Без царя в интернете
Шрифт:
– Курить хочется, сил нет, – замотала медленно головой Мотя.
– Ты уже закурила, и включилась пожарная сигнализация, – Феня осмотрела и потрогала на себе одежду. – До сих пор не просохла.
– Может, окно попробуем еще раз открыть? – Мотя встала с кресла машиниста и подошла к боковому окну. Сопя и фыркая, она скоблила отверткой по стеклу и раме, но зацепиться не удавалось.
– Оставь, – тихо сказала Феня, – на ходу не откроется.
– Давай разобьем.
– Опасно, – Феня махнула рукой, подошла и
Какое-то время они сидели и молча смотрели на меняющийся туман и уходящие вдаль рельсы.
Сначала терпение закончилось у Моти.
– Что? Долго мы вот так будем сидеть и смотреть на эти рельсы? – раздраженно проговорила она, держа в зубах спичку.
– Ты у меня спрашиваешь? – Феня с откровенной агрессией выплюнула свою спичку в сторону лобового окна.
– А у кого? Нас тут двое, – правая рука Моти взлетела с коленей. – И из нас ты самая умная. Как ты говоришь.
– Я самая умная. Как я говорю. – В ответ взлетели обе руки Фени. – Что тебе не нравится?
– Долго едем. Пора куда-нибудь приехать.
– И куда, по-твоему?
– А я откуда знаю?
– И я не знаю!
– Так жми на какие-нибудь кнопки.
– Какие кнопки? Мы сели в дрезину, нажали на что-то случайно, и она тронулась. Нажмем – она встанет как вкопанная, и что тогда?
– Какая разница, ехать или стоять? Остановимся, нажмем на синюю кнопку или потянем вот за этот рычажок, – Мотя встала с кресла и подошла к рычагу, – или я тут начну все крушить, – перейдя на крик, она схватила с полки гаечный ключ.
– Успокойся! – крикнула на нее Феня. Затем, перейдя на притворно спокойный тон, – тебе нельзя нервничать. Возьми себя в руки и сядь. Пожалуйста.
Мотя фыркнула себе под нос и села в кресло. Феня подошла к ней и взяла ключ.
– Ты всегда думаешь только о себе. А как же я?
Подбрасывая в руке ключ, она отступила на несколько шагов.
– Успокойся, я также хочу здесь все переломать, – тихо проговорила она и с размаху метнула ключ.
Мотя интуитивно вжала голову в плечи, хотя ключ пролетел высоко над ее головой в сторону лобового окна дрезины, медленно вращаясь вокруг своей оси.
Перламутровый унитаз
Медленно вращаясь вокруг своей оси в воздухе, парил, словно воздушный шар, перламутровый унитаз.
– Дайте, дайте его мне, – тянул к нему руки и хныкал маленький вирус в тельняшке и шортиках с лямочками.
«Следует закрыть форточку, – подумал Прохвост, – а то, не ровен час, унесет унитаз сквозняком».
Откуда-то появились еще пять маленьких вирусят и, захлюпав носами наперебой, заканючили:
– К маме хочу.
– Пижаму хочу.
– Кушать хочу.
– Дайте, дайте мне ватрушку.
– Каши хочу.
Мальчик в матросском костюме подошел вплотную к Прихвосту, поднялся на цыпочки, протянул руку и принялся
– Почини унитаз, почини унитаз, почини, пожалуйста, проснись, проснись.
Прохвост встрепенулся, поднял голову с парты и огляделся – он в классе.
Учитель снял руку с его плеча:
– Выспался?
– Да, – кивнул Прохвост.
– Тогда возьми свой портфель и иди к директору. Он тебя вызывает, – учитель направился к классной доске, где у него стояла раскладушка.
– Хорошо, – улыбнулся Прохвост.
Перспектива профилонить урок его очень даже устраивала. Он аккуратно вытащил свой рюкзак из-под головы спящего соседа по парте и вышел из класса. Вдоль коридора повсюду спали ученики. Кто на подоконнике, кто под подоконником, кто в углу калачиком. Прохвост медленно брел по коридору к кабинету директора, волоча за собой по полу рюкзачок, который то и дело цеплялся за чьи-то ноги.
Из приоткрытой двери учительской слышался многоголосый храп, он прикрыл дверь, чтобы детям в коридоре спалось слаще. В дверях кабинета математики, прямо на полу, спал учитель, положив под голову веник.
Часы в конце коридора показывали 30 минут до перемены. «Успею до перемены», – подумал Прохвост. Ему не хотелось остаться без сладкого. На каждой перемене полусонные повара приносили в классы подгоревшие ватрушки, кексы, коржики с переслащенным или спросонья подсоленным компотом.
После приема пищи начинался следующий урок – и все ложились спать. Учитель включал запись очередной темы урока, а ученики во сне пытались его усвоить, слушая из динамика спокойный голос.
Такой метод образования запустили как эксперимент на определенный срок. Но окончание срока эксперимента проспали, и эксперимент затянулся до настоящего времени во всех вирусных галактиках.
В кабинет Прохвост вошел без стука, боялся разбудить директора. Но директор не спал. Он сидел за своим столом в кресле с заспанным лицом, в помятом костюме и взъерошенными волосами. У окна стоял вирус в черном костюме. Прохвост закрыл за собой дверь, и вирус обернулся.
– Познакомьтесь, – медленно и негромко произнес директор, – Прохвост, очень хороший мальчик, – и уже громче и быстрее, – его так все зовут потому, что он любит повторять поговорку про хвост, – куда кобыла – туда и хвост.
– Я сам представлюсь, – произнес вирус.
Он подошел к Прохвосту и протянул руку для рукопожатия:
– Стратег.
– Поговоришь со Стратегом и возвращайся в класс, – проговорил директор с закрытыми глазами. Его голова медленно упала на грудь.
Директор откинулся на спинку кресла и заснул, далеко вперед вытянув ноги.
– Присядем на диван, – предложил, сопровождая слова жестом, Стратег.
Посидели несколько секунд, и Стратег заговорил:
– Ты хороший, ты добрый.