Бета-тестеры - цикл рассказов Призрака
Шрифт:
— Спасибо, конечно, за программиста нашего непутевого, — кивнула Бабуля, придерживая Махмуда за шиворот. — Ксен, ты бы нам хоть представил своего спасителя?
— А чего представлять-то? Его вся округа знает. Мельник это, Егор. Леший тутошний.
— Угу, — скупо кивнул головой мужик.
27 июня, 09:26 реального времени
Несмотря на все уговоры товарищей, несмотря на хлопнувшегося в обморок Дмитрия и призывы не губить свою бессмертную душу, Ксенобайт величаво
Туман рассеялся, луна светила по-прежнему ярко, так что все общество, пройдясь вдоль берега и выйдя в знакомые места, без всяких приключений добралось до лагеря.
Рано утром «морские котики» окончательно свернули лагерь и отбыли, пообещав через несколько часов прислать машину за тестерами. Около половины девятого в лагерь явился слегка бледный, кристально трезвый и молчаливый, как Будда, Ксенобайт. Его камуфляж был помят, но чисто выстиран.
Даже Внучка не решалась расспрашивать его ни о чем до самой Рязани. И только когда они, распрощавшись с Бабулей, сели в монорельс, Внучка не выдержала:
— Ксен! Ну чего ты молчишь?! Он на тебя что, проклятие какое-то наложил?!
— Кто?! — удивленно моргнул Ксенобайт.
— Опричник Егор!
— Какой еще опричник?!
— С которым ты квасил всю ночь! Он что, стер тебе память?!
— Мельник он, а не опричник.
— Это теперь он мельник, а раньше опричником был! Нам все рассказали!
— Да чего вы к мужику-то привязались?! — искренне удивился программист.
— Так, — встрял в разговор Банзай. — Будем последовательны. Ты вообще вчерашнюю ночь помнишь?
— Помню, конечно. Махмудыч гонял меня по всему окрестному лесу, пытаясь прижать то к озеру, то к болоту. Через болото мы с ним уже лазили, так что оба знали: никто на такое больше не пойдет. Потом спустился этот чертов туман. Я понял, что пора сматывать удочки, но не смог устоять перед искушением: решил все-таки подловить его, дав крюка и устроив засаду возле лагеря. Но промахнулся и свалился в озеро, прямиком в омут. Оттуда меня и выловил Егор.
— Ксен, не верь ему! — страшным шепотом затараторила Внучка. — Он на Ивана Грозного работал... Это его потом «мельником» прозвали. Он еще при жизни столько народу загубил, что...
Ксенобайт уставился на внучку и вяло покрутил пальцем у виска.
— «Мельник» — это фамилия такая. Как «Мельниченко» или «Мельников». А не потому, что на «мельнице живет».
— Он же тебя заколдовал! Почему ты все утро молчал, как партизан перед ливонцами?!
— Потому что башка раскалывалась, — признался Ксенобайт. — Мы с ним ночью... того... Маленько перебрали. Вернее, я перебрал. Он немного странный, но классный мужик, работает лесником на том участке. Между прочим, именно он давал разрешение на проведение маневров.
— А! Вот! — просветлела Внучка. — А как же то, что его никто не видел? Как он в интернет выходит, если у него ни компьютера, ни сети, ни электричества нет? Бабуля говорила — в лес никаких магистралей не проложено...
Ксенобайт вздохнул.
— У него там целый машинный зал. Интернет — через спутник, на крыше — тарелка, вы ее просто не заметили в темноте. А питание... Вы его мельницу видели?! Это же генератор! Я же вам говорю: уникальный мужик, на полном самообеспечении. Еще мистические элементы будут?
— Чем вы там занимались всю ночь? Кроме рассуждений о порочности объектно-ориентированного программирования? — мрачно спросила Мелисса.
Глаза Ксенобайта воровато забегали. Наконец он признался:
— В С&С рубились. Самый первый, не виртуальный.
Тестеры погрузились в молчание: никто так и не смог придумать достойного комментария к этому факту.
— Я сюда еще раз приеду, — вдруг сказал Ксенобайт, задумчиво глядя на проносящиеся за окном леса. — Егор приглашал. Зимой. Баньку обещал, мед и блины. Так что если после Нового года еще какую авантюру задумаете — предупреждаю заранее, я пас.
Эпизод 28: Потерявшийся демон
Иллюстрации: Александр Ремизов
03 августа 11:42 реального времени
Крупнейшее событие культурной жизни колдунов, ведьм, алхимиков и обычной нечисти города Уншвайна имело, что называется, бледный вид. Больше всего действо походило на тусовку неформалов годах эдак в восьмидесятых двадцатого века. Та же нервозность, то же смешанное с испугом от каждого шороха упрямство.
У одного из костров штук пять молодых ведьм, нервно оглядываясь, варили что-то в медном котле, хвастаясь друг перед другом тетрадками с магическими рецептами. Какой-то патлатый подросток, тренькая на лютне, с надрывом исполнял «Gaudeamus». В общем, до общей картины не хватало только пускаемой по кругу бутылки пива и воспетой Цоем пачки сигарет.
Завернутый с ног до головы в черную мантию Ксенобайт взирал на шабаш с нескрываемой гадливостью и презрением. Время от времени он доставал из складок мантии небольшой блокнот и делал в нем пометки. Неожиданно в его сторону вальяжной походкой направился крупный парень в сопровождении целой стайки молодых ведьмочек, глядевших на него с обожанием. Парень был одет в черный, украшенный множеством блестящих заклепок камзол, явно был очень доволен собой, а прической и манерой двигаться весьма смахивал на Элвиса Пресли.
— Эй, приятель, — надменно, с отчетливым вызовом обратился он к Ксенобайту. — Что-то я тебя раньше тут не видел!
Ксенобайт отреагировал сразу же. Развернувшись лицом к Элвису, смерил его взглядом, так что презрение буквально сочилось на землю. Завершив осмотр с явно неутешительным для противника результатом, он демонстративно сплюнул тому на ботинок и резюмировал:
— И что? Теперь увидел — легче стало?
Элвис, который секунду назад явно сам был не прочь устроить драку, потрясенно отвалил челюсть. Ксенобайт сделал выразительный шаг вперед, оказавшись нос к носу с противником.