Безмолвные тени Раминара
Шрифт:
Закончив, Подестов на несколько секунд замирает, присматриваясь к моему заплаканному лицу. Реветь я начала, когда окончательно поняла, что церемониться со мной он больше не будет.
— Не плачь, — тяжёлый вздох, и пальцы, которые стирают мокрые дорожки со щёк.
— Ян, не надо, пожалуйста! — предпринимаю ещё одну попытку, в надежде, что шанс всё исправить ещё есть. — Зачем тебе это?
— Зачем? — взгляд, который, как мне показалось, начал смягчаться, вновь становится жёстким и колючим. Желваки вздрагивают, потому что он стискивает челюсти, сдерживая эмоции. — Ладно, — сужает глаза. — Наверное, тебе действительно
Одна его рука смещается чуть ниже, скользящим движением проходит по голому кусочку кожи на груди и возвращается обратно. Ныряет под затылок, приподнимая. Другой рукой Ян вытаскивает заколку, распутывая волосы и запуская в них пальцы. Сжимает голову в ладонях, наклоняясь ближе.
— Помнишь, я рассказывал тебе о своей семье? — всматривается в мои глаза, дожидаясь ответного кивка. — Я не сказал тебе главного. Того, что знаю, кто именно виновен в том, что со всеми нами произошло, — во взгляде опять сверкнуло что-то яростное. Несколько секунд Подестов молчит, возвращая контроль, и неожиданно спокойно заканчивает: — Твой отец был любовником моей матери. Из-за него она покончила с собой. А твой брат соблазнил мою сестру и бросил.
От шока я даже сказать ничего не могу, просто смотрю в тёмные радужки напротив. А в голове выплывает всё то, что я столь удачно вытащила из сознания Эдера, переплетаясь с откровениями Яна.
Контакты с землянами. Физические. Не запрещённые, но с последствиями. Не самыми приятными, судя по всему. Ох… Как же так? Папа… Что же ты такого сделал, что его мать лишила себя жизни? И зачем тебе вообще такие связи на стороне? Неужели мамы недостаточно? Ден… Почему ты поступил так некрасиво?
— И ты решил им отомстить? — проглотив вставший в горле ком, выдавливаю единственное предположение, так логично вписывающееся в диалог подслушанный догом на пляже.
— Верно, — кончики губ вздрагивают, словно Ян пытается улыбнуться. Ну да, он же в курсе, что я и этот эпизод видела!
— Но почему именно так? — непроизвольно дёргаюсь, забыв, что свобода движений у меня ограниченная, и морщусь, ведь то, чем он соизволил меня связать, больно врезается в кожу. — Я же тебе ничего плохого не сделала!
— Потому что почувствовать всё то, что испытал я, твои отец и брат смогут только тогда, когда я поступлю с тобой так же, как когда-то они с моими матерью и сестрой.
— Это жестоко! — слёзы вновь катятся по щекам и исчезают, немедленно стёртые сильными пальцами.
— Глупая! — констатируется сердито. — Я же всё сделал для того, чтобы это произошло иначе! Ты на самом деле мне очень нравишься, и меньше всего мне хочется причинять тебе боль. Насколько было бы проще, если бы ты приняла меня как мужчину, которого желаешь сама.
— Не понимаю!
Наверное, стресс сказался и на моих умственных способностях, потому что логики я совсем не вижу.
— Как с тобой тяжело, — отпустив, наконец, мою голову, Подестов взъерошивает рукой шевелюру, чуть откидываясь назад. — Старки не принуждают к физическим контактам, — уже открытым текстом объясняет. — Но для установления ментальной связки контактёр должен испытывать либо очень сильный страх, либо столь же сильную симпатию. Твои… — замолкает, подбирая подходящий эпитет, в итоге ограничивается литературным: — родственники явно перестарались с последним. Мать не выдержала эмоциональной нагрузки, когда с ней разорвали контакт и прекратили отношения. А у Розы так и нет семьи. Она до сих пор не может забыть своего первого мужчину и связать жизнь с кем-то другим.
— Поэтому ты хотел, чтобы я в тебя влюбилась? — проясняю всё до конца. — Твоей целью было добиться меня, использовать и… бросить? Чтобы свершившаяся месть стала аналогичной содеянному?
Опускает веки, едва заметно качнув головой, соглашаясь с моими выводами.
— Тогда как объяснить то, что ты творишь сейчас? Тебе же нужен другой результат!
Глаза мгновенно распахиваются, весьма недвусмысленно рассматривая тёмно-синее кружевное нечто, чудом сохранившееся на мне из одежды и очень даже условно скрывающее то, что не следовало бы демонстрировать посторонним.
— Меня устроит и такой, — заявляется с весёлой ухмылочкой. — Раз уж ты оказалась настолько психологически устойчивой к моим ухаживаниям, придётся исходить из оставшихся возможностей. К тому же, — хищный вдох, — я не буду тебя насиловать. Времени достаточно, ведь теперь твой телохранитель слишком далеко, чтобы вмешаться. А если решит это сделать, то на перелёт ему потребуется не меньше двух часов. Плюс, внизу охрана, с ней тоже придётся повозиться. Так что особо спешить мне незачем. Сделаю всё так, чтобы тебе понравилось. И даже больше, — снова склоняется надо мной, — уверен, ты сама меня захочешь.
Оценив мою возмущённо-смущённую физиономию, начинает тихо смеяться, но практически сразу становится серьёзным. Опираясь на согнутую руку, разворачивается, устраиваясь удобнее. Проходит едва ощутимым, ласкающим движением тыльной стороной кисти по щеке. Легко касается подушечками пальцев губ, словно проверяя на мягкость. Приподнимает мой подбородок…
В оцепенении смотрю на приближающееся лицо и карие глаза, пугающие светящейся в них решимостью. Всё ближе. Слишком близко!
— Я буду нежным, малышка, не бойся, — обжигает меня его дыхание. Горячее, удушающее…
Крепко зажмуриваюсь и стискиваю челюсти, не желая облегчать ему задачу. Я не сдамся, даже несмотря на то, что у меня нет выбора.
ГЛАВА 8
Потерянный мир
— Малышка, — жаркий выдох, коснувшийся губ и…
И ослепляющий свет, ударивший по глазам, — слишком яркий даже для сомкнутых век. А ещё оглушающий грохот, будто в доме что-то взорвалось. И леденяще-холодная воздушная волна, накрывшая нас словно цунами, принесшая с собой неприятный, резкий, чужой запах.
Не успеваю я сложить всё вместе и заставить свой мозг придумать хоть какое-то объяснение, как неведомая сила сносит в сторону нависшего надо мной мужчину. Невнятный возглас и звук удара сливаются практически воедино, не внося ясности в происходящее, скорее, запутав ещё больше.
Я практически ничего не вижу из-за цветных световых бликов в каком-то белёсом тумане, наполнившем комнату. Снова зажмуриваюсь, стараясь избавиться от пляшущих на сетчатке зайчиков, а когда открываю глаза, понимаю, что и дымка, и оптические эффекты исчезли, сменившись мягким полумраком, а интерьер комнаты остался нетронутым. Потолок и стены, по крайней мере, на своих местах. Значит, не взрыв.