Шрифт:
В то утро, когда проблема космического скафандра свалилась на голову агентства, Гвен Эверест завтракала в ресторане, автоматизированном заведении с изолированными местами, излюбленном месте одиноких девушек. Из отверстия на ее стол выскочил заказ, и на поверхности стола немедленно включилось проект-меню, рекламирующее новейший истолковывающий телелог к Интердреме.
— Ваш собственный переводчик личных снов! Тайный компаньон для любого невроза!
Гвен уставилась на дюймовой высоты слова, проносящиеся в танце над ее яичницей.
На движущемся тротуаре в Манхэттен рядом с ее ухом летел юсикер, чувства его робофлаера были запрограммированы на ее восприимчивость. Он рекламировал годовой запас Герамила — «напитка для завтрака, помогающего жить дольше!»
В это утро Гвен придумала новый рекламный трюк: полис страхования жизни с премиальными выплатами в первый год — «абсолютно БЕСПЛАТНО, если вы примете предложение сейчас!»
С внезапной злостью она выключила робофлаер, прошептав кодовую фразу, которую выманила у одного инженера, обслуживающего эти штуки. Робофлаер рванулся вверх и, беспорядочно кувыркаясь, врезался в стену здания.
Маленькая прореха в ее контроле. Начало.
Вдоль частного коридора в исполнительные офисы Синглмастера, Хакстинга и Батлемонта Гвен поджидали экспонаты недавней кампании за Религию Месячного Клуба. Она пробиралась сквозь целую гамму адюкелов, макетов, лозунгов, скиннеров. Механизмы непрерывно вопили:
— Подпишитесь теперь и получите эти святыни «абсолютно БЕСПЛАТНО! Полный текст Черной Мессы плюс Сокращенный Мистицизм!»
Ей пришлось пройти сквозь адюкел, объявляющий: «Не будь спасен лишь наполовину! Верь во Все! Ты уверен, что африканское колдовство Банту не есть Истинный Путь?»
На повороте коридора стояло эротическое пугало со стимулирующими плоть приспособлениями. Оно вещало вкрадчивым голосом:
— Обрети мир через Тантризм!
От этих призывов по коже Гвен пробежали мурашки.
Она влетела в свой кабинет и рухнула в кресло. С нарастающим ужасом Гвен сообразила, что она сама либо написала, либо отвечала за написание каждого слова или выдала каждую рекламную идею вдоль того коридора.
Интерфон на ее столе издал трель «Доброе утро!» Она щелкнула выключателем затемнения, чтобы не дать прибору воспроизвести изображение.
Последнее, чего Гвен сейчас хотелось, это видеть одного из своих сотрудников.
— Кто это? — рявкнула она.
— Гвен? — Ошибиться в этом голосе было нельзя: Андрэ Батлемонт, нижнее имя на тотеме агентства.
— Что тебе надо? — спросила она.
— Наша Гвенни нынче утром отвратительно себя чувствует, не так ли?
— О Фрейд! — Гвен хлопнула по кнопке разъединения, наклонилась, опершись локтями на стол и спрятала лицо в ладонях. «Посмотри на это трезво, — подумала она. — Мне сорок восемь, я не замужем и являюсь движущей силой в индустрии, которая удушает вселенную. Я профессиональный душитель».
— Доброе утро, — чирикнул интерфон.
Гвен его проигнорировала.
— Душитель, — буркнула она.
Гвен узнала здесь основную проблему. Она была ей известна с детства. Ее вселенная была постоянным переигрыванием «Нового платья короля». Она видела наготу.
— Доброе утро, — чирикал интерфон.
Гвен отвела руку от лица и щелкнула переключателем.
— Ну что еще?
— Это ты меня отключила, Гвен?
— Что, если это так?
— Гвен, пожалуйста! У нас проблема.
— У нас всегда проблемы.
Голос Батлемонта понизился на одну октаву.
— Гвен. Это Большая проблема?
«Он каким-то сверхъестественным способом говорит прописными буквами», подумала она и сказала:
— Убирайся.
— Ты оставила выключенной свою Интердрему! — обвиняюще произнес Батлемонт. — Ты не должна так делать. К тебе может подкрасться невроз!
— Ты мне ради этого звонишь? — спросила Гвен.
— Разумеется, нет.
— Тогда убирайся.
Тут Батлемонт сделал такое, что, как было известно каждому, от Синглмастера до самых низов, опасно было пытаться проделывать с Гвен Эверест. Он нажал «подавление», чтобы отправить свое изображение танцевать над ее интерфоном.
После мгновенной вспышки гнева Гвен правильно истолковала этот поступок как проявление отчаяния. Она обнаружила, что заинтригована. Гвен пристально посмотрела на круглое лицо, блеклые глаза (определенно, они слишком малы, эти глаза), курносый нос и широкий разрез рта над почти отсутствующим подбородком. Плюс линия волос в полном отступлении.
— Андрэ, ты сволочь, — сказала Гвен.
Он проигнорировал оскорбление. По-прежнему настойчивым тоном Андрэ вещал:
— Я созвал полное собрание штата агентства. Ты должна присутствовать.
— Зачем?
— Тут двое военных, Гвен. — Он проглотил комок. — Положение отчаянное. Или мы решим их проблему, или они нас погубят. Они призовут на службу каждого мужчину из агентства!
— Даже тебя?
— Да!
Она шевельнула правой рукой в сторону экстренного разъединения интерфона.
— До свидания, Андрэ.
— Гвен! Боже мой! Ты не можешь бросить меня в такое время!
— Почему бы и нет?
Он проговорил, задыхаясь от поспешности:
— Мы повысим тебе оплату. Премия. Кабинет побольше. Дадим много новых помощников.
— Ты не можешь сейчас позволить себе меня, — отрезала она.
— Я умоляю тебя, Гвен! Неужели нужно меня так унижать?
Она закрыла глаза, подумав: «Насекомые! Проклятые мелкие насекомые со своими мелкими эмоциями! Почему я не могу послать их во всеобщий ад?» Гвен открыла глаза и сказала:
— И что за паника у военных?
Батлемонт промокнул свой лоб пастельно-голубым носовым платком.
— Это Космическая Служба. Женское отделение. ВОМС. Вербовка упала почти до нуля.
Гвен неожиданно заинтересовалась.