наступила внезапная невесомость, в которой не было ничего: ни света, ни времени,
ни пространства, только два плотно прижатых друг к другу тела. Потом был холод и яркий
солнечный свет в лицо. Они стояли на набережной возле ларьков с мороженым и
сладостями. Вокруг медленно перемещались расплавленные солнцем парочки, носились дети
и собаки. Город отдыхал и веселился.
День получился великолепный. Сначала они гуляли по набережной, объедаясь
мороженым, потом катались на катере, потом побывали во стольких местах, что ей и не
снилось посетить за один день: и в хвойном бору, и на смотровой вышке, и в музее восковых
фигур, и на васильковом поле, и на ступеньках королевского дворца... Голова шла кругом, и
было ощущение полной свободы, всемогущества и глупого счастья.
–
Он тоже был глупо счастлив.
– 152 -
– То ли еще будет, - улыбнулась Флоренсия, - скоро женщины не дадут тебе прохода. Ты
еще прибежишь ко мне жаловаться: «Доктор, сделайте, как было!»
– Ну, уж нет, - засмеялся Конс.
Она очистила банан и протянула ему.
– Когда-то ты меня кормила, - заметил он.
– Вот так?
– она дала ему откусить.
Так они и шли по людной улице, жуя один банан, греясь в лучах заката и беспричинно
смеясь.
*****************************************
*****************************60
– Ты прятала этого типа у себя и ничего мне не сказала?
– Росси возмущенно мерил
шагами свой кабинет, - ты бы еще атомную бомбу припрятала! Ну, знаешь, Фло, от тебя я
такого не ожидал!
– Этот тип собирается нам помочь и даже согласен ускоренно обучить весь экипаж
аппирскому языку. Если бы не это, ты бы никогда не узнал о его существовании!
–
возмутилась в ответ Флоренсия.
– Ладно, - цыкнул с досадой Антонио, - ты глупая женщина, ничего не знаешь... Но
Ричард! Он же видел, что это за тип, и прекрасно знал, что он из себя представляет. Как он
мог так рисковать тобой! Пускать этого урода в дом к одинокой женщине да еще без охраны!
Детский сад какой-то!
– У меня работа такая, - строго сказала Флоренсия, - приходится и рисковать иногда.
– И у меня работа такая, - рявкнул Антонио,- защищать вас всех!
– Меня защищать не нужно.
– Смотри, - зло сказал он, сажая ее к экрану, - смотри-смотри...
Она увидела появление Конса в доме Ричарда. Лучше было этого не видеть. Злое и
надменное существо с жутким синим лицом грубо и презрительно разговаривало с
перепуганной Зелой, потом пришло в ярость, разорвало на ней платье, растоптало ее
украшения, отшвырнуло ее к стене... потом была убитая собака и уничтоженный робот... на
Флоренсию повеяло какой-то первобытной дикостью. Она с отвращением отвернулась.
– Это всё?
– Тебе мало?
– Что ты хочешь, Росси? Чтобы я его выгнала из дома? Он и сам скоро уйдет.
– Чтобы ты поняла, что нельзя ничего от меня скрывать.
– Ты не Господь Бог.
– Но я его заместитель.
– А я верю Ричарду, - сказала она.
– Для твоего Ричарда вообще не существует никаких правил! Похоже, что и для тебя
тоже.
– Прекрати разговаривать со мной в таком тоне, - не выдержала она.