Без работы
Шрифт:
— Я бы не хотел причинять тебе боль. Я всегда чувствовал ответственность за тебя. Только ты провоцируешь. Ты огорчаешь. Хочешь стать жертвой? Вспомни Шишу, Крота, Холодца… Что с ними было и что с ними стало? Ты знаешь, как поступает с предателями Вепхо Зверидзе. Не заставляй меня…
— Я просто пришла за деньгами. Думала, ты не откажешь, — утирая потекшие по щекам слезы, проговорила Анюта.
— Не надо думать ни о чем. Просто делай, чего говорят, — процедил сквозь зубы Вепхо, раскуривая погасшую трубку. — С завтрашнего дня ты работаешь с моим братом Вахтангом.
— Почему с Вахтангом? — испуганно пролепетала Анюта. Брат Вахтанг вызывал в ней еще больший страх и отвращение, чем хозяин. Девушка знала, что он прирожденный садист — бессердечный палач. Она заподозрила, что Вепхо передает ее в руки брата в наказание.
— Здесь стало слишком опасно, — ответил Вепхо. — Скоро я разделаюсь с этим жалким ничтожеством. Тогда все вернется обратно. Слушай меня.
С каким ничтожеством он разделается, Вепхо уточнять не стал.
Девушка осторожно посмотрела на хозяина и спросила:
— Можно я пойду?
— Сегодня ты останешься здесь, — ответил хозяин.
— У меня для тебя есть подарок. — Он повернулся к молодому прислужнику, который все это время тихо стоял в стороне, и приказал: — Возьми свечи и проводи нас.
Вепхо поднялся из-за стола, взял ладошку поникшей, покорной Анюты и вывел ее из столовой в узенький, погруженный во мрак коридор. Юноша шел следом за ними, неся увесистый канделябр с горящим десятком свечей, освещая путь. В этой части вагона отсутствовало электрическое освещение, а стена была выложена из природного камня.
При свечах казалось: они идут по катакомбам средневекового замка.
Вепхо остановился напротив раздвижной дубовой двери, за которой располагалась опочивальня, открыл ее и с улыбкой проговорил:
— Нам сюда.
В комнате под балдахином стояла огромная кровать, бельевой шкаф, кривое зеркало, где отражение, сужаясь внизу, а вверху расширяясь, вытягивалось (хозяину доставляло удовольствие заглядывать в это зеркало по утрам). Вепхо приказал юноше поставить канделябр на тумбочку и оставить его наедине с Аней. Когда юноша ушел, хозяин снял шубу с девушки, повесил ее в шкаф. Потом он вынул из ящика шкафа ошейник, отороченный мехом и украшенный кантиком из серебра. Вепхо пристегнул цепочку к ошейнику. Анюта всхлипнула и закрыла глаза. Хозяин щелкнул замочком на ее шее.
— Нравится? — спросил он и, не дождавшись ответа, стал раздеваться; в зеркале отразилось его искаженное, волосатое тело. Оказавшись в чем мать родила, хозяин залез в ночную рубаху, а на голову натянул украшенный кистью колпак. Потом схватил цепочку и потащил Анюту к кровати.
Глава XIII Стройка 127
Покинем на время бедную сироту Аню с ужасным Вепхо Зверидзе и вернемся к Павлу Крючкову. Напомним, он сел в Land Cruiser, который повез его на стройку с обозначением 127.
Вахтанг и Крючков ехали молча. Только один раз между ними возник разговор. Когда автомобиль вырулил на пустынную, темную трассу, Вахтанг вдавил педаль газа так, что стрелка спидометра достигла двухсот километров
— Скажите, пожалуйста, что там строят?
— Санаторий, — буркнул Вахтанг.
— А для кого?
— Тебе не без разницы? — ответил Вахтанг и меланхолически заулыбался. Он ткнул кнопочку магнитолы. Из колонок раздалась веселая песня популярного в ту пору исполнителя Филиппа Киркорова. Восхищенный певец обещал умереть и повествовал о намерении с такой радостной, предвкушающей райское наслаждение готовностью, как Федор Злодеев — любитель парной — рассказывал о предстоящем походе в хорошую баню. По окончании композиции ведущий начал рассказывать о появившемся на московских прилавках антикризисном хлебе.
— Этот хлеб, — распинался ведущий, — предназначается для обеспеченных граждан. Он недешев и включает в себя стимуляторы удовольствия и радости. Употребление пышек и калачей, обогащающих вашу кровь серотонином и эндорфином, приносит необычайные ощущения спокойствия и радости. Согласитесь, пресытиться данным продуктом в столь неспокойное время попросту невозможно…
Land Cruiser проехал какой-то поселок с мемориалом погибшим защитникам родины.
За поселком автомобиль повернул и помчал через белое поле. Впереди темнел лес, а справа, освещенная прожекторами, раскинулась стройка; за ограждением в черное небо поднимался железобетонный скелет возводимого комплекса.
Автомобиль остановился у КПП. Крючков заметил, что по верху забора тянется колючая проволока, а по углам установлены вышки дозорных.
Вахтанг посигналил. Заскрипели тяжелые створки ворот.
Приехавших встретили два одетых в закамуфлированные телогрейки охранника. На плечах у охранников висели помповые ружья. Один из них постучал в водительское окно.
Вахтанг открыл дверь. В салон пахнуло декабрьским холодом.
— Здравствуй, Вахтанг, — проговорил охранник. — Кого ты к нам среди ночи привез?
Вахтанг вылез из автомобиля, прикрыл дверь, но не захлопнул ее. Крючков мог слышать, о чем он и охранники переговариваются.
— Пополнение штата, — негромко проговорил Вахтанг. — Сегодня пусть отдыхает. Завтра погоним работать.
— Понятно, — сказал охранник. — Не стремно тебе их в свою машину сажать?
Чесотку подхватишь.
— Не умничай, ладно.
— Как скажешь.
— У вас тут все тихо?
— Утром жмура в бетон закатали. А так все нормально.
— Понятно.
Вахтанг вернулся к автомобилю, заглянул в салон и сказал Павлу:
— Приехали. Вылезай.
Работа на стройке была в полном разгаре. Медленно поворачивался башенный кран, опуская в пасть котлована емкость с цементом. На воздвигнутых перекрытиях между колонн сновали строители. За их работой следили вооруженные люди. В свете прожекторов, помахивая толстым хлыстом, гордо расхаживал погоняльщик.
Наш герой с содроганием осознал, где он оказался. Ах, зачем он позволил привезти себя сюда?