Безоружные
Шрифт:
Если бы он продолжил в том же духе, пришлось бы пустить пистолет в ход ещё раз. И не промахнуться.
Но Арчи встал и под расширенным взглядом своего насмерть напуганного отца вручил мне улики. Спрятав их в карман, я вылетела из кухни, а потом и из дома. Арчи рванул следом, но не для того, чтобы остановить. Он просто бежал за мной, пока я не обессилела и не села прямо на дороге. Арчи упал рядом, задыхаясь, кашляя и хохоча.
– Ты видела… ха-ха… его рожу? Всегда такой крутой, а тут вдруг так облажался…
– Заткнись! – прошипела я, хватаясь за голову. Лёгкие жгло огнём, но боль, которая распирала виски, не шла ни в какое сравнение.
– Да расслабься…
– Расслабься?! Да что с тобой?! Какого чёрта ты там устроил? Впутал меня в свои паршивые семейные дела! Ты это специально, что ли?
– Нет, конечно. Кто же думал, что ты начнёшь палить.
– Кто же думал, что ты набросишься на тех людей! Психопат бешеный. – Я встала на ноги, отряхиваясь. – Держись от меня подальше.
– Брось, Кэс…
– Тебя нельзя подпускать к оружию. Да даже к кухонным ножам.
– Тебе что, жалко его? Он заслужил, поверь мне…
Кажется, он собрался излить мне душу, но я его остановила.
– Не хочу об этом знать! Лучше расскажи, что мне теперь делать, умник!
– Вообще-то, это от меня родной отец отрёкся и выгнал из дома.
– Вот же бедняга. А меня завтра арестуют, а послезавтра казнят!
Арчи покачал головой.
– Он никому не расскажет.
– Да? Почему же?
– Потому что я тоже знаю кое-какие секреты, за которые он может поплатиться жизнью.
– А что насчёт женщины?
– Да она не поняла ничего. Эта дура только и делала, что вопила, уткнувшись в пол. – Арчи посмотрел на пистолет, который я до сих пор сжимала. – И, чёрт, я её понимаю… Звук был, блин, что надо. С такой штукой ты, наверное, чувствуешь себя настоящим богом. Полиция? Я бы на твоём месте даже их не боялся. И ты не боишься, так ведь? Нас теперь двое, мы можем делать, что захотим…
Я завела руку за спину.
– Возвращайся домой.
– Чего?
– Извинишься, объяснишь…
– Извиняться? Перед этим уродом?! Это он должен передо мной извиняться! – Почему-то ему было важно, чтобы я поняла. – Он никогда не любил ни мать, ни меня. Женился на ней только из-за денег. Я его знать не знал, пока она не умерла. А потом он объявился, чтобы стать опекуном и растрачивать мои деньги. Это всё моё! Мой дом, шмотки, в которые он одевается, машины, на которых он возит своих баб, и грёбаные презервативы, которые он покупает перед свиданиями с ними!
– Так иди уже в свой дом и приляг. Тебе нужно в себя прийти.
– Дай мне пистолет.
– Даже не мечтай, - пробормотала я, с трудом ориентируясь в незнакомом районе.
– Я не буду им пользоваться, клянусь. Хочешь, вытащи патроны.
– Нет.
– Мне он нужен, Кэс! Пожалуйста! – Арчи попытался давить на жалость: - Я не чувствую себя в безопасности в единственном месте, где должен чувствовать! А что если отец решит убить меня? Он всегда этого хотел, а теперь у него появилась ещё одна причина! Слышишь меня?
Я обернулась, лишь когда услышала за спиной быстрые шаги.
– Дай его мне! – рявкнул Арчи, набрасываясь. – Он мне нужен больше, чем тебе! Для тебя ведь это всё игра! Ты, блин, знать не знаешь, с чем я имею дело каждый день! У тебя таких хреновин миллион! Что, тебе жалко для единственного друга?! Ты же никому кроме меня не нужна! Шатаешься по побережью целый день, как бездомная. А в школе от тебя все шарахаются, как от чумной. Знаешь, как тебя называют? И что я делаю с этими мудаками, когда слышу гадости о тебе? – Мы оказались на земле, Арчи сверху. – Но ты же, блин, этого не ценишь! Ты же ни черта не видишь! Даже когда я…
Он замер, когда почувствовал, как дуло упёрлось в его живот.
– Назад! – процедила я.
– Ты… ты… опять наставила на меня оружие, - его голос дрожал. Нервы у него совсем сдали.
– Да, и на этот раз исправное.
– Решила сделать моему отцу одолжение? Ему, а не мне… Я видел, как ты на него пялилась… А я ведь думал, что ты – не такая…Я же тебя по-хорошему попросил …
– На руки свои посмотри.
Он отдёрнул ладони, которыми сжимал мою шею.
– Прости… Ты же знаешь, я бы никогда… Я просто хотел обнять тебя…
Отползая от него, я держала оружие перед собой, а Арчи смотрел на него с ужасом и завистью.
– Для тебя же это просто игра. Ты всего лишь мелкая девчонка… Мне нужнее… Я заслужил…
Псих долбаный.
Уходя, я постоянно оглядывалась, но он оставался на месте: на коленях, бормоча что-то бессвязное. Всю дорогу до дома я почему-то думала о том, когда именно он успел свихнуться и почему я раньше этого не заметила. А следовало бы подумать, куда именно бежать и какую записку оставить родителям.
Но за мной не пришли.
Все каникулы были испорчены напряжённым ожиданием. С Арчи я не виделась: он не ходил на Побережье или ходил, когда меня не было поблизости. Мы встретились с ним в школе через пару недель после того случая. Он выглядел как обычно. Болтал со своими дружками-недоумками и, когда я прошла мимо, скользнул безразличным взглядом, даже не потеряв нить разговора.
Я решила, что вот теперь всё кончено. Вместе с горьким сожалением я почувствовала и облегчение, как ни странно. Побережье всё равно не дало бы ему второго шанса, а общаться со мной не из-за оружия он бы не стал.