Без лишних слов
Шрифт:
– Что, прости? – нахмурившись переспрашивает, покрываясь румянцем. Застыдилась. Я махнула рукой, будто все в порядке, блядь, но это не так. Борзый так и стоит перед глазами, насмехается, задевая за самые больные места в душе. – А…, – протянула Лида, с пониманием кивнув мне в ответ. – Ты про Федю, – сжав в тонкую полоску губы, она искоса посмотрела на меня, затем сняла обувь и прошла на кухню. Я последовала ее примеру, запираясь на замок. Даже на два – еще железную цепочку продела, хотя раньше не делала подобного. Рейн редко навещал меня, а если и приходил, то надолго не оставался. Он на дух не переносил мою дочку Лику, которая до одури была похожа на Борзого. Как будто портрет списали с оригинала, только превратили в женское обличие. Я знала, что Федя все поймет с первого взгляда, как только увидит девочку. Но пока… я не успеваю домыслить, Лида продолжает, усевшись на стул:
– Просто, Варь, помни, что он бросил тебя, –
– Бросил, – соглашаюсь, и ощутила, как ком в горле встал, не давая дальше мне сказать слова. Я прокашлялась, затем села рядом с Лидой, оперевшись о столешницу. – Лид, я очень боюсь, что Федя отберет у меня Лику, – голос дрогнул, а на душе стало тоскливо. Лида ошарашено уставилась на меня, не понимая.
– Что ты такое говоришь, Варь?! – кажется, подруга шокирована моими мыслями вслух. Она вскочила с места и стала ходить туда-сюда, обдумывать, и я прямо слышала, как она устраивала мозговой штурм у себя в голове. Хохотнула, сев ровнее. – Нет! – воскликнула она, всплеснув руками по разные стороны. Ее белокурые курчавые локоны подпрыгнули от вздрагивания всем телом. – Как он может узнать, Варь, если Борзый даже не знал о твоей беременности? Господи! Да как он вообще посмеет сказать, что является отцом?! – не унималась она, пытаясь рассуждать здравомысляще.
– Как? – пискнула я, – элементарно! Ты посмотри на нее, а потом на него и скажи мне, что она не его дочка.
Лида села на стул, проглотив язык. Наступила гнетущая тишина, от которой становилось не по себе.
– Ты искала его, звонила. Не однократно, – почти что шёпотом проговорила девушка, взяв меня за руку. Она крепко сжимает ладонь, разделяя мою надвигающуюся проблему.
– Я не хочу потерять Лику, – шумно сглатываю и смахиваю скатившуюся слезинку. – Готова ради нее на всё. Надо будет даже от танцев откажусь в ее пользу, уеду вместе с ней из страны к дедушке своему. Он примет меня на Кипре. Будет тяжело, а кто сказал, что эта жизнь справедлива. Я не смогу, Лид…, – с содроганием вздыхают, опустив плечи. – Если бы не Лика, наверное, я все-таки покончила с собой, – едва слышно проговариваю самые страшные слова. Мне совестно, что хотела лишить себя жизни, но я не представляла, как на тот момент пережить предательство любимого. Я здраво рассуждала, что бывают мимолетные романы, что мне проще смириться с тем, как легко Борзый отшил меня. А когда я узнала о беременности, находясь на шаг от того света, будто во мне родилась другая Варя, способная выстоять ради светлого лучика любую проблему. Влюбленность к Феде отошла на второй план, потому что во мне росла частичка его самого. И теперь я каждый раз в дочери вижу ее отца. Все видят, но стараются отчаянно игнорировать этот факт. Лика на данный момент с моей мамой, та вцепилась клешнями в внучку и теперь надышаться ею не может. Я не препятствую, хотя что не сказать о моем отце – он не принял её, и теперь норовит скорее избавиться не только от мамы, но и от нее. Лида кинулась в объятия, и крепко прижала меня к себе, положив голову на плечо.
– Пусть только посмеет, Миша сможет вас защитить.
Я тут же отстранилась от нее, и с непониманием уставилась. Никак не ожидала услышать подобных слов от нее. Помощь Рейна мне нужна как минимум в последнюю очередь, и то, если только ради Лики.
– Что ты такое говоришь, Лид? Да я Мишку на дух не переношу, – хлопнула себе по лбу, вскочив со стула. Запрокинула голову назад, смотря на потолок. Думала. Черт возьми.
– Он не желает тебе зла, Варь, пойми, прошу, – взмолилась подруга, тоже встав со стула. Хватает меня за локти, немного встряхнув, привлекая к себе внимание. Сощурив глаза, я посмотрела на нее, практически затаив дыхание. Не знаю от чего, но меня дико раздражало, что Лида была на стороне Рейна в данный момент. – Миша поддержал тебя, помнишь? – Подруга напоминает мне, как мой недожених узнал о Лике, и что я не собиралась прерывать беременность. Мои родители чуть с ума не сошли, желая скорее «очистить» свой товар. Тьфу. Рейн просто сжалился, чтобы теперь было чем меня шантажировать. Это я поняла спустя пару лет, когда отказывалась от помолвки, ссылаясь на дочку и осуждение со стороны. Он очень болезненно реагирует на внешнюю критику к себе, потому обещал подождать, пока Лика немного подрастет. Вот так я смогла отбиваться от его предложения…, но одним днем все перевернулось к верху дном. Отец мой поставил условия вместе с родителями Рейна. Или пан, или пропал. Другого не дано, а теперь Борзого мне не хватало для полного счастья.
– Помню, – сухо отвечаю, затем отхожу от Лиды на приличное расстояние. – Я буду в комнате Лики, а ты займи мою. Спокойной ночи.
Оставив подругу на кухне, я отправилась в спальню дочери. На заправленной кровати лежал ее любимый плюшевый мишка. Ирония судьбы, моя девочка словно чувствовала так связь с ее отцом. Черт возьми, взяв его в руки, я ненароком отправилась в воспоминания, как Федя выиграл его для меня на аттракционе. Мы были счастливы, кружа в танце под дождем без лишних слов. Под живую музыку теплых капель, сильного грома и сверкающей молнии. Улыбнулась, отправляясь в прошлое, будто могла воспользоваться машиной времени. В тот день мы не могли надышаться друг другом, и скорее всего тогда мы создали новую жизнь, вложив в нее все свои трепетные чувства влюбленности. За две недели до расставания мы с Борзым неотрывно предавались любви, желая испытывать ощущения наполненности – единения душами. Смяв в руках медведя, я села на край кровати и опустила голову в ладони, уперевшись локтями о коленки. Шумно выдохнула, устав до чертиков. Но и не признаться себе я тоже не могу, что, увидев его, испытала вновь вспыхнувшую волну любви. Как будто она очнулась ото сна и показала, как это бывает, когда твое сердце начинает биться по-настоящему, а не оживать только тогда, когда играет музыка и я ловлю под нее ритм. Легла, свернувшись в калачик, и закрыла глаза. Глубоко погрузившись в сон, я видела, как Лика держалась за руку Феди, и они оба улыбались мне, удаляясь на приличное расстояние. Ворочаясь во сне, я звала дочку, но было тщетно, она словно растворилась, превратившись в дымку. А потом Борзый встал передо мной и осуждающе покачал головой, толкнув со всей силы в грудь, отправляя в черную бездонную пропасть.
– Боже! – вскрикнула, рухнув на пол. С наружной стороны комнаты послышались тяжелые шаги. Сощурив глаза, я попыталась быстрее привыкнуть к яркому солнцу, лучи которого пробивались из окна. Затем двери в комнату резко распахнулись и передо мной нарисовался во всей красе Рейн. Злой, как черт. Кулаки по швам, взгляд озлоблен, и ехидный оскал.
– Хорошо спала? – как-то нездорово задает вопрос. Я нахмурилась, собравшись встать с пола. Где Лида? И как Рейн смог войти в мою квартиру? Но, не успев нормально встать на ноги, Миша схватил меня под локоть и со всей залепил пощечину, отшвыривая на кровать.
– Миша! – закричала я, когда Рейн повалился на меня, заламывая над головой мои руки. Тело лихорадило от испуга, мне казалось, что я все еще во сне. Я надеялась на это. Но мужчина не церемонился со мной. Одной рукой крепко держал обе моих руки, и даже брыкания не помогли. Неравная сила, и Миша прекрасно знает. Придавив меня всем своим весом, начал целовать, захватывая губы в плен. Пытаюсь увернуться, но Рейн настойчиво удерживает лицо, впиваясь до боли. Ощутив бедром его возбужденный член, я испугалась, что теперь он воспользуется моментом, и я не смогу отбиться. Где Лида? – А-а-а! Помогите! – закричала я во все горло, когда Рейн опустился ниже, и начал свободной рукой тянуть вверх мою футболку. – Миша, прошу, не делай этого! – взмолилась, ощущая приступ паники. Но он никак не реагировал на мои просьбы. – Ты, урод! Подонок! – обрушилась на него с проклятиями, и только тогда это возымело, хоть какой-то толк. Миша остановился, приподнявшись. Он успел оголить мою грудь и наслаждался тем, как мял ее в своей ладони, причиняя мне боль. Унижая меня подобным образом.
– Ты – моя, и никакой Борзый мне не помеха, сука, – усмехнулся он, продолжив свой замысел. О, Боже! Зарыдала я, взывая на помощь, но будто все кругом провалились сквозь землю.
ГЛАВА 5
Лида ворвалась в комнату моей дочери и чуть ли от ужаса в обморок не упала, тут же накинулась на Мишу и начала колотить его руками по спине. Рейн резко соскочил на ноги, совершенно позабыв обо мне. Он схватил мою подругу за волосы и со всей силы ударил по лицу, прорычав на ходу:
– Отвали, дрянь! – Лида отлетела от него, словно соломинка, ударившись о стену плечом и головой. Характерный глухой звук удара разнесся по всей комнате, а из рядом стоящего шкафа, который подруга задела спиной, посыпались игрушки Лики.
– А! – закричала я, поспешив на помощь девушке, потому что она упала без сознания. – Ты что натворил, Рейн!? – воскликнула, подхватывая Лиду. Миша ужаснулся, но потом снова вернулся в прежнее состояние, взывая во мне чувство беспокойства. – Проваливай! – зло наорала на него, совершенно позабыв про себя, что он чуть было не изнасиловал меня. – Что ты стоишь? – схватила первую попавшуюся вещь – игрушечный деревянный молоточек, получая в ответ усмешку. – Я вызову полицию, – с уверенностью проговариваю, сжимая кулаки. Рейн истерически рассмеялся, но потом фыркнул и вышел. – Можешь не надеяться на свадьбу, – прокричала в след, находясь в агонии гнева. – Это не сойдет тебе с рук!