Безоружные
Шрифт:
Что ещё хуже? Его реакция на случившееся. Он не придумал ничего лучше, кроме как рыдать, схватившись за женскую юбку, чего не позволял себе даже будучи ребёнком. Это было единственным выходом в тот момент, конечно, но дерьмовая жизнь, выкупленная таким образом, стала ещё дерьмовее.
К сожалению, на этом плохие новости не заканчивались.
Повернув голову, Арчи увидел Виктора Фарго. Он заснул в одной кровати с мужиком и не мог вспомнить, как это произошло, но факт – Виктор видел его плачущим, и, что сказать, это был подходящий финал дня.
А ведь Арчи надеялся, что в этой постели
Возможно, Он прав. Нет, точно прав: Арчи ничего собой не представляет без оружия. Вот только даже Он не знает, как много этого оружия он собрал.
Бесшумно встав с кровати, Арчи глянул на тумбочку: она была завалена пробниками новых наркотиков, которые ещё не поступили на рынок. Похоже, он предложил Виктору расслабиться после тяжелого дня, и этот торчок, конечно, не смог отказать. Хотя, наверняка, наплёл что-нибудь про чувство ответственности и их дружбу.
Смочив пересохшее горло стоявшим тут же виски, Арчи почувствовал себя намного лучше. Головная боль постепенно утихла, а от бешеной злости и ревности уже не хотелось выть… пока в итоге он не ощутил даже что-то похожее на свободу. В смысле: что бы он ни делал, он уже не станет выглядеть в глазах Кэс хуже. Он мог провести её через ту же боль, которую испытал сам, и остаться всё тем же недостойным её сукиным сыном. Может, чуть менее жалким, ведь теперь уже он будет смотреть на неё свысока.
Он мог похитить её, теперь уже по-настоящему… по-настоящему воспользоваться её беззащитностью… быть с ней, не заботясь о её чувствах так же, как и она не заботилась о его. Ведь пока он валялся здесь, умирая, или когда его заперли в изоляторе, эти двое трахались.
В его доме.
Уже, правда, бывшем.
Да пошло оно.
Арчи слишком часто менял адреса, чтобы расстраиваться из-за того, что и этот дом ему придётся оставить. И лучше с этим не тянуть, а то его всерьёз тошнило от мысли, что он всё ещё остаётся в месте, где его смерти желают все и даже те, на кого он молился.
Чтобы унять эту дурноту, Арчи сделал ещё один жадный глоток, опустошая бутылку. После чего подошёл к стене, в которую был встроен бар, но отнюдь не за добавкой. Передвинув одну из рюмок, он открыл биометрическую панель и прижал к ней большой палец. Внутри тайника лежал пистолет-пулемёт с несколькими магазинами и глушителем: его собственная находка, неуничтоженный конфискат.
Подобных заначек у него было несколько по всему дому, но Арчи не торопился их опустошать. Он собирался однажды вернуться сюда, теперь уже не затем чтобы жить долго и счастливо, а чтобы сравнять это место с землёй.
Подумав так, он почувствовал не просто свободу – вдохновение, и его злорадный, хриплый смех разбудил Виктора. Мужик зашевелился, и Арчи привинтил глушитель к стволу… чтобы потом отложить оружие в сторону. Возможно, это было не лучшей идеей, но он решил оставить парню жизнь. Из чувства солидарности, быть может… ведь когда он к нему приблизился со скотчем и уже добитой бутылкой виски, Виктор проворчал:
– Чёрта с два мы станем повторять тот паршивый эксперимент, Кассандра, никаких нахрен наручников больше.
Разбив об его голову бутылку, Арчи щедро обмотал его руки лентой, прикрепляя запястья к кованым перекладинам спинки. Отстранённо он подумал о том, что, конечно, собирался однажды провернуть что-то подобное, но не с этим придурком.
Его почти не волновало, что подумает тот, кто первым обнаружит такой сюрприз, и как это скажется на репутации Виктора… Хотя вряд ли та могла стать ещё хуже.
Залепив ему рот, Арчи взял оружие и вышел в коридор, держа в голове чёткий план. Первым делом он отправился вниз, в комнату наблюдения, чтобы забрать кое-какие видеозаписи и обеспечить себе безопасное отступление. Оттуда в изолятор…
Он зашёл бы туда перед уходом в любом случае, потому что ублюдки, работающие там, всерьёз перед ним провинились. И его месть была тихой, аккуратной, быстрой, абсолютно ему несвойственной. Во время зачистки он не произнёс ни слова, выстрелы звучали не громче шёпота, и он не промахнулся ни разу, даже при том, что был изрядно пьян. Да, он находился в ужасном состоянии, но при этом не сомневался и не медлил. Ничего особенного, он не собирался обмирать и распускать сопли, как в случае с Кэс. Это вообще на него непохоже, как и промахи, и он доказывал это каждым выстрелом.
Арчи ведь был рождён для этого - стать стрелком, это единственное, что он умел делать лучше всех в этом мире. В мире, где его уникальный талант осуждался даже больше убийства самого по себе, больше предательства...
Вся эта окружающая его несправедливость требовала принятия радикальных мер. И бойня в изоляторе – только начало.
Закончив, Арчи освобождённо выдохнул. Он чувствовал себя намного лучше, чем когда пришёл сюда, и поэтому был признателен всем этим людям за психологическую помощь, которую они ему наконец-то оказали.
Открыв нужную дверь, он зашёл внутрь камеры, оставляя за собой кровавые следы. К сожалению, Вёрджил и Марс его фееричное появление не смогли оценить: их глаза были завязаны. Рты - тоже. Но что интереснее: их подвесили за руки так, что пленники едва касались ногами пола.
Подойдя к молодому господину, Арчи убрал сначала кляп.
– Здесь чертовски комфортно, кому как ни мне знать, но надеюсь, ты не спишь. Слышишь меня? Просыпайся давай.
Вёрджил сплюнул. Потом с наслаждением вобрал воздуха в грудь.
– Артур. В разгар нашего «совещания» ты куда-то исчез, а теперь пришёл отыграться? Способен лишь на то, чтобы избивать связанных?
– Я не любитель руки марать, знаешь. – Когда он снял с Вёрджила повязку, тот зажмурился от яркого света. Так по-человечески. – К тому же, я уже отыгрался, как видишь.
Заглянув ему за спину, парень пару раз моргнул, потом посмотрел на пистолет у Арчи в руке.
– Да ты чокнулся, зашёл так далеко только затем, чтобы самолично меня грохнуть, сволочь, подонок чёртов, думаешь, это повысит тебе рейтинг в семье или что?! – заголосил он, и Марс, висящий у противоположной стены, с силой дёрнулся… автоматически получая мощный разряд.