Без царя в голове
Шрифт:
— Я собрал вас здесь, господа, — начал Меньшиков менторским тоном, — чтобы сообщить пренеприятнейшее известие. — Власть временно переходит в мои руки.
Граф Вельде покосился на царя, царь недоуменно пожал плечами, продолжая внимательно слушать Меньшикова.
— Все дело в том, господа, что странности, отмеченные полковником, не ускользнули и от моего взгляда, — Меньшиков говорил, глядя в упор на царя. — Вы, Ваше Величество, чрезвычайно изменились со вчерашнего вечера. На мой взгляд это следствие пагубного воздействия
Иван с недоумением слушал Меньшикова. Какой гашиш, какой алкоголь, что за ерунду несет граф? Он что не знает о вторжении чужих? Если уж Вельде в курсе! Хотя, действительно, откуда бы ему знать теоретику хренову? Свои мозги у него защищены, Иван ему про царя ни слова не сказал, стало быть выводы граф делает из того, что ему лично известно через того же Романова. Логично? Вполне.
— Кроме того, Ваше Величество, ваши действия ставят под удар всю империю. За один день лично вы умудрились разрушить то, что я… кхм, мы выстраивали десятилетиями. Причем, по моим разумениям, сами вы этого придумать не могли, это не ваш уровень, не ваш стиль, — рассуждал Меньшиков, помахивая стволом бластера, словно дирижерской палочкой.
Еще бы укладывалось, — недовольно поежился Иван. — Только сейчас не о том речь, это цветочки, скоро ягодки пойдут, если Меньшикову не объяснить в чем дело. А как это сделать без свидетелей?
С одной стороны пристрелил бы граф этих двоих и все, но они же не виноваты, что в них чужие вселились. К тому же, стрельни граф в царя или Вельде, как в тот же момент… Черт, о чем ты вообще раньше думал, дурень? — Иван звонко хлопнул себя ладонью по лбу.
Меньшиков вздрогнул, направил бластер в Ивана, во взгляде его светилось раздражение смешанное с мимолетным испугом. Он настолько погрузился в рассуждения о состоянии царя, что выпустил Ивана из внимания.
— Что-то случилось, лейтенант? — спросил он с досадой.
— Вспомнил, Ваша светлость, где я тех пиратов, что на абордажниках были, видел. Как сейчас перед глазами стоят, могу описать в подробностях, если хотите.
— Не ко времени солдат, не ко времени, сейчас поважнее задачи стоят, потом расскажешь, если будет нужда, да живы будем, — поморщился Меньшиков, как от зубной боли.
— Так я еще и про деньги вспомнил, ваша светлость, про пятьсот миллионов, что мне на счет свалились, могу рассказать, тока без свидетелей, если можно, Ваша светлость.
— Солдат, про деньги тоже потом, помолчи, ради бога, не до тебя, — рявкнул Меньшиков, оборотившись к Ивану всем телом.
В тот же момент Вельде и царь прыгнули в разные стороны, стараясь оказаться под прикрытием массивной мебели. Меньшиков стремительно развернулся к ним, ствол бластера запрыгал в поисках цели, но на этот раз удача ему изменила. Тяжелая хрустальная пепельница разлетелась на мелкие кусочки, ударившись о затылок графа. Иван вздохнул сочувственно, поймал безвольное тело графа и
— Ваше Величество, все в порядке, — крикнул Иван весело, — я его пепельницей приложил. Можно выходить, опасности более нет, Ваше Величество.
Царь осторожно высунулся над дубовой столешницей, из-за колонны показалась голова графа Вельде. Они убедились, что Меньшиков лежит бездыханный и более того от головы по полу растекается струйкой кровь.
— А ты молодец, солдат, — похвалил царь, вставая с пола и отряхиваясь. — Как тебя звать-то? Награжу, за геройство твое быть тебе полковником! Пистолетик-то отдай, ни к чему он тебе, а мне как-то спокойнее будет.
Царь, следом за ним граф Вельде, широко и приветливо улыбаясь, подходили к Ивану все ближе и ближе. Будь Иван конторским служкой, не заметил бы он той звериной цепкости во взглядах царя и графа, что бывает в глазах перед самой схваткой. Противник представляет, как он кинется на тебя, как ударит, как ты сможешь ему противостоять, он мысленно прокручивает картинку боя, готовясь к сражении. И все это появляется в глазах за краткое мгновение перед броском.
— Стоп. Давайте ближе не подходить, — широко улыбнулся Иван, поднимая ствол бластера.
Царь и Вельде замерли, словно лицом о стену ударились. Во взгляде светилось столько ненависти к Ивану, что будь те глаза лазерами, давно бы распилили его бедного на мелкие частички. А сейчас замерли они посреди комнаты, вдали от всех возможных укрытий. Захоти Иван с ними что сотворить и нет ему в том ни малейшей помехи.
— Ты что сдурел, солдат? — прошипел царь, брызгая слюной от ярости. — Ты на кого оружие поднимаешь, холоп?
— Ваше Величество, это я уже слышал, давайте без спектакля, договорились?
— Слышь, солдат, может, ты денег хочешь? Я дам, у меня есть. Не пятьсот миллионов, но это деньги, только скажи, — подключился Вельде. — Зачем игры с оружием, что вы все трясете пистолетом? У меня скоро нервный тик появится. Чего хочешь, солдат? Озвучь, думаю, что царь тебе не откажет. Ваше Величество, не откажете же?
— Не откажу, — процедил сквозь зубы царь, сжав пухлые ладошки в кулачки.
— Вот видишь, — улыбнулся граф и сделал шаг навстречу Ивану, — не откажет. Сам сказал, все, что пожелаешь, будет исполнено.
— Шаг назад, граф!
— Что?
— Желаю, чтобы вы, граф, сделали шаг назад, — раздельно по словам произнес Иван, поправив что-то в настройке бластера.
— Ах, вы об этом? — не очень натурально удивился граф и с досадой отшагнул назад.
— В общем так, господа хорошие, желаний у меня много, — при этих словах царь и граф радостно переглянулись, — но вам их не исполнить, — в глазах царя и графа появилось недоумение. — Сейчас вы умрете и слова последнего я дать не могу, прощайте, господа!