Без памяти
Шрифт:
Держи удар, девочка.
Я держу, блядь, держу…, но не могу соревноваться. Я слабее, чем ты, Леон. Ты мужчина, я женщина. Я могу быть сильной, но не хочу соревноваться и бороться с тобой.
Это бой, который проигран заранее. Все, что я могу — встать на твою сторону. Так позволь мне сделать это, дай мне повод. Дай «нам» шанс. Посмотри на меня не как на тень своей ненаглядной бывшей, а как на отдельную личность!
Все это хочется закричать ему в лицо. Но у меня такое чувство, что он и так знает, что я хочу ему сказать. Он читает людей, как
— Успокоилась? — медленно опускает тяжелую руку на мое плечо. Его ладонь жалит своим теплом и жаром. Его запах дурманит мои рецепторы. Я нахожусь на грани того, чтобы обмякнуть в его объятиях. — Алатея, — Леон встает за моей спиной и сцепляет свои руки в районе моей груди. Он ощущается непробиваемой скалой, способной защитить меня от всего, даже от ядерного взрыва. Его пальцы мягко скользят по моим ключицам.
— Нет. Ты не можешь быть нежным со мной, после всего, что вчера сказал. Мне неприятны твои прикосновения.
— Лгунья, — его губы щекочут мочку уха. — Ты не смогла выкинуть кольцо.
— Еще не поздно это сделать, — рычу я, вращая его между пальцами.
— Подумай дважды, Тея, — его тон голоса, как всегда, усыпляет и гипнотизирует. — Чью сторону занять. Я способен дать тебе многое. Точнее, абсолютно все. Чего бы ты хотела?
— Я хочу вернуть маму. Хочу, чтобы она выздоровела. Хочу свободы, хочу выступать…хочу жить, путешествовать, заниматься тем, что мне нравится. Хочу то, чего у меня никогда не было, Леон, — признаюсь я, едва справляясь с твердым комком, вставшим поперек горла. — Я хочу семью.
— Я могу дать тебе все из перечисленного: вернуть тебе мать, сделать все возможное для ее здоровья. Могу дать тебе свободу, в пределах разумного. Со мной ты сможешь объездить весь мир, — обещает Леон. Какую цену он за все это попросит? — И сегодня я стал твоей семьей, Тея. Фамильное кольцо — символ того, что ты теперь часть моего рода. И что бы ни было, ты под моей защитой. Всегда. Я обещаю тебе это.
— Что ты за это хочешь? Что ты хочешь, чтобы я сделала в качестве твоей жены? Разве не ради твоих целей и выгод этот театр?
— В том числе и для них. Я всегда правильно расходую ресурсы, и предпочитаю гасить две цели одним выстрелом, — усмехается Леон. — Сегодня, на балу, когда я представлю тебя семье своей бывшей жены, мне нужно, чтобы ты убедила их занять мою сторону. Понимаешь? Они должны стать моими, нашими твердыми союзниками.
— А почему мы стали врагами с семьей твоей бывшей жены?
— Двух бывших жен, если быть точнее.
— Ты был женат на сестре этой Эмили?
— Да. История долгая, достойная летописи. Мораны недолюбливают меня за то, что я сначала променял одну ночь на другую. Затем косвенно приложил руку к смерти младшей. После снова женился на первой, но наш брак так и не продолжил род ни одной из семей. К сожалению, детей у меня быть не может, Тея. Вдобавок ко всему: я развелся с их дочерью, хотя признаться, она дала мне на это ни один повод.
— Ты танком прошелся по этому семейству, — горько подмечаю я. — Ты идешь по головам ради цели.
— Если ты будешь на моей стороне, ты будешь той, на чью голову я никогда не ступлю. Скорее, позволю тебе гордо восседать на своих плечах.
— Вчера, кажется, ты был совершенно иного мнения.
— Я лишь сказал, что люблю Эмили. И я не солгал, — одним лишь ее именем, произнесенным из его уст, он вновь причиняет мне боль. — Это не значит, что мы не можем быть вместе. Брак многих людей на планете не основан на любви. Это не проблема. Тебе любовь нужна? Или то, что ты перечислила? Ты сказала «семья», Тея.
— Семья — это там, где тебя любят.
— Семья — это ощущение принадлежности к какой-то стае, не более. Любовь всегда внутри человека, и никто извне не способен дать ее тебе.
— Видимо, я слишком юна, чтобы осознать эти вещи, — дерзко отвечаю я.
— Тем не менее ты умна для своего возраста, — хвалит меня Леон. — Ты начала что-то вспоминать, Тея?
— Нет, — с напускной досадой закусываю губу. — Пустота. Я так от нее устала…
— Я защищу тебя, чтобы ни случилось, — его губы касаются моего виска, и я прикрываю глаза, рассматривая перед внутренним взором картинку, всплывшую в памяти.
Как мне найти того, с кем я разговаривала?
Знаю одно: покажись он мне на балу, я непременно узнаю его лицо.
Мы вернулись к озеру Валензе, в Швейцарию. Честно говоря, его холодные, кристально чистые и бирюзовые оттенки манят меня куда сильнее теплого и объятого атмосферой итальянской беспечности Комо.
К балу мне фактически не пришлось готовиться — мне принесли новое платье, представляющее собой наряд в тон воды в Валензе, что очень напоминает цвет Тиффани. Оно закрытое, с длинным рукавом, и обтягивает мою фигуру так, что поесть мне вряд ли удастся. Единственным «провокационным» моментом является открытая спина и тонкая шелковая ткань, а значит нижнее белье мне не светит.
Ежегодный бал напоминает антракт в театре — все гости чудесно выглядят, ведут светские беседы и чинно попивают шампанское под классическую музыку. Кстати, сам бал проходит в доме брата Леона — Драгона. Я чувствую себя не в своей тарелке несмотря на то, что мы с Леоном пока окружены охраной. Стоит им уйти, и ко мне будут прикованы все взгляды.
— Это твой брат? — уточняю у Леона, замечая пару, направляющуюся прямо к нам.
Таких гармоничных и подходящих друг другу людей, трудно не заметить. Оба светятся так, словно только что сошли с Олимпа. Настоящий Дракон и одна единственная, что смогла обуздать его.
Когда они приближаются на расстояние в пару метров, мой взгляд тут же падает не на мужчину, а на девушку в этой паре. Леон говорил, что супругу Драгона зовут Эльза. Это имя на сто процентов подходит ей, а сходство с одноименной героиней диснеевского мультфильма просто поразительное. Ее взгляд метает в Леона ледяные стрелы. Элегантная блондинка с изысканными чертами лица и изящной фигурой, упакованной в голубое платье, грациозно плывет по залу, привлекая всеобщее внимание своим обаянием и утонченностью. Ее взгляд полон уверенности и магнетизма, словно взгляд царственного животного, готового до последнего защищать свою территорию. В каждом ее движении ощущается грация, словно она танцует с пространством.