Без свидетелей
Шрифт:
— Исчезла грусть, окончены труды и позади остался Иордан. Спеши вперед, мой мальчик. Нет, Чарльз, я не стану ждать, пока ты наденешь свой непромокаемый плащ. «Ветер дует в хвост и в гриву, руки голы, босы ноги. Бог, жратвы, побольше пива ты пошли нам по дороге!»
Зажужжал стартер, молодой человек уселся на свой мотоцикл и, пару раз неуверенно вильнув из стороны в сторону, поехал по одной из дорог. Вимси отжал сцепление и поехал, держась вплотную за мотоциклом.
Заведение «Лиса и собаки» оказалось одной из тех приятных, старомодных гостиниц, где все обито тканью из конского волоса, и где даже в самый поздний час можно получить превосходную трапезу, в которую входят холодное жаркое и салат, приготовленный из овощей с хозяйского огорода. Хозяйка гостиницы, миссис Пиггин, лично обслужила
— Ну конечно, — воскликнула миссис Пиггин, — конечно, мы знали мисс Виттейкер. Ее здесь вообще все знали. Это была замечательная старая леди. Здесь в округе у многих еще остались лошади ее завода. Мистер Кливленд купил у нее в свое время лучшую часть табуна, и не прогадал. Она вывела просто отличное поголовье, и все всегда говорили, что она удивительно верно судит обо всем, что касается лошадей. Никто не мог дважды взять над ней верх, да и единожды это мало кому удавалось.
— Неужели! — вежливо восхитился лорд Питер.
— Я хорошо помню, как она выезжала верхом поохотиться с собаками, а ведь ей тогда было уже за шестьдесят, — продолжала миссис Пиггин. — Она была не робкого десятка. Вот мисс Доусон — подруга мисс Виттейкер, которая жила вместе с ней, в доме за рекой, рядом с каменным мостом — была куда более смирной женщиной. Мы часто говорили, что мисс Доусон садится на лошадь только потому, что любит мисс Виттейкер и не хочет отпускать ее от себя. Но ведь все люди разные, правда, сэр? — вот и мисс Виттейкер была довольно необычной женщиной. Таких сейчас больше нет. Конечно, сейчас много весьма разбитных девушек, и они делают вещи, которые в прежние времена сочли бы весьма предосудительными, но у мисс Виттейкер, помимо этого, была просто золотая голова. Она сама покупала лошадей, сама их лечила, сама проводила случки, и не нуждалась ни в чьих советах.
— Судя по рассказам, это была просто удивительная старая леди, — вполне искренне заметил Вимси. — Жаль, что я ее не знал. Правда, у меня есть друзья, которые были хорошо знакомы с мисс Доусон, еще когда она жила в Хэмпшире.
— Неужто, сэр? Ну и дела. Да, мисс Доусон была очень милая, приятная женщина. Мы слышали, что она вроде как умерла, если не ошибаюсь, от рака. Страсть-то какая! Подумать только, что у вас с ней были, так сказать, общие знакомые! Тогда вам, наверное, будет интересно посмотреть фотографии членов крофтонского охотничьего общества. Джим!
— Чего?
— Покажи этим джентльменам фотографии мисс Виттейкер и мисс Доусон. Представь себе, наши гости знакомы с какими-то людьми из Хэмпшира, которые дружили с мисс Доусон. Прошу вас, сэр, вот сюда — если вы больше ничего не хотите заказать.
Миссис Пиггин провела всю компанию в небольшой уютный бар, где несколько джентльменов, с виду похожих на охотников, смаковали последний стаканчик перед закрытием заведения. Мистер Пиггин, такой же дородный и добродушный, как и его жена, шел впереди, исполняя обязанности хозяина дома.
— Что будете пить, джентльмены? Джо, две пинты «зимнего» пива. Подумать только, что вы знали нашу мисс Доусон! До чего же тесен мир, как я люблю говорить своей жене. Вот последний групповой снимок членов нашего охотничьего общества. Это фото сделали во время нашего сбора на Мэноре в 1918 году. В общем-то, это был скорее полуофициальный сбор. Тогда шла война, мужчин дома не было, да и лошадей не хватало, и мы, конечно, не могли проводить регулярные сборы по всем правилам, как в старые добрые времена. Причем лис тогда развелось просто тьма-тьмущая,
Лорд Питер и Паркер с большим интересом уставились на мрачную, неприступную старую леди, которая чрезвычайно прямо сидела в коляске, держа в руках поводья. Пожалуй, это суровое, обветренное лицо с крупным носом и густыми, ровными бровями и правда было все еще красиво. Рядом с ней друзья увидели ту самую Агату Доусон, загадочная смерть которой привела их в эту тихую деревушку. Мисс Доусон была меньше ростом, полнее и женственнее, чем ее подруга. У мисс Агаты было ласковое, улыбающееся лицо — не такое властное, как у грозной мисс Виттейкер, но, несомненно, говорившее о силе духа и твердом характере. В общем, парочка была совершенно замечательная.
Лорд Питер задал мистеру Пиггину пару вопросов насчет семейств обеих леди.
— Боюсь, сэр, я довольно мало об этом знаю. Мы знаем только, что мисс Виттейкер вроде как повздорила со своей родней, когда решила переехать сюда и зажить сама по себе. В те времена было не принято, чтобы девушки уезжали куда-то из дома, как это происходит сегодня. Но если вас это интересует, сэр, то здесь по соседству есть один джентльмен, который знает абсолютно все и про мисс Виттейкер, и про мисс Доусон. Зовут его Бен Коблинг. Он сорок лет служил конюхом у мисс Виттейкер и женился на служанке мисс Доусон, которая переехала с ней из Норфолка. Ему стукнуло восемьдесят шесть, но он по-прежнему хорошо держится. Потрясающий старикан! О Бене Коблинге все в наших краях самого высокого мнения. Они с женой живут в маленьком коттедже, который им завещала мисс Виттейкер. Если вы зайдете к ним завтра, сэр, вы сами убедитесь, что память у Бена не хуже, чем в молодости. Извините, сэр, но мне пора. Я должен выпроводить вон ту компанию из бара. Джентльмены, заведение закрывается! Три шиллинга восемь пенсов, сэр. Благодарю вас, сэр. Прошу вас, джентльмены, поскорее. Эй, Джо, поживей!
— Отличное местечко этот Крофтон, — произнес лорд Питер, когда они с Паркером остались вдвоем в большой спальне с низким потолком, где простыни пахли лавандой. — Наверняка Бен Коблинг знает все про кузена Аллилуйю. Жду не дождусь встречи с Беном Коблингом.
Глава XII
ИСТОРИЯ ДВУХ СТАРЫХ ДЕВ
Стремление к сохранению собственности в наших семьях является одним из наиболее ценных и интересных обстоятельств, относящихся к этой проблеме.
После дождливой ночи наступило ликующ ее солнечное утро. Лорд Питер, проглотив невероятное количество яиц и бекона, вышел из дома прогуляться до бара «Лиса и собаки». Он медленно набил свою трубку и погрузился в размышления. Судя по радостной суматохе, которая царила внутри, за дверями, до открытия оставалось совсем недолго. Через улицу гуськом проследовали восемь уток. Кошка запрыгнула на скамейку, дотянулась, и уселась, подобрав под себя задние лапы и обвив их хвостом. Конюх проехал мимо на большой гнедой лошади, ведя за собой еще одну гнедую с коротко подстриженной гривой. За ними с безумным видом мчался спаниель. Одно ухо у него постоянно выворачивалось на бегу, развеваясь над головой, словно флаг.