Бездна
Шрифт:
– Спасибо, – ответил Студент. – У меня попроще штуковина – дубинка телескопическая. Наша работа, тульская. Для спецназа в восьмидесятых делали… Евгений Василич, у меня к вам есть одна просьба.
– Да я понял, что вы не про трость хотели спросить… Слушаю вас, Саша.
– Расскажите мне, как погиб Полковник.
– Хотите знать, как погиб Полковник? – произнес старик и сдвинул седые брови.
– Да, хочу… Видите ли в чем дело? Вы знаете, что я Иваном Сергеичем пересекался уже. Но дело-то в том, что у этой истории корни еще глубже – мой отец и Иван Сергеич были когда-то знакомы. Они не были друзьями, не были даже приятелями, просто работали вместе. Охранниками в «Промгазе». Иван Сергеич еще не был Полковником, он даже в организации тогда не был. И вообще, все началось с того, что совершенно случайно он попал в облаву…
Дервиш слушал молча. Он хорошо знал историю Полковника, но не перебивал.
– …в облаву на Желтом рынке. Убил эстонского легионера – случайно… Это было в 13– м году. Кстати, в день открытия Башни. В смысле – старой Башни, четырехсотметровой… В общем, он убил эстонского
Студент замолчал, вытащил из пачки сигарету. Дервиш произнес:
– Случайно, говорите?
– Что?
– Вы, Александр, за время своего недлинного, в общем-то, монолога четыре раза произнесли слово «случайно»… В облаву попал случайно. Легионера убил тоже случайно. С «гёзами» встретился – случайно… И вас освободил случайно. Вы верите в такие совпадения?
– А..?
– В мире почти ничего не происходит случайно, Александр. Я думаю, что с возрастом вы сами это поймете… Итак, вы хотели узнать, как погиб Полковник?
– Да.
Дервиш стиснул руки на рукояти трости, опустил на руки подбородок.
– В марте 14-го в Петербурге заявила о себе подпольная группа. Мы – Иван Сергеич, Братишка и я – месяц назад вернулись из Канады. Добирались долго и тяжело, «на перекладных» – через Мексику, Японию и Сибирь. Сибирь в ту пору была еще наша. Условно наша. В общем, добирались полтора месяца. С приключениями… В самом конце февраля прибыли в Петербург. А в марте 14-го в Петербурге заявила о себе новая группа – «Армия С». В то время новые группы и группочки возникали едва ли не еженедельно. Существовали недолго – опыта конспиративной работы не имели, работали, как правило, топорно… А вот «гестапо» – напротив – работало эффективно. У них уже была вполне приличная агентурная сеть – агентов внедряли во все дыры. Добавьте к этому хорошее техническое обеспечение и, разумеется, финансирование… В общем, «гестапо» работало и вычисляло новые группы на айн– цвай-драй. В большинстве случаев группа успевала провести пару– другую операций. Потом неизбежно наступал финал. Случалось, что группу раскрывали еще до того, как она приступала к реальной работе. Были, конечно, и исключения. То есть, подпольная организация работала долго и без потерь. Как правило, это происходило тогда, когда группой руководили бывшие сотрудники спецслужб – ФСБ или ГРУ. Или если группа была крайне малочисленной и замкнутой… Вернемся к группе «Армия С». «Армия» заявила о себе громко – захватом студии канала «Северная столица». Захват произвели со стрельбой, с трупами. Вы, кстати, этот случай не помните?
– Я в это время находился в Уральской республике.
– Понятно. В общем, захват был громкий. В прямом эфире, в прай-тайм, во время модного шоу, в эфир в студию ворвались люди в масках, с оружием. Был ранен популярный в Петербурге телеведущий. Один из тех, кто ворвался в студию, зачитал обращение «К патриотам России». Если быть точным, то всего лишь начал читать – спустя сорок секунд трансляция была прервана. Позже сообщили, что раненый офицер «Кобры» топором перерубил силовой кабель. При этом погиб сам. Акция «Армии С» наделала много шума. Обычно власти пытаются замолчать такие случаи, но этот скрыть было невозможно. Погибшего офицера «гестапо» похоронили с воинскими почестями, посмертно наградили… К слову сказать, я и сам подумывал о том, чтобы провести подобную акцию, но после сольного выступления «Армии С» охрана телестудий была резко усилена. Кроме того, были приняты меры технической защиты, которые делали практически невозможным несанкционированный выход в эфир… Спустя месяц в Мурманской области был совершен налет на «столыпинский» вагон, освобожден этап – шестнадцать «террористов». Об этом в прессе не сообщали, но мы получили информацию от нашего человека в «гестапо». Эта акция, безусловно вызывает уважение. Вы отлично понимаете. – Студент кивнул. Он очень хорошо понимал, что это значит. – А спустя пару недель после этого налета, – продолжил Дервиш, – в одну из наших «точек» пришел наш человек, арестованный ранее в Мурманске. Он рассказал, что был в том «столыпине». Там же был еще один наш товарищ. Он ранен и отлеживается на тайной базе подпольной организации. Организация называется «Армия С». Где находится эта база, наш человек не знал. Но у него был номер телефона, по которому можно позвонить. Фактически, это было приглашение к контакту… Мы стали анализировать ситуацию. С точки зрения: нет ли тут ловушки? Мы крутили ситуацию и так и этак. Несколько раз допросили товарища, освобожденного под Мурманском, даже прогнали его через детектор. Мы проанализировали все, что знали про «Армию С» и даже вышли на сотрудника канала «Северная столица», который находился в телестудии во время налета. Он показал нам служебную запись того, что происходило в студии. Все было в высшей степени достоверно… В общем, после длительного изучения оперативной ситуации мы решили принять «приглашение» «Армии С». Скажу сразу: это была ошибка. Роковая ошибка. «Армия С» – подставная группа, созданная комитетом «Кобра» специально для борьбы с подпольем.
– А как же захват студии?
– А это действительно было. Уже потом, при повторном анализе, я обратил внимание на некоторые обстоятельства… Которые должны были меня насторожить. Например, в результате налета на телестудию обращение так и не было зачитано – его, если помните, пресекли на сороковой секунда трансляции.
– А как же труп? – спросил Студент. – А раненый телеведущий?
– А что такое труп и раненый телеведущий? Думаете, на уровне руководства «Кобры» кого-то волнуют такие пустяки? Это просто расходный материал… Но следует признать, что «гестапо» сработало хорошо – умно и с размахом, который сам по себе ставит под сомнение возможность инсценировки. Также следует признать, что я сработал плохо… В результате Полковник отправился на встречу с лидером «Армии С». Это было в июле 14-го. С ним были трое. Все – люди проверенные в деле, с хорошим боевым опытом, но… Встречу назначили на ферме в глубинке Мурманской области. Там ждала засада. Несколько человек изображали подпольщиков. Полагаю, это были кадровые офицеры «Кобры»… В общем, все было очень достоверно, шел нормальный разговор. Полагаю, у них не было задачи провести задержание или перестрелять наших. Задача была иной – войти в серьезный контакт с дальним прицелом. Но вышло по-другому. Как и почему началась стрельба, мы уже наверно, никогда не узнаем… Скорее всего, кто-то кого-то уже встречал раньше при других обстоятельствах и теперь узнал. Один из наших – тот, кому повезло уцелеть и уйти оттуда – слышал, как другой наш товарищ крикнул: «Маклауд!». Возможно, это была кличка одного из «гестаповцев»… Так или иначе, но сразу после этого началась стрельба. Наш товарищ – тот, что уцелел – находился в сенях, страховал наружную дверь, поэтому самого начала перестрелки не видел. Но точно знает, что Полковник был ранен и когда понял, что его могут взять живым – подорвал на себе гранату. Еще двое ребят тоже предпочли смерть пленению. Только одному удалось уйти. От него-то мы и узнали эти детали… После гибели Полковника организацию возглавила Елизавета Владимировна. Саша Братишка стал при ней телохранителем. Ну а я, так сказать, советником. Вот, собственно, и все… Ну, я ответил на ваш вопрос?
– Да, ответили, – отозвался Студент. Потом спросил: – А установить этого Маклауда вы не пытались?
– Пытались. Для меня – лично для меня! – это было важно… Нет, не установил.
Стрекотали сверчки на берегу Мологи.
«Бунт батраков» сорвал окончательную зачистку промзоны – потрепанный и деморализованный ОПОН решили отправить на отдых. Контроль территории промзоны осуществлялся визуально – наблюдателями с Башни и с помощью «скаутов».
В среду, 30 августа, на Партизанской остановился грузовой микроавтобус «Форд-транспортер». Водитель постучал по переборке, отделяющий грузовой отсек от кабины, сказал: на месте.
Боковая дверь отъехала в сторону, из грузового отсека один за другим выпрыгнули четверо бомжей, быстро двинулись к бетонному забору. Бомжи были как бомжи – грязные, с котомками.
Один за другим четверо ловко преодолели забор. Они перекурили по-зековски сидя на корточках и, разделившись на двойки, разошлись. Последним шагал крупный белобрысый мужчина – Валентин фон Дрейзе. Впрочем, узнать прусского барона в этом бродяге было трудно – за пятеро суток он сам и его люди успели основательно зарасти щетиной, не ходили в душ, а чтобы окончательно вжиться в роль, последнюю перед «командировкой» ночь провели на свалке.
«Территория Зла. Welcome!» – прочитал фон Дрейзе на стене, ухмыльнулся, сплюнул и уверенно пошел дальше… Он и предположить не мог, чем закончится «легкая прогулка с риском».
Мастер изучал атлас Петербурга. Ту его страницу, где была представлена Охта. Атлас был довольно старый, выпущенный в 13– м году. После этого карты Петербурга не издавали.
Мастера ни мало не смущало то обстоятельство, что карта старая и даже то, что на ней отсутствует нужный ему объект – в 2013– м этого объекта просто не существовало. На том месте, где стоит он, в 13– м стояло другое сооружение –четырехсотметровый небоскреб, штаб– квартира национальной корпорации «Промгаз», знаменитая Башня. В том же 13– м Башня «Гёзы» уничтожили Башню, проведя ракетную атаку с баржи. На месте Башни образовалась гора обломков высотой сто одиннадцать метров. Полгода этот чудовищный муравейник возвышался на мысу в месте слияния Невы и Охты. А потом Председатель объявил, что на месте старой Башни будет построена новая. Высотой в сто одиннадцать метров – как память о первой Башне
Гору обломков убрали и уже через два года на мысу стояла новая Башня. Она тоже была пятиугольной в плане, но не была стеклянной. Более всего она напоминала крепостную цитадель. Иногда ее называли Новой Башней, иногда – Серой.
Мастер взял циркуль, прикинул масштаб и раздвинул ножки циркуля на нужное расстояние. Он поставил иглу на маленький синий пятиугольник, обозначающий старую Башню и обвел на карте круг. Радиус этого круга составлял один километр.
Мастер колдовал над картой около часа, потом взял трубку, набрал номер и когда на том «конце провода» отозвался мужчина, сказал: нужна твоя помощь.