Бей-беги: Наше время. История английского футбола: публицистические очерки
Шрифт:
Спустя три недели Кантона был уже игроком «Манчестер Юнайтед». Ошарашенные болельщики «Лидса» еще долго оглашали «Элланд Роуд» своим кличем «У! А! Кантона!», словно призывая Победу вернуться к команде, но в том послечемпионском сезоне йоркширцы финишировали на 17-м месте в двух очках от зоны вылета.
Гордон Стракан, лихой лидер «Лидса» тех лет, так объяснил расставание с Кантона: «Он не вписывался в нашу схему. Мы играли строго 4-4-2, а его тянуло встрять между полузащитой и нападением».
Гари Макаллистер ему вторил: «Нам нужны были бойцы, которые могли сражаться. Кантона на эту роль никак не тянул». Ну сражайтесь, сражайтесь…
Наконец-то свободен!
История о том, как будущий сэр Алекс покупал Кантона, давно стала
Ферги уловил то, на что Уилкинсон не соизволил обратить внимания. Он понял, какой харизмой обладает Кантона. Он понял, что именно такая личность может поднять команду, толкнуть ее к вершине, еще более долгожданной (26 лет!). В 1993 году «МЮ» вернул себе чемпионское звание. В 1994-м сделал «дубль», а в финале Кубка Англии Эрик хладнокровно реализовал два пенальти, что предопределило разгром «Челси» — 4:0. Он всегда умел быть спокойным как удав, когда подходил к «точке». Сбить с толку его не сумела даже коронная штучка игрока «Челси» Денниса Уайза: «Спорим, на сто фунтов, что не забьешь!» Так Деннис в легендарном финале 1989 года между «Уимблдоном» и «Ливерпулем» заставил дрогнуть Джона Олдриджа. В 1995-м манкунианцы уступили первое место «Блэкберну», пока Кантона отсиживал свою печально знаменитую дисквалификацию. В 1996-м — снова «дубль» и решающий гол в финале Кубка с «Ливерпулем» за пять минут до конца матча (подача Бекхэма с угла поля, вынос мяча вратарем Дэвидом Джеймсом, Эрик в обстановке нехватки свободного места чудом успел сгруппироваться и нанести точный удар с лета из-за пределов штрафной площадки). В 1997-м — четвертое за последние пять лет чемпионство «Красных Дьяволов». Первый заморский футболист, признанный «Игроком года» на Острове. Капитанская повязка, заслуженность которой не поддавал сомнениям даже Петер Шмайхель, с которым у Эрика были натянутые отношения, пару раз на тренировках перераставшие в драку. Но зато как Кантона бросался на защиту Шмайкса, когда того обижали соперники! И все это за миллион фунтов!
Один из многочисленных великих матчей Эрика Кантона в «МЮ». Финал Кубка Англии 1996 года против «Ливерпуля» стал победным для манкунианцев именно благодаря удару француза на последних минутах.
А что у Эрика тяжелый характер, так Фергюсон не погнушался слетать в Осер к Ги Ру. Тот ему нашептал на ушко рецепт нормальных отношений с Кантона. Эрик в «МЮ» получил то, что больше всего ценил — свободу. На поле у него не было особых тактических заданий, кроме одного: «Эрик, занеси этот чертов мяч куда следует». На тренировках он всегда работал по своей программе, делал те упражнения, которые считал нужными, разминался по-своему, а после игры «пять на пять» обязательно оставался постучать по воротам.
А то, что Эрик отлынивал от черновой работы, так этот его минус многократно компенсировался умением в самый трудный момент «разворачивать игру на 180 градусов в нужном для нас направлении» (определение Роя Кина).
А то, что он любил гульнуть, так тогда весь «МЮ» вел себя в свободное от футбола время достаточно вольготно. Брайан Робсон, Рой Кин, Стив Брюс, Ли Шарп, Пол Инс, Гари Паллистер, Брайан Макклейр, Петер Шмайхель, Денис Ирвин, Марк Хьюз. Кантона всегда был в их числе, в числе завсегдатаев знаменитого манчестерского «Грифона», помнившего еще Джорджа Беста. Всегда пил шампанское (француз!) и говорил, говорил, говорил о футболе. Рой Кин не уставал восторгаться: «Он обладал обширными знаниями и мог долго говорить о различных тактиках и режимах в европейских клубах».
Можно не принимать это, но на самом деле вклад Кантона в победы «МЮ» не отобразить никакими цифрами. Тут дело в какой-то мистической ауре самого игрока: его обожали болельщики, склонялись
После триумфального для сборной Франции чемпионата мира тренер победителей Эме Жаке, как водится, написал книгу воспоминаний. В ней он внятно и четко произнес — за победу сборной на ЧM-98 он во многом благодарен Кантона. Которого уже три с половиной года не было в составе «трехцветных»! Он пропустил Евро-96, который проходил в боготворившей его Англии в обстановке едва ли не бойкота сборной Франции местными болельщиками. «Нет Кантона, нет Жинола — нет поддержки!» — так гласил один из плакатов на матчах французской команды.
Эме Жаке объяснял: «Когда я только появился на посту главного, сборная, как и вся нация, была убита провалом в отборочном турнире к ЧМ-94, когда проиграла два последних матча на своем поле. Гол Костадинова на последней минуте матча с болгарами, казалось, сделал из «галльских петухов» беспомощных каплунов. Я, едва заступив на пост, встретился с Кантона, вручил капитанскую повязку и внятно объяснил, чего хочу от него. Долго объяснять не пришлось. Эрик сделал все, чтобы в раздевалке сборной витал дух победы, а неверие в собственные силы улетучилось навсегда. Он собственным примером вернул игрокам чувство гордости за то, что ты представляешь свою страну на футбольном поле. И не просто представляешь, а всеми фибрами души желаешь побеждать во славу ее! И действительно побеждаешь! Однако когда Эрик отдал сборной все, что смог, я побеседовал с ним начистоту и объяснил, что не вижу для него места в ставшей на ноги команде. С ним продвижения вперед не получится. Он помог переступить психологический барьер неудачников, но сделать шаг вперед, серьезный шаг вперед он был не способен. И Эрик принял это как должное. Он понял меня и ни словом, ни делом никогда не упрекнул!»
А журналисты раздули сенсацию из несуществующего конфликта. Кантона за всем этим наблюдал отстраненно. Он умеет уйти достойно и притом имеет смелость признаться самому себе, что без него не только ничего не изменится, а, наоборот, станет лучше. Он не верит в собственную исключительность. Он просто делает свое дело. До конца.
Из «МЮ» он тоже ушел внезапно и скоропостижно. Будто бы на полуслове. И мало кто в команде понял, что Эрик сделал это во благо общего дела, во имя достижения заветной цели — победы в Лиге Чемпионов. Кантона был велик на Острове, где защитники дают форвардам играть и где практически никогда не встречается персональная игра. Англию он полюбил раз и навсегда. Он полюбил ее за свободу, которую получил не только на футбольном поле, но и в повседневной жизни. Он полюбил свой дом под Лидсом, который он не променял даже после перехода в «Манчестер» и который оставался его родиной все эти пять счастливых лет. Он беззаветно полюбил английский футбол, а местная система ценностей вовсе не казалась ему чем-то консервативным и пуританским. Он почти забыл о своих футбольных корнях, привселюдно объявив перед одним из чемпионатов мира, что «этот турнир меня интересует постольку, поскольку там играет сборная Англии!»
Но на материке, против континентальных команд он был беспомощен в противостоянии с вышколенными защитниками. Он срывал на них свою злость, он грубил арбитрам, как после ничейного матча в Стамбуле с «Галатасараем». Тогда, осенью 1993 года, «МЮ» в квалификационном матче Лиги Чемпионов сыграл с турками дома 3:3, а на выезде так и не сумел пробить железобетонную оборону — 0:0. После финального свистка Кантона подошел к рефери и жестами объяснил, что тот, по его мнению, полный ноль. Судья-швейцарец взмахнул красной карточкой и после игры пожаловался, что Эрик обозвал его «жуликом». Кантона на выходе с поля в довершение всего подрался с полицейским. Вернее, на него сзади набросился полицейский с дубинкой, ударил по голове, а дать сдачи Кантона помешали скрутившие его коллеги нападавшего. Большего унижения он не испытывал никогда, а четырехматчевая дисквалификация от УЕФА только усилила злость.