Бездна
Шрифт:
— Ведра! Котлы! Вода! Сейчас будет вода! — орал Делагард.
— Да уж! Ее хватит с лихвой, чтобы всех нас напоить до смерти, — пробормотал Даг Тарп, просеменив мимо Вальбена.
— Даг! Постойте!
Радист обернулся.
— Что случилось, док?
— После окончания шторма нам нужно связаться с остальными кораблями. Я беседовал с Делагардом… Даг, он ведет нас к Лику Вод.
— Вы, должно быть, шутите.
— К сожалению, нет. — Лоулер посмотрел вверх на быстро меняющее свой цвет небо. Оно приобрело зловещий металлический оттенок, от него исходил какой-то жуткий тускло-сероватый
— Каким это образом? — спросил Тарп.
У правого борта поднялась волна и с яростным грохотом обрушилась на судно.
— Мы поговорим с капитанами, созовем Совет всей флотилии… Расскажем всем о том, что происходит… Если необходимо, поставим на голосование… Словом, постараемся найти способ низложить Делагарда.
Этот план представлялся Лоулеру вполне ясно: собрание всех бывших обитателей Сорве, сообщение им кошмарной правды о цели их путешествия, всеобщее изобличение безумных устремлений судовладельца, непосредственное и откровенное обращение к здравому смыслу всех участников экспедиции. Его ставкой в этом столкновении явится репутация разумного и здравомыслящего человека против грандиозных и по-своему величественных видений Делагарда и его кипучей и упрямой натуры.
— Мы не можем позволить ему так вот запросто затащить нас в ту пропасть, в которую он сам стремится. Ниду нужно помешать, — выпалил Лоулер, сгибаясь под порывами ветра.
— Капитаны послушны ему, — заметил Тарп.
— Неужели они останутся такими послушными, когда узнают, что происходит на самом деле?
Еще одна волна ударила в борт корабля, и он накренился. Внезапный водяной вал перехлестнул через ограждение, а секундой позже сверкнула страшная вспышка молнии, и почти сразу же последовал оглушительный удар грома, за которым на палубу непроницаемой пеленой обрушился ливень.
— Мы еще поговорим об этом, — крикнул Лоулер. — Позже, когда буря «утихнет.
Радист отправился к носу корабля. Вальбен ухватился за ограждения и с головой погрузился в потоки воды, задыхаясь и давясь ею; море словно взбесилось. У него перехватило дыхание, он отвернулся, ощущая себя уже наполовину утонувшим, захлебнувшимся в этом водопаде. Лоулер принялся кашлять, отплевываться, сморкаться, пока не смог вздохнуть свободно.
На судно опустилась полуночная тьма. Море стало невидимо, лишь иногда вспышки молний освещали огромные черные зияющие пропасти, разверзшиеся вокруг корабля подобно потайным подвалам океана, готовым навеки поглотить их.
И все-таки пока еще было можно разглядеть темные фигуры, носившиеся взад-вперед по палубе, подчиняясь истошным крикам Делагарда и Фелка. К этому моменту все паруса убрали; «Царица Гидроса», раскачиваясь и кренясь то в одну, то в другую сторону под безжалостными ударами урагана, повернула свои обнаженные мачты по ветру. Корабль поднимался вместе со вздыбившейся пучиной и опускался в разверстые
И вдруг среди немыслимого рева бури, ужасающих приступов озверевшего океана, словно вознамерившегося стереть их в порошок, среди пронзительных завываний ветра, громовых раскатов и барабанной дроби дождя раздался неожиданный звук, который показался страшнее всего, что предшествовало ему: это был, как ни странно, звук самой тишины, абсолютного отсутствия шума, словно упал занавес и скрыл суматоху и хаос, царившие на сцене. Все находившиеся на палубе почувствовали это одновременно и, остановившись, замерли, запрокинув головы вверх и вглядываясь в небо, пораженные и охваченные суеверным ужасом.
Она длилась каких-нибудь десять секунд, эта странная тишина, но все равно столь короткий отрезок времени показался всем вечностью.
А вслед за этим раздался еще более загадочный звук, еще более непостижимый и такой же потрясающий и вселяющий ужас, что Лоулер едва смог побороть неожиданное желание пасть на колени. Это раздавался невероятный рев, который с каждой секундой делался все сильнее и сильнее. Через мгновение он заполнил все пространство подобно воплю, исторгаемому глоткой, превосходящей по размеру всю Галактику.
Звук оглушил Лоулера. Кто-то подбежал к нему — только потом он понял, что это оказалась Тила Браун — и изо всех сил ухватился за его руку. Она показывала в ту сторону, откуда дул ветер, и что-то кричала. Вальбен тупо посмотрел на нее, не понимая ни слова, и Тила снова закричала. На сей раз ее голос, почти неразличимый на фоне чудовищного рева, наполнявшего небеса, с внезапной отчетливостью достиг его слуха.
— Что вы делаете на палубе? Немедленно спускайтесь в трюм! В трюм! Неужели вы не видите, что идет Большая Волна?!
Лоулер всмотрелся в темноту и заметил нечто длинное, высокое, излучающее какое-то внутреннее свечение золотистого цвета. Это нечто возлежало на груди океана: яркая линия, протянувшаяся вдоль горизонта, вздыбившаяся выше любой мыслимой стены, сияющая собственным светом. Вальбен смотрел на грандиозное явление природы с изумлением и восторгом. Два человека пробежали мимо него, крича об опасности. Он кивнул им в ответ: «Да, да, я понимаю». И все же Лоулер никак не мог оторвать взгляд от сияющей стены, несшейся на них со стороны горизонта.
«Почему она светится? Насколько высока? Откуда идет?» — пронеслось в голове Вальбена.
Волна выглядела по-своему прекрасно: белоснежные языки пены на гребне, сияние загадочного кристалла в недрах, некое изящество и гармония в движении всей этой чудовищной силы. Проходя, она пожирала бурю, навязывая ее хаотическому клокотанию свой собственный, высший порядок.
Лоулер наблюдал за приближением Большой Волны до самой последней секунды, а потом, сломя голову, бросился к ближайшему люку. На какое-то мгновение он застыл у трапа, оглянулся и увидел водяную гору, нависшую над кораблем подобно Богу, оседлавшему сам океан. Вальбен нырнул в отверстие люка и закрыл его за собой.