Без свидетелей

Сэйерс Дороти Л.

— Алло, алло! Барышня, назвать тебя мне птахой иль просто голосом блуждающим? Вовсе нет, у меня не было ни малейшего намерения грубить, дитя мое! Это просто цитата из стихотворения мистера Вордсворта… Хорошо, наберите его номер еще раз… Благодарю вас. Это доктор Карр? Лорд Питер Вимси на проводе… о, да, да… ага!.. Нет, ни малейшего… Мы намерены доказать вашу правоту и ввести вас обратно в Лихэмптонское общество, и жители города увенчают вас венком триумфатора, сплетенным из веток корицы и лавра… Нет, правда… Мы пришли к заключению, что все это очень серьезно… Да… Не могли бы вы дать мне адрес

сиделки Форбс? Да, я намерен продолжать… Лютон? А, Тутинг, теперь я понял… Да, я не сомневаюсь в том, что она мегера, но я и сам — большая, важная шишка с маленькой круглой пимпочкой наверху… Искренне вам благодарен… Гип-гип-ура! Эй! Куда вы пропали! Алло! Я говорю, она ведь не занимается акушерством? Да, акушерством? А как акула… Нет? Вы уверены? Будет просто ужасно, если она согласится и действительно придет ко мне… Я же не могу родить младенца даже ради сестры Форбс… Ну, если вы так уверены… Да-да… согласен… ни за что на свете… вы здесь совершенно ни при чем. Прощайте, старина, прощайте.

Весело посвистывая, лорд Питер повесил трубку и вызвал Бантера.

— Милорд?

— Скажите, Бантер, как обычно одевается человек, который готовится стать отцом?

— Мне очень жаль, милорд, но я незнаком с принятой в данный момент модой для родителей. Я предложил бы вам, милорд, остановить свой выбор на костюме, который, по мнению вашей светлости, способен вызвать у леди спокойное и радостное настроение.

— Увы, я не имею чести быть знакомым с этой леди, и вообще она — всего лишь плод моего воспаленного воображения. Но я могу предположить, что в моем наряде должна читаться радостная надежда, поздравления, обращенные к самому себе, с оттенком заботливого беспокойства.

— Это напоминает молодожена, милорд. В таком случае я бы посоветовал вам светло-серую пиджачную пару цвета сережек вербы, галстук и носки цвета тусклого аметиста и мягкую шляпу. Я бы не рекомендовал вам надевать котелок, милорд. Беспокойство, выражаемое котелком, скорее финансового плана.

— Несомненно, вы правы, Бантер. Я надену перчатки, которые, к несчастью, запачкал вчера на Чэринг-кросс. Я же слишком взволнован, чтобы разыскивать чистую пару!

— Прекрасно, милорд.

— Но трости, пожалуй, не надо.

— Позволю себе заметить, ваша светлость, что при помощи трости чрезвычайно удобно выражать самые разнообразные эмоции.

— Вы, как всегда, правы, Бантер. Вызовите такси и попросите водителя отвезти меня в Тутинг.

Сестра Форбс была крайне огорчена. Она с удовольствием взяла бы на себя уход за миссис Симмс-Гэйторп, но, к сожалению, никогда ранее не занималась акушерством и уходом за роженицами. Сиделка поинтересовалась, кто мог ввести в заблуждение мистера Симмс-Гэйторпа, направив его к ней.

— Я собственно, не могу сказать, что меня ввели в заблуждение, — ответил мистер Симмс-Гэйторп, роняя свою трость и поднимая ее с простодушным смехом. — Мисс Маргэтройд… Вы ведь знаете мисс Маргэтройд из Лихэмптона? Это от нее я о вас узнал. — Тут Вимси говорил чистую правду. — Она мне рассказала (вы простите, что я повторяю эти личные замечания?), что вы совершенно очаровательный человек, и как было бы хорошо, если бы мне удалось убедить вас принять мое приглашение. Она также упомянула, что не уверена, занимаетесь ли вы уходом за роженицами. Но я подумал, что попробовать все-таки стоит. Я, наверное, выгляжу немного нервным? Я просто очень

волнуюсь из-за жены. Ей необходимо, чтобы рядом с ней в этот критический период была какая-нибудь жизнерадостная молодая женщина. Медсестры, которые занимаются уходом за роженицами, обычно старые и нудные дамы (простите мне эти экспрессивные выражения). Моя жена очень нервничает — первые роды все-таки. Ей не нравится, когда вокруг полно людей пожилого возраста. Вы улавливаете мою мысль?

Сестра Форбс, костлявая женщина лет сорока, прекрасно все улавливала. О да, ей очень жаль, но она не видит никакой возможности принять его предложение.

— Но все равно это было очень любезно со стороны мисс Маргэтройд, — заметила она. — Вы хорошо с ней знакомы? Очаровательная женщина, правда?

Будущий отец согласился с этим утверждением.

— На мисс Маргэтройд произвело огромное впечатление то, как заботливо вы ухаживали за бедной старой мисс Доусон. Вообще-то я — ее дальний родственник, так, десятая вода на киселе. Она была очень нервной, правда? Немножко эксцентричной, как и остальные члены ее семьи. Но все равно она оставалась очаровательной старой леди, правда?

— Я к ней очень привязалась, — вздохнула сестра Форбс. — Когда она приходила в сознание, это была необычайно приятная и тактичная женщина. Конечно, из-за сильных болей нам приходилось подолгу держать ее под действием морфия.

— О, да! Бедная старушка! Иногда я думаю: жаль, что закон не позволяет нам приблизить смерть страдальца, если болезнь зашла уже так далеко! Кроме того, она ведь уже была практически мертва, если позволите так выразиться. Какой смысл в том, чтобы заставлять пациента мучиться?

Сестра Форбс пристально посмотрела на него.

— Боюсь, это неприемлемо, — заявила она, — хотя, конечно, точку зрения не профессионала тоже можно понять. Доктор Карр с вами бы не согласился, — довольно холодно добавила медсестра.

— Весь этот скандал был, наверное, просто ужасен, — сердечным тоном продолжил джентльмен. — Бедная старая леди! Я все время повторял своей жене: ну почему они не оставят старушку в покое? Исполосовали ее скальпелем вдоль и поперек, хотя она явно скончалась своей смертью! Моя супруга со мной совершенно согласна. Ее это просто потрясло.

— Это крайне огорчило всех, кто участвовал в этой истории, — произнесла сестра Форбс. — Я, конечно, оказалась в совершенно ужасном положении. Мне бы не следовало об этом говорить, но раз вы член этого семейства, вы меня поймете.

— Конечно. Вам никогда не приходило в голову, — и мистер Симмс-Гэйторп наклонился к медсестре, нервно стиснув руками свою мягкую шляпу, — что за этим что-то кроется?

Сестра Форбс поджала губы.

— Знаете, — продолжал мистер Симмс-Гэйторп, — было немало случаев, когда доктора пытались склонить богатых старых леди составить завещание в их пользу. Как вы думаете, а?

Сестра Форбс отрезала, что думать об этом что бы то ни было — не ее дело.

— Да-да, разумеется. Но как мужчина мужчине… я хотел сказать, строго между нами: скажите, вы не заметили никаких трений насчет того, чтобы подослать к старой леди какого-нибудь адвокатишку? Конечно, кузина Мэри — очень милая девушка (я зову ее кузиной, но на самом деле мы вообще не родственники). Но, наверное, ей не очень-то хотелось, чтобы у одра старушки появился какой-нибудь ловкий малый с бланком для завещания в руках?