Без права на смерть
Шрифт:
Охранитель мира смотрел ей вслед, кривя губы от брезгливой жалости. Лоцман Звездного Дождя… Чумазая потаскушка, которая гордится «человеческим разговором».
Значит, проданный Лоцман превращается в ходячую падаль? На миг его охватил ужас. Что если и он — тоже? Но он ведь не подписал ОБЯЗАТЕЛЬСТВО. Может, не всё потеряно? Надо побольше разузнать, пока во что-нибудь не превратился. Он натянул штаны и ботинки, опробовал исцеленную ногу. Побаливает, но держит. Лоцман вышел на пешеходную дорожку, огляделся. Надо разыскать кого-нибудь из летчиков да потолковать без суеты; пилоты — свои парни…
— Стой, куда прешь?! — долетел вдруг бешеный
И вопль Леди Звездного Дождя:
— Не надо! Это же Лоцман!
— Задавлю жабу!
Взревел двигатель, и взвился пронзительный вопль.
Охранитель мира понесся к большаку. Там на холостом ходу рычала большая машина защитного цвета — БМП, пришло на ум название, — голосила чумазая девица, до неба стояла брань разъяренных мужчин. Лоцман вылетел на перекресток. Под колесами БМП что-то шевелилось, торчала голая рука, которая дергалась и словно ощупывала бетонку. Из машины вылезли угрюмые солдаты, сгрудились возле щеголеватого, нервно улыбающегося офицера. Двое вертолетчиков удерживали бешеный, рвущийся из рук клубок, в который превратилась Леди Звездного Дождя, еще два пилота стояли на коленях у машины, заглядывая под низ, и на чем свет стоит крыли армию и нынешние порядки. Слева из-под переднего колеса торчали босые ноги — коричневые и недвижные, как будто сработанные из дерева.
— Поднимите машину домкратом, — велел Лоцман. — Где домкрат?! — рявкнул он на солдата, который выползал с водительского места.
Солдат полез обратно, а лощеный офицер обернулся к охранителю мира, оглядел его и с издевательской вежливостью взял под козырек:
— Чем могу служить? — На плечах лежали погоны с причудливым звездным рисунком. Не поймешь, в каком он звании. Ругавшиеся летчики смолкли, и только чумазая деваха еще трепыхалась и всхлипывала.
— Ваш солдат задавил человека. — У Лоцмана сжались, кулаки. — Ставь живей! — подхлестнул он водителя, который появился с домкратом в руках, однако не торопился пустить его в дело, а выжидательно поглядывал на командира.
Вертолетчики забрали у солдата инструмент, установили и вдвоем начали поднимать БМП, дружно налегая на рычаг.
— Что за самоуправство, позвольте спросить? — осведомился офицер с холодной улыбкой. — Кто вам позволил распоряжаться? — Он не был похож на камуфляжно-пятнистых, тяжеловесных автоматчиков: на сухощавой фигуре ловко сидел зеленый плащ, на поясе висела кобура тисненой кожи, кремовый шарф оттенял ровный загар не по-военному тонкого, интеллигентного лица. Прозрачные синие глаза, длинная белокурая челка, фуражка с высоким околышем. Глаза недобро сощурились. — Я спрашиваю: кто позволил распоряжаться?
— Я — Лоцман. — С его точки зрения, это объясняло всё. Охранитель мира — везде охранитель мира, и калечить людей он не позволит нигде и никому.
— Проданный Лоцман, — поправил военный. — Мертвый Лоцман. И на дорогу, к вашему сведению, лез не человек, а падаль. Вам ясна разница? — К щекам внезапно прихлынула кровь. — Убирайтесь, чтоб духу не было! — заорал офицер на приподнявших БМП пилотов. Человек под колесом не шевелился, пальцы замершей руки походили на сдохших гусениц. Офицер мотнул головой, приказал солдатам: — Убрать!
Двое автоматчиков взялись за раздавленные ноги, выше колен плоские, как две чудовищные лепехи, и потащили. Новая боль вывела пострадавшего из шока, он взвизгнул, захлебнулся, смолк. У Лоцмана потемнело в глазах. Ну, я вам устрою! Тело пронизала дрожь, он напружинился, задохнулся, не успев набрать в легкие достаточно воздуха, — и ощутил в руке округлый увесистый металлический предмет.
— Я снесу город — следа не останется, — объявил он с ледяной ненавистью. Стоит швырнуть сотворенный шар — и он вспыхнет белым пламенем, в мгновение ока слизнет и людей, и дома, и вертолеты; очистит мир от города, в котором Лоцманов принуждают подписать ОБЯЗАТЕЛЬСТВО и давят машинами.
Всё замерло — даже рычащий двигатель заглох. Офицер дернулся было, желая подойти, но точно прирос к месту. Двое солдат скрючились над вытащенным из-под колес человеком, Леди Звездного Дождя повисла у летчиков на руках, как мертвая кукла.
— Ты это, парень… остынь, — негромко вымолвил пилот из тех, кто поднимал домкратом БМП.
— Не надо, — глядя испуганными глазищами, прошептала деваха. — Миленький, не бросай. Тут же люди.
Один из летчиков отпустил ее и медленно, плавно шагнул к охранителю мира.
— Не дури. — Лицо побледнело, но голос звучал добродушно, успокаивающе. — Лоцманов продают не здесь — это делается не в наших мирах.
Лоцман вывинтил взрыватель, сунул его в карман, а неприятно холодящий кожу шар в сердцах отбросил офицеру под ноги. Военный отскочил, бомба звонким мячиком запрыгала по бетонке и укатилась в кювет.
Солдаты шумно засопели, зашевелились. Четверо пилотов придвинулись к Лоцману, Леди Звездного Дождя осталась стоять одна. Откуда-то появились еще автоматчики — молчаливые, угрюмые, — обступили всех плотным кольцом. Лоцман мог бы поклясться, что они не подошли по дороге, а в прямом смысле слова зародились из воздуха, и вместе с ними зародился крепкий дух кожаных ремней. Все смотрели на него. Вертолетчики с суровыми лицами — хлебнувшие лиха юные романтики; чумазая деваха со вздрагивающей нижней губой — проданная, сломленная охранительница мира; синеглазый офицер, выпрямившийся с аристократической надменностью — так не похожий на автоматчиков, несомненный персонаж из иного фильма; подошедшие солдаты — все на одно лицо, с автоматами на груди. Два десятка человек глядели на Лоцмана и чего-то ждали. Его осенило. Девица предупреждала, чтобы не вздумал творить, — а он сотворил бомбу.
— Думаете, сдохну? Не дождетесь! — заявил охранитель мира.
Однако в ногах появилась слабость, свет в глазах начал меркнуть. Расплата? Он тряхнул головой, глубоко вдохнул, сжал кулаки. Я не подписал — и не должен умереть. Я пошел против коменданта, против Богини, против законов этих миров — и я найду силы выжить!
Из бесконечности, из неведомого затуманья к нему протянулась незримая нить, прильнула к щеке, скользнула по шее, по груди, улеглась на плечах. Оборвалась. Свободный конец подтянулся, обвил колени. Нить мгновение продержала охранителя мира в плену и исчезла, подарив ему крупицу жизни. Богиня сторговалась с Ителем, уступила Лоцмана за пять тысяч долларов — однако еще не забыла его, подпитала энергией памяти.
Он провел ладонью по лицу, оглянулся кругом. Вертолетчики смотрели недоверчиво, солдаты — равнодушно. Леди Звездного Дождя, распахнув глаза, тянула шею и даже поднялась на цыпочки.
— Ох, — пискнула она, — живой остался!
Офицер смахнул испарину со лба, поправил фуражку.
— Я вас арестую. — На раскрытой ладони внезапно очутились наручники.
Охранитель мира уставился на скрепленные цепочкой блестящие кольца. Вот почему офицер так не похож на солдат!
— Вы бывший Лоцман, я не ошибся? Хорош ли в армии стимулятор?