Безнадежно влип
Шрифт:
Глава 10
Глава 10
Спустя несколько секунд Миша отстраняется от меня первым. Я не успеваю сформулировать ни единой мысли о произошедшем. Только тяжело дышу и неотрывно пялюсь на его губы. От понимания, что я желаю, чтобы он и дальше меня целовал, я не сдерживаюсь и усмехаюсь в голос. Ну не просить же об этом вслух. Девушкам такое непозволительно. К счастью, мне не приходится ничего говорить.
Сжав руками мою талию, Медведев подхватывает меня и усаживает на край стола. Он что-то грубо отпихивает в сторону, а затем это что-то с грохотом падает на пол. Кажется, тарелка. В отличие от меня, Мише сей инцидент не кажется чем-то значимым. Обхватив ладонями мое лицо, он вновь тянется к моим губам. Закидываю руки ему на шею и начинаю отвечать на поцелуй.
Я пьяна, поэтому с легкостью позволяю себе такое? Да кого я обманываю? Проблема в том, что, несмотря на выпитое шампанское, я трезва. И сейчас самозабвенно целуюсь с Медведевым исключительно по своему желанию, а не из-за гуляющего в крови алкоголя. Мне хорошо. Так хорошо, что становится страшно.
В какой-то момент мне начинает не хватать воздуха, теперь уже я отстраняюсь первой. Закрываю глаза, стараясь успокоиться и не дышать как загнанная лошадь. Жуть как хочется улыбаться, но я пресекаю в себе этот порыв. Чувствую, как Миша проводит большим пальцем по моей нижней губе. Обводит их по контору.
– Ты уже сосалась со своим Никиткой?
– Что? – не сразу понимаю, о чем он только что спросил. Распахиваю глаза, устремляя взгляд на Мишу. Смысл его вопроса наконец доходит до меня.
– По твоим словам, у тебя со слухом все хорошо. Сосалась с ним? Или, может, зашли чуть дальше? Давала себя трогать?
– А тебе какая разница?
– Спросить, что ли, нельзя?
– Не твое дело, – упираюсь ладонями ему в грудь.
– Ладно, извини, – уже совершенно другим тоном произносит Миша, перехватив мои руки. – Дурацкие неуместные вопросы, – шепчет почти в уголок рта.
Мне бы оттолкнуть его и прекратить это все, но как только его губы едва заметно скользят по моей щеке, я тут же забываю о его недавней грубости. Закрываю глаза, и сама подставляю шею под его поцелуи. Ну почему это так приятно?
Оттянув платье с одной стороны, Миша полностью оголяет мое плечо. Еще чуть-чуть и он обнажит мою грудь. Готова ли я к такому? Однако, он не спешит это сделать. Вместо этого он скользит губами по моему плечу. Совсем не вяжущаяся с таким человеком ласка.
Только я подумала об обнажении, как Медведев выпрямляется и первым стягивает с себя футболку. Не могу отвести взгляд от его торса. Такое тело так и говорит «потрогай меня». Ладони жжет от желания прикоснуться к нему.
– Потрогай меня.
– Что? – еле слышно произношу я.
– Прикоснись ко мне, – кажется, это первое озвученное Мишей желание. Господи, спасибо. Мечты сбываются.
Тяну к нему руку и провожу по груди. Твердый и гладенький. Не то, что лицо. Поймала себя на мысли, что хочу избавиться от платья и прижаться обнаженной к его груди.
– Я имел в виду не здесь, – ухмыляется, перехватив мою руку. Подносит ее к паху. Когда он успел расстегнуть джинсы?
Закусываю губу, когда до меня доходит, что именно он просит меня потрогать. И понимаю, что не могу это сделать. Это его обидит? Он подумает, что противен мне? Одергиваю руку, не в силах посмотреть Мише в глаза.
– Не могу. Я не думаю, что ты там грязный. Просто… это не так просто. Просто… ой, как много тавтологии. Я не могу так. Это слишком, – от своего нелепого скулежа стало самой противно.
– Да, слишком много туфты в твоей голове. Согласен, – не скрывая смеха, выдает Миша.
– Тавтологии, – наконец поднимаю на него взгляд.
– Да, да, – насмешливо произносит он, когда его ладони ныряют под мое платье. Не обиделся и на том спасибо.
Он поддевает резинку колготок пальцами, но в таком положении избавить меня от этого элемента одежды не так-то просто. Приподнимаю попу, опираясь руками о стол, давая Мише возможность стянуть их с меня. Оставшись без них, инстинктивно свожу ноги.
– Расслабься, – наклонившись к уху, шепчет едва слышно. – Ты когда-нибудь трогала себя? – Миша тут же втискивается коленом между моих сжатых ног, разводя их в стороны. Слишком открытая поза. От такого положения становится не по себе. Щеки моментально вспыхивают, когда я ощущаю пальцы Медведева на внутренней стороне бедра. Приятно, но вопрос, заданный Медведевым, напрягает.
– Прекрати.
– Что?
– Не надо меня такое спрашивать.
Мне бы оттолкнуть его, да прекратить это все, пока все не зашло слишком далеко, но не хочу. Несмотря на то, что страшно, а утром наверняка будет стыдно, я хочу, чтобы он меня трогал. Везде.
– А что такого в этом вопросе? – смотрю на Мишу и понимаю, что ему нравится меня смущать. Он даже не скрывает улыбки.
– Мне он не нравится.
– Да или нет?
– Отстань.
– Да или нет, – настойчиво повторяет Медведев.
– Конечно, да, – громче, чем стоило, рявкнула в ответ. – Я каждый день себя трогаю, с пеленок. По сотни раз на дню. Что за странный вопрос?
– Ничего себе, даже я столько за всю жизнь не дрочил. Машка, да ты огонь.
Несмотря на то, что сказано это с шуткой и беззлобно, меня это раздражает.
Он расслаблен. Даже весел. Это не привычно хмурый Миша. Нравится ли мне видеть его таким? Скорее всего, да. И что-то мне подсказывает, что он может быть таким и без алкоголя.
– Ладно, будем считать, что нет. Когда у тебя месячные? – это что за вечер идиотских вопросов?
– Ты нормальный вообще?
– Вполне. Я сюда не сексом заниматься приехал, у меня нет с собой резинки. Я вообще крайне брезглив и без нее не трахаюсь, но раз ты у нас девочка, не скачущая с члена на член, можно сделать исключение. Но это не отменяет возможный залет. Так, когда месячные?
Понимаю, что вопрос вполне нормальный для нормальных людей. Ну почему это так грубо звучит из его уст? Недавняя эйфория улетела в неизвестном направлении. Первым возникшим порывом стало желание встать и тупо закрыться в ванной.
– Маш, ну хватит, – удерживает меня в таком положении, сжав мою коленку. – Это нормальный вопрос. Что ты как маленькая себе ведешь? Ты как вообще собираешься выстраивать свою жизнь, если не можешь ответить на такую элементарщину? – понимаю, что в его словах есть правда. Это ведь не банальное любопытство. Не настолько я тупая в этих вопросах, чтобы не понимать последствия.