Безмолвные
Шрифт:
Он находился в парадном зале замка. Там, где раньше стоял рояль, теперь разместилась кушетка и заставленный едой кофейный столик. На кушетке лежал Радим Дрегович. Лениво завтракал.
От голода желудок Ри отрастил когти и вцепился во внутренности.
Радим вытер белоснежной кружевной салфеткой пальцы и губы. Утонченный, кареглазый и черноволосый, с изящной бледностью и томными тенями на прекрасном лице. Он был одет в рубашку с кружевами на манжетах и вороте, в белый расшитый жилет, кремовый камзол, шелковые панталоны, кюлоты и изящные туфли. Не человек — картина.
— Доброе утро, друг мой. Как себя чувствуешь?
Пленник развел руками. Дрегович довольно улыбнулся:
— Я хочу, чтобы ты отправился в одну деревню на границе. Боюсь, котики Всеславского долго не оставят нас в покое. У деревенских сегодня праздник урожая. Провожают зиму, встречают лето… Отправься и присмотри за моими ребятами.
Он сделал резкий жест, словно отталкивая Ри. Сильный удар в грудь заставил того отступить, и тут же под ногами зашуршала сухая прошлогодняя трава.
Ри закрыл глаза, справляясь с тошнотой. Он ненавидел этот трюк с перемещением, так любимый Радимом. Тот вечно хвастал, что подсмотрел его у богов. Вот им бы его и оставил — боги не имеют кишок.
Желудок пустовал не один день, только потому Ри не вырвало. Он открыл глаза, посмотрел под ноги, а потом вокруг.
Внизу у подножья невысокого холма бежала неширокая безымянная речушка — приток Рыси. В деревне, изогнувшейся на вершине холма, заканчивалась ярмарка. Товары уже собрали, лишь истоптанная и изъезженная земля, обрывки лент, навоз да охапки сена указывали место, где она шла.
Внизу у реки мужики в простых льняных портах, без рубах, с блестящими от пота спинами сооружали кострища. Молодые девушки, нарядившись в белые сорочки с вышивкой и зеленые юбки-поневы, плели венки и гирлянды из цветов, украшали «весеннее дерево» на берегу и свои хорошенькие юные головки. Дети бегали вокруг, мешали взрослым и дразнили девушек. Пахло рекой, прошлогодними листьями и дымом.
— Господин…
Ри обернулся. Воин из граничной стражи остановился в двух шагах от него.
— Я больше не господин. Я — Ри. Как зовут тебя?
— Десятник Ириш Рукша. Вы уже помогали нам в Скудном…
Ри вежливо улыбнулся, но ему было все равно.
— Я в твоем распоряжении, десятник.
Ириш Рукша коротко кивнул, помедлил, не решаясь отдать приказ. Ри потянулся, разминая затекшее тело, запрокинул лицо, посмотрел на небо. Голубое, высокое и по-весеннему холодное. Но ветер уже разметал тяжелые зимние тучи. Глядя в такое небо, вдыхая такой воздух, хотелось жить.
Ри грустно улыбнулся.
Отличный прием, Радим. Очень хорошо! Дать увидеть жизнь, вспомнить радость свободы и потом дернуть за поводок обратно.
Он посмотрел вниз. Вот она, его цепь. Рождается внутри, пиявкой присосалась к желудку, легким, сердцу, печени. Цепь выходит из пупка и уходит вниз по склону, за реку, в лес и оттуда к замку господина. Ри попробовал прикоснуться к ней, но рука прошла насквозь. Бывший маг видел магию, но сделать с ней ничего не мог. Люди вокруг вообще не видели ее. Напряженно смотрели, ожидая беды, не подозревая, что его поводок выдернет из него все кишки, если хозяину в далеком замке не понравится, как ведет себя цепной пес.
Ри посмотрел по сторонам. Здесь должны быть наблюдатели. Кто? Птицы? Люди?.. Без разницы. Даже распознав их, он ничего не сможет сделать. Ри снова повернулся к десятнику.
— Приказывайте! Сегодня я в вашем распоряжении.
— Праздник пройдет на берегу. Здесь соберутся жители из окрестных деревень. Господин Радим тоже обещал посетить праздник в полночь. Я выставил дозор вокруг деревни и отправил ребят прочесать лес…
— А река?
— Что с ней, господин? Что нужно сделать?
Ри хотел ответить, но прикусил язык. Нужно закинуть в воду сети, приплести к ним заклинания, чтобы ни одна нечисть не подошла к деревне по дну, но для магии нужна кровь магов…
— Так что с рекой, господин? Приказать ребятам оцепить берег?
— Нет. На вас пойдут со всех сторон, просто ваши люди отразят атаки в лесу, а река останется без защиты.
— Так что делать?
— Я займусь. У вас есть что-то из инструментов?
Сотник смотрел на него растерянно.
— Скрипки? Флейты?
— Нам не приказывали…
Ри вздохнул. Очередной эксперимент Радима? Хочет посмотреть, на что Ри способен без музыки? Или решил сделать его очевидцем бойни на речном берегу, а в полночь появиться здесь в роли неожиданного спасителя? Если он знает заранее о нападении, может, и время известно? Возможно, если он не предупреждал своих стражников об опасности из реки, не дал никаких амулетов, то нападение подстроено? На людей бросятся твари, созданные самим Радимом? Хороший план. Ри тоже делал так, когда был господином. Перемирие с соседями иногда затягивается, люди перестают бояться, им хочется побунтовать или удариться в бега. В таком случае нет проще и лучше способа заставить их уважать господина, чем нападение монстров, справиться с которыми может могучий маг-покровитель. Зачем здесь только Ри? Что ему хотят показать?
Он спустился по берегу к самой реке, присел, запустил руки в холодную воду.
Хоть его кровь была больше не способна на волшебство, он видел и чувствовал все по-прежнему. И магию в воде почувствовал. Водянники.
Ри выпрямился. Сотник терпеливо ждал его указаний. Маг поймал за шиворот какого-то мальчишку, тот попробовал выкрутиться, но Ри крепко держал.
— Музыка будет вечером?
— Господин запретил, господин.
Мальчик снова рванулся к своим, но Ри не отпустил.
— Музыкантов не будет?
— Кроме вас — нет. Господин приказал все, что музыку играет, — выкинуть.
— Набат есть! — крикнул другой мальчишка, веснушчатый и юркий. Он смело подошел к Ри, заглядывая в лицо бывшего мага веселыми голубыми глазами. Первый мальчишка сбежал. Конопатый остался. Стоял, засунув руки в карманы и покачиваясь на пятках.
— Чего знаешь? — спросил Ри.
— У них набат есть, которым сигнал о беде подают. Господин про него ничего не сказал. Только он большой, дядь. В старом храме стоит.