Без гробовой доски
Шрифт:
Цитадель горела. Просматривая свою работу, мне даже не верилось, что пламя дорисовано, а не записано на видео, так вчера я расстаралась, желая порадовать невесту. Временами из окон выбрасывались крошечные фигурки горящих вампиров. Изображение удалось снабдить функцией увеличения, для фигурок я использовала нашедшиеся у меня фото настоящих упырей из Цитадели, а еще ухитрилась присоединить к изображению звук бьющегося стекла и вопли падающих упырей. Файл годился на заставку собрания штаба вампироборцев, но усталость помешала мне показать работу для оценки Руслане.
На столе меня ждала тарелочка с
— Танит, ты проснулась? Нам пора на мою свадьбу! — в комнату вбежала Ира, прижимая что-то к груди.
— Как, уже?! — известие меня всполошило. Конечно, нужно действовать, а не любоваться цветами, но я просто не знала, как найти в себе силы покинуть сад Элоизы, в котором пробыла так мало. Казалось, все рухнет, стоит только вернуться в привычный мир.
— Андрей меня заждался. Да и план проникновения в Полярис нужно заново обсудить со всеми, — Черный Менестрель помахала у меня перед носом чем-то знакомым и непривычным одновременно. — С этим у нас теперь есть надежда!
— Ключ? — я, наконец, разглядела вещицу, которую Ира не выпускала из рук.
Это была вершина анха, того самого, который я принесла из Весны, но горизонтальная и нижняя часть оказалась заново выполнена из другого материала. Переплетенные стволы тянулись вверх, над ними, словно поддерживая выгнутый кольцом позвоночник первого Ключа, раскинулись в стороны ветви, опутанные плющом. Красиво, символично, можно разглядеть каждый крошечный резной листик, но я испытала прилив раздражения, от того, что драгоценное время потрачено на украшение оболочки.
— Он… один? — наконец спросила я, чтобы не молчать, и не узнала собственного, вдруг охрипшего голоса.
— Остальные части сейчас подключены к терминалу. Это… очень сложно и нужно больше времени. Но Элоиза справится. Я в нее верю.
Собирать мне было нечего. Следом за Ирой я вышла на улицу, оглядываясь в поисках Русланы.
Днем ночные цветы спали, но и так сад производил сильное впечатление. Насколько мне известно, до Конца Света на земле существовало чуть больше пятисот видов хищных растений, разбросанных по всей планете, и цветы Элоизы явно не входили в их число. Самыми впечатляющими, пожалуй, были венерина мухоловка, росянка, непентес и раффлезия, но, ни о каком сравнении и речи идти не могло.
Мое внимание снова захватили необычные формы. Стволы некоторых высоких растений состояли из гладких выпуклых чешуек, напоминая поверхность ягод вроде малины и ежевики…
Но Ира торопливо вела меня вдоль ручья, и заинтересовавшие меня кремовые растения быстро скрылись из виду. Зато к воде склоняли головки высокие красные колосья, похожие на пшеничные. Каждые «зерна» по всему колосу раздваивались на кончиках, выглядели острыми и хищными, смахивая на клешни крошечных крабов или ядовитых скорпионов. Казалось, выпрыгни из воды достаточно мелкая рыбешка — ее участь будет решена…
Ручей привел к арке, усыпанной мелкими цветами с круглой серединкой и треугольными лепестками с узорами всех цветов и оттенков опала. Откуда-то из них доносились звуки, похожие на губной инструмент. Разноголосое «виууу» сливалось в один потусторонний хор, который не удалось бы списать на отсутствующий ветер.
За поющей аркой бурлил большой поток. На воде покачивалась резная белая ладья, вырубленная, судя по перламутровому цвету, из ствола черной елки. Узкое пространство позволяло разместиться в ней только одному человеку, зато по длине в ней поместилось бы пятеро. Руслана грузила какие-то корзины, а Элоиза протянула мне руку, помогая сесть рядом с ней. Черный Менестрель обошлась без помощи, бесстрашно устроившись на самом носу в позе, которую я назвала бы картинно-соблазнительной, если бы не отсутствие зрителей на берегу.
Вскоре последняя подозрительная корзина оказалась на дне ладьи, и покойница забралась на борт, отвязав судно от причала.
Ладья быстро помчалась по бурлящему потоку мимо цветущих берегов. Вверху над нами переплетались ветви с громадными желтыми цветами, в красных и оранжевых узорах, свисавших иногда совсем низко к воде на вьющихся лозах.
Элоиза накинула на себя вуаль, поверх которой надела маску из переплетенных и засушенных цветков, полностью закрывающую лицо.
Растительность на берегу быстро сменилась черными елками, бурный поток стремительно вынес нас в широкую, петляющую реку. Место явно таило опасности, Руслана отложила шест и взялась за весло, но Ира по-прежнему сидела на самом краю и даже иногда касалась пальцами воды. Возможно, Черный Менестрель волновалась перед свадьбой…
Но все обошлось. Лодка не перевернулась, нам не довелось искупаться, и на берегах показался обычный осенний лес, осыпавший воду красной и золотой листвой. Следуя указаниям Элоизы, Руслана направила ладью к неприметному каналу, и мы оказались в идеально круглом озере. Вода здесь замирала, словно зеркало, окончательно успокаиваясь. Видимо сильное течение шло на глубине, не затрагивая спокойную гладь.
Еще не доплыв до причала, я во все глаза разглядывала мертвецов на берегу, так что едва не вывалилась за борт.
Оказалось, карнавал в Сиянии был лишь прелюдией, истинное многообразие Смерти предстало передо мной сейчас. Среди толпы выделялись огромные существа, состоящие из животных и людей в самых невероятных комбинациях. Выглядели они как ни странно не отвратительно, а красиво, динамично, даже изящно, хоть и страшновато. Прежде всего, поражал не их внешний вид, в университете на занятиях и не такое рисовали, а то, что все части объединенного тела двигались слаженно, управляемые словно одним сознанием.
— Таким занимаются специальные мастера, — заметила мой интерес певица. — Они умеют пересоздавать тела и прикреплять души к другим оболочкам. Кому после этого захочется снова прозябать в живом теле, которому постоянно нужна пища и отдых, когда можно дать волю фантазии и желаниям?
— Я смотрю, эти мастера хорошие дизайнеры и конструкторы.
— И знатоки душ. «Химеры», которых ты сейчас видишь, называются сборками, но просто так, кого попало, вместе не соединяют. С самого детства эти люди привыкали доверять друг другу. Только хорошо слаженная, проверенная временем команда допускается к объединению. Здесь ты не увидишь двух одинаковых «работ».