Бежать нельзя остаться
Шрифт:
— Не знаю, мне прежде не приходилось аппарировать.
— Держитесь за меня крепче и ничего не бойтесь.
Сам Малфой парную аппарацию использовал впервые, поэтому немного волновался. Правда, когда Катрин обхватила его обеими руками за пояс, перестал трусить и успешно перенес обоих на Диагон-аллею.
— Уже все? — открыла она глаза.
— Да… Вы в порядке?
— Голова кружится, а так нормально. Идемте?
— Да, к мадам Малкин…
…-Мадам Малкин, — говорил Малфой, лениво рассматривая отрезы ткани, пока не остановился на одном, не алом, не вишневом, карминном, может
— Конечно, мистер Малфой, — сладко улыбнулась та. — Вы проглядите пока каталоги, а мы с юной мисс пройдем в примерочную…
Катрин тяжело вздохнула и покорилась судьбе.
— Вот это, — сказал Люциус, когда мадам Малкин выпустила взъерошенную девушку из своих цепких ручек. — Да, это. Только не черное, темно-красное, ткань я выбрал. Катрин, у вас есть украшения?
— Кое-какие…
— А золото найдется?
— Да, что-то было, надо посмотреть.
— Отлично, будете в цветах факультета. Мадам Малкин, чего вы ждете? Нам нужно вот это платье. Шлейф только уберите, это не для школы.
— Люциус, а моим мнением вы поинтересоваться не желаете? — ласково спросила Катрин, наклонившись к каталогу.
— А у вас имеются возражения? — посмотрел тот вверх.
— Да, — честно сказала она.
— Вам не нравится фасон?
— Фасон нравится. У меня денег таких нет.
— Я дарю, — поправил платиновую шевелюру Малфой. — Когда у вас день рождения? Уже был? Ну вот, считайте это запоздалым подарком. И не смотрите так, я не разорюсь, я просто хочу…
— Чтобы я блистала, — Катрин изобразила карикатурный реверанс. — Хорошо. Я не привыкла принимать такие подарки, но… пускай. Должен же быть у меня в жизни хоть один настоящий бал?
— Вот именно, — Люциусу всегда нравились понятливые девушки. — Мадам Малкин? Когда будет готово?
— Послезавтра, мистер Малфой, — сказала она. — Прислать совой или изволите явиться лично?
— Присылайте, мадам, думаю, мелкую подгонку Катрин и сама в состоянии выполнить.
— Конечно-конечно…
Они вышли наружу, и Катрин с удовольствием вдохнула морозный воздух.
— Времени еще навалом, — сказал Люциус.
— Да… А может, я успею к папе наведаться?
— Гм… Я вообще-то имел в виду кое-что другое. Как насчет «Гринготтса»? Сделать запрос о родстве?
— Люциус, у меня денег — вот! — Катрин потрясла кошелечком. Судя по звуку, там гонялись друг за другом два или три кната. — Ну какой «Гринготтс»?
— Обыкновенный. Вдруг у тебя там действительно сейф есть? Тогда сама и расплатишься, — он вдруг понял, что и дальше разводить церемонии просто глупо. — А если нет, запишу твое имя в черный блокнот и стану слать записки о погашении кредита…
— Кажется, парни и в самом деле до старости — дети, — мрачно вздохнула девушка. — Идем. Только говорить будешь ты, я этих гоблинов боюсь!
В банке пришлось обождать: праздничные приготовления захватили всех, траты предстояли немалые, и очередь скопилась нешуточная.
— Хочешь чего-нибудь? — спросил Люциус, когда они медленно продвигались вперед.
— Ага. Спать, — честно ответила Катрин и зевнула, деликатно прикрыв рот рукой. Вот Нарцисса непременно потребовала бы чаю, кофе, сока, воды или… неважно. — Жаль, что я не лошадь, те умеют дремать стоя.
— А не надо в такую рань вставать.
— Валяться и тупо смотреть в потолок еще хуже…
Наконец, очередь дошла и до них.
— Мисс Харрис, запрос о статусе крови, — забубнил гоблин, потом вдруг остро зыркнул на Малфоя. — А вы тут почему присутствуете?
— А он со мной, — тут же вклинилась Катрин, которая, похоже, приврала насчет своей боязни гоблинов. — Я не разбираюсь в законах магического мира, и он помогает. Можно ведь с консультантом?
— Можно, — буркнул тот. — Вашу руку, мисс… Говорите, не помните девичьей фамилии матери?
— Просто не знаю. А отец не помнит… — Катрин ойкнула и лизнула ранку на пальце. — А что такое?
— Матушку вашу звали Виолеттой?
— Верно.
— Ну вот, — удовлетворенно сказал гоблин, протягивая пергамент. — Виолетта, урожденная Шанталь, это ваша матушка. А тут все остальные. Проходите, не задерживайте очередь!
Они вышли, и Люциус развернул пергамент. Невысокая Катрин чуть не подпрыгивала, чтобы тоже заглянуть в него.
— Ничего себе… — прошептал он. — Это и впрямь не англичане, они с континента. Смотри, сколько у тебя родни, на листе не умещаются!
— А… а мама что же, убежала от них? Может, они настолько ужасные…
— Брось эти глупости, — поморщился Малфой. — У всех в роду бывают… гм… бунтари. Так, вот глава семьи, Грегуар Шанталь… Знаешь, Катрин, я бы на твоем месте написал ему.
— Как?! Просто вот… «Здравствуйте, я ваша прапрапра…» Кем я ему там прихожусь?
— Да, именно так. С пергамента сейчас снимем копию, пошлешь с письмом вместе, — отрезал Люциус. — И письмо передадим через «Гринготтс», сову через пролив посылать жалко. Вон конторка, иди и пиши прямо сейчас, я пока заверенную копию закажу, а то когда еще сюда выберемся…
— Охота тебе возиться? — усмехнулась Катрин. — Или просто зазорно безродную приглашать?
— Слушай, ведь мы это уже обсудили! Иди, сочиняй письмо!
Он и сам не мог понять, почему ему взбрело в голову настаивать на этом. То ли фамилия родни Катрин показалась знакомой, хотя вроде бы он никогда не сталкивался с этими людьми, то ли интуиция что-то подсказывала… Ну и, в конце концов, попытка ведь не пытка?
— Так пойдет? — спросила девушка и зачитала: — «Здравствуйте, уважаемый господин Шанталь. Меня зовут Кэтрин Харрис, я дочь Виолетты Шанталь и Дерека Харриса, маггла. Мой отец ничего не мог вспомнить о маме, даже девичьей фамилии, а я тем более — она умерла, когда я была совсем маленькой. Однако, послушавшись доброго совета, я обратилась в „Гринготтс“, и выяснилось, что мама родом из вашей семьи. Я ни на что не претендую, просто хотела бы узнать: быть может, у вас сохранились ее портреты? У меня осталась одна только маггловская фотография, все остальное отец уничтожил согласно ее воле.» Ну там, заранее спасибо, с уважением, Кэтрин. Ну и постскриптум — «прилагаю документы из „Гринготтса“, чтобы вы не сочли меня самозванкой».