Без вести пропавший. Попаданец во времена Великой Отечественной войны
Шрифт:
Многие ДОТы были разоружены, боеприпасы из них – вывезены. Часть была еще боеспособна из-за невозможности быстро снять и вывезти вооружение, транспорта не хватало.
Немецкая 20-я танковая дивизия 26 июня массированной атакой прорвала укрепрайон в полосе обороны 64-й стрелковой дивизии и вышла на оперативный простор, на Минск. Командование Красной армии совершило стратегическую ошибку, горькие плоды которой пришлось пожинать сейчас: не построив новые укрепления на западной границе, разоружило здешние. Не все, но большинство. И остановить врага укрепрайон, в который было вложено немало народных денег и труда, не смог.
Дивизии, оборонявшие укрепрайон, отошли, опасаясь оказаться в
Группа заняла оставленный артиллерийский форт. Вооружение было снято, не было боеприпасов. Но ДОТ – это маленькая крепость, крыша над головой и крепкие стены, артезианская скважина, питавшая чистой водой, бронированные двери. Младший лейтенант решил дать воинам отдых после долгого перехода. А главное – провести разведку, узнать, где позиции Красной армии, постараться выйти к своим. Да хорошо бы взять пленного. Однако в составе группы были пехотинцы, связисты, ездовые и артиллеристы, а разведчиков не было.
Командир выстроил группу, выкликнул добровольцев. Таковых нашлось шесть человек, в их числе – Михаил с Игорем. Последнего младший лейтенант забраковал сразу, как невоенного, успев, правда, обменяться с Михаилом многозначительным взглядом, и Михаил прекрасно понял этот взгляд. Еще двух бойцов командир отклонил как слабо подготовленных, а троих оставил для выполнения задания, старшим назначив Михаила. Карты нет, как и обязательных в разведке ножей – бесшумно снять часового. Оружие, совершенно для разведки неподходящее, – трехлинейки. Винтовка длинная, тяжелая, хороша для оборонительных боев, поскольку цели могла поражать дальние. Но заряжание магазина медленное, из обоймы. То ли дело пистолет-пулемет, ошибочно называемый автоматом. В бою способен создать высокую плотность огня, в городском бою имеет преимущество из-за меньших, чем у винтовки, габаритов. И для разведки ничего лучше нет, случись отстреливаться от преследователей. Хотя стрельба в разведке – последнее дело, считай – провалено задание, унести бы ноги.
Однако выбора не было, ушли. Уже при выходе познакомились. В напарники Михаилу достались бойцы, призванные еще до войны, успевшие послужить. Один – сапер Валерий, другой – кавалерист Тимофей, оба рядовые. Из-за отсутствия карты и компаса Михаил сориентировался по солнцу, правильно выбрал направление – на северо-запад. Пока шагали по лесу, особенно не скрывались. А как на опушку вышли, остановились. В трехстах метрах деревня, а только есть ли в ней немцы? Для Михаила и парней задача – узнать, где немцы, далеко ли наши, а для этого лучше всего – пленный, которого допросить можно. Верх мечтаний – офицер при карте. Залегли, стали наблюдать. Деревня вдалеке от шоссе, немцев не видно. По единственной улице – ни машин, ни мотоциклов. Изредка селяне появляются. Кто-то в огороде за избами копается, другие кур кормят, женщина белье вешает.
– Пошли? – предложил Тимофей.
– Идем, – согласился Михаил.
Поднялись, уже к опушке подошли, когда послышался треск мотоциклетных моторов. В деревню с противоположной стороны въезжали мотоциклисты. Три мотоцикла с колясками, шесть гитлеровцев. Против троих бойцов с винтарями – превосходящие силы. На колясках три пулемета установлены, у пулеметчиков пистолеты в кобурах, а у водителей автоматы за плечами. В прямом бою против них не сдюжить, особенно на открытой местности.
– За забор! – скомандовал Михаил.
Перемахнули низкий забор, поставленный для того, чтобы куры да гуси не разбредались, залегли. Назад в лес уже не вернуться, заметны будут. Надо выждать удобного момента.
– К сараю! – прошептал Михаил.
До немцев еще далеко, и моторы трещат, можно и в голос, да страшновато. Прилучный пополз, за ним остальные парни. Сзади сарая скопились не самые востребованные в хозяйстве предметы. Куски столба, судя по торчащему изолятору. Деревянная тачка без колеса, колотые дрова небольшой поленницей. Хм, а ведь с нее удобно на крышу сарая забраться. Оттуда будет видно хорошо.
– Наверх, за мной!
И первым полез. Мотоциклисты уже в деревню въехали, остановились. Пулеметчики из колясок выбрались, собрались все в кружок, закурили. Момент удобный, чтобы расстрелять. Была задача разведать обстановку. Дать бы залп. В конце концов, мотоциклисты враги, их уничтожать надо. Одна неясность – из бойцов, которые с ним на крыше, хорошие ли стрелки? Если промахнутся, пулеметчики сарай мигом изрешетят.
– Ребята, попасть сумеете?
– Попробуем.
– Тогда приготовиться, всего-то по два немца каждому.
Сняли винтовки с предохранителей, передернули затворы, прицелились. Михаил выстрелил первым, перезарядил, а немцы уже успели залечь, один за коляску мотоцикла ползет. Выцелил его Прилучный да в спину. Рядом еще выстрелы грохали. Отстреливался один из мотоциклистов. Даст очередь короткую и за мотоцикл прячется. Если он доберется до пулемета…
– Не давайте ему голову поднять! А я…
Сам попятился, сполз с плоской крыши и обошел вокруг сарая. Отсюда мотоцикл немного под другим ракурсом. Прицелился в бензобак, выстрелил. Почти сразу еще раз туда же. Сразу оранжевая вспышка. Немец в сторону пополз, боясь обгореть. И хорошо виден стал. Михаил еще выстрел сделал. Все, магазин пуст. Торопясь, стал доставать из патронташа патроны, поодиночке заряжать. Закрыл затвор, посмотрел вперед. Мотоциклист лежит неподвижно. И никакого движения нет. Деревня тоже замерла. Ни разговоров, ни кудахтанья кур, тишина.
– Я к мотоциклам, прикройте!
Прижимаясь к избам, перебежками, к мотоциклам. В горящем мотоцикле начали рваться патроны. Хлопки один за другим, как пулеметная очередь. Мотоциклы уже рядом. Держа винтовку наизготовку, подошел. Убиты все. Михаил махнул рукой, подзывая бойцов. Сам вытянул из рук убитого мотоциклиста автомат, расстегнул пояс, стащил магазинные сумки, нацепил на свой пояс. Потом залез в нагрудный карман убитого, достал зольдатенбух, солдатскую книжку. Попозже изучит. К нему уже Тимофей и Валерий бегут. Тимофей первым делом пулемет снял да коробку с пулеметной лентой.
– Класс! – восхитился он.
А Валерий откинул крышку багажника с запасным колесом.
– Да тут жратва!
– Забирай! И ходу! Не ровен час, другие подъедут – вдруг перестрелку слышали?
В коляске – солдатский ранец из телячьей кожи. Валера натолкал в него консервных банок, бумажных брикетов, бутылку со спиртным, и – лямки за спину.
– Ты бы автомат взял, – посоветовал Михаил.
– Вражеское оружие! Винтовка привычнее!
Михаил не поленился, еще с одного убитого магазинные подсумки снял. На поясном ремне уже тяжесть непривычная. И бегом за околицу к лесу. От горящего мотоцикла черный дым идет, для немцев тревожный сигнал. Забежали в лес, устроили небольшой привал для перекуса. Валера на правах владельца по банке консервов раздал. Михаилу рыбные достались. Нож перочинный только один, у Тимофея. Им по очереди открыли. На этикетке рыба, а надпись непонятная – на испанском, что ли? С голодухи очень вкусно показалось. Каждый со своей банкой расправился быстро.