Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом
Шрифт:
Минут через десять Окоселого немного отпустило. Сердце, которое словно бы устроило себе передышку, снова забилось. Разум утвердился в правах. Он заглянул под кровать и ничего не увидел.
Окоселый понял все. Он сказан себе, что ни секунды по-настоящему не верил в Питера как в реально живого. Само собой разумелось, что никакой змеи в его номере быть не могло. Окно выходило в пустоту. Его номер находился в нескольких этажах над землей. И когда Окоселый поднялся с кровати, у него на лице застыло выражение суровой решимости. Выражение, свидетельствующее, что он переворачивает страницу и начинает новую жизнь. Он оглядел помещение в поисках орудия, с помощью которого мог бы
Полчаса спустя в номере Арчи зазвонил телефон.
– Послушай, Арчи, старый волчок, – сказал голос Окоселого.
– Эгей, старый стручок! Это ты?
– Послушай, не мог бы ты заскочить сюда на секунду? Я в некотором раздрыге.
– Абсолютно! Какой номер?
– Четыре сорок один.
– Буду у тебя без задержек или в один момент.
– Спасибо, старик.
– А в чем трудность?
– Ну, правду сказать, мне померещилось, что я вижу змею.
– Змею!
– Расскажу подробнее, когда придешь.
Арчи застал лорда Сиклифа сидящим на краю кровати. Атмосферу пронизывало смешанное благоухание различных коктейлей.
– Ого! А? – сказал Арчи, вдыхая носом.
– С этим полный порядок. Я выливал свои запасы. Только что покончил с последней бутылкой.
– Но почему?
– Я же тебе сказал. Мне померещилось, будто я вижу змею.
– Зеленую?
Окоселый слегка содрогнулся.
– Жутко зеленую!
Арчи заколебался. Он учел, что бывают моменты, когда молчание – золото. Его мучило злополучное положение старого друга, и теперь, когда судьба предложила выход, было бы опрометчивым вмешаться для того лишь, чтобы развеять тревогу старого стручка. Если Окоселый встал на путь исправления, потому что думает, будто увидел воображаемую змею, лучше скрыть от него, что змея была настоящей.
– Чертовски серьезно! – сказал он.
– Сверхчертовски серьезно! – согласился Окоселый. – Я с этим кончаю!
– Отличный план!
– А ты не думаешь, – спросил Окоселый с легкой надеждой, – что змея могла быть настоящей?
– Ни разу не слышал, чтобы отель предоставлял их постояльцам.
– Мне показалось, что она заползла под кровать.
– Ну так посмотри.
Окоселый вздрогнул:
– Только не я! Послушай, старый волчок, ты понимаешь, что в этой комнате мне не заснуть. Так я подумал, ты не позволишь мне всхрапнуть у тебя?
– Абсолютно! Пять сорок один. Прямо над этим. Вот ключ. Я тут немножко приберусь и через минуту буду с тобой.
Окоселый надел халат и исчез. Арчи заглянул под кровать. Над брюками возникла голова Питера с обычным выражением приветливого любопытства. Арчи дружески кивнул и сел на край кровати. Непосредственное будущее его маленького приятеля требовалось обмозговать.
Он закурил сигарету и некоторое время пребывал в размышлении. Затем поднялся на ноги. Озарение – не иначе. Он подобрал Питера и опустил его в карман своего халата. Затем вышел из номера и начал подниматься по лестнице, пока не достигнул седьмого этажа. На полпути по коридору он остановился перед дверью.
Изнутри через открытую фрамугу в коридор лился ритмичный храп достойного человека, предавшегося отдыху после дневных трудов. Мистер Брустер всегда спал очень крепко.
«Выход всегда найдется, – философски подумал Арчи, – если типчик подумает хорошенько».
Храп его тестя зазвучал басистее. Арчи извлек Питера
Глава 9. Письмо от Паркера
С течением дней, освоившись в отеле «Космополис», оглядываясь вокруг и пересматривая свои первые заключения, Арчи начал склоняться к тому, что в его непосредственном окружении наибольшего восхищения заслуживает Паркер, худой, торжественно-невозмутимый камердинер мистера Дэниела Брустера. Человек, который непрерывно общается с одним из самых трудных людей в Нью-Йорке и все это время умудряется не только не склонить головы, подобно поэту Хенли, но даже, если судить по внешним признакам, сохраняет достаточную бодрость духа. Великая личность, по каким меркам его ни судить! Хотя Арчи и жаждал зарабатывать себе на хлеб честным трудом, с Паркером он не поменялся бы местами даже за гонорары кинозвезды.
Именно Паркер первым обратил внимание Арчи на скрытые достоинства Понго. Как-то утром Арчи забрел в апартаменты своего тестя, как он иногда делал в стремлении наладить более теплые отношения, но обнаружил там только камердинера, который обмахивал пыль с мебели и безделушек метелочкой из перьев на манер слуги, который открывает первую сцену первого действия того или иного старомодного фарса. После учтивого обмена приветствиями Арчи сел и закурил сигарету, а Паркер продолжал смахивать пыль.
– У хозяина, – сказал Паркер, нарушая молчание, – есть недурственные обжейдар.
– Недурственные что?
– Обжейдар, сэр.
Арчи озарило:
– Ну, конечно же! Хлам по-французски [6] . Понял, понял, о чем вы. Наверное, вы правы, старый друг. Я в этих штучках не очень разбираюсь.
Паркер одобрительно щелкнул вазу на каминной полке.
– Очень ценные, кое-какие из вещиц хозяина. – Он взял фарфоровую фигурку воина с копьем и принялся ее обметать с благоговейной осторожностью личности, отгоняющей мух от спящей Венеры. Он взирал на фигурку с почтением, которое, с точки зрения Арчи, было совершенно неоправданным. На его непросвещенный взгляд, эта штукенция была всего на градус менее гнусной, чем японские гравюры тестя, на которые Арчи всегда смотрел с безмолвным омерзением. – Вот эта, например, – продолжал Паркер, – стоит больших денег. Очень больших.
6
Objets d’art – предметы искусства (фр.).
– Как? Понго?
– Сэр?
– Я всегда называю этого дурацкого не поймешь что исключительно Понго. Не знаю, как еще его можно назвать, а?
Камердинер, казалось, не одобрил такую фамильярность. Он покачал головой и вернул фигурку на каминную полку.
– Стоит больших денег, – повторил он. – Но не сама по себе, нет.
– Не сама по себе?
– Нет, сэр. Такие вещицы всегда парные. И где-то есть пара к этой вот. И если бы хозяин мог наложить на нее руку, у него было бы то, что очень стоит иметь. Очень даже стоит. За что знаток отвалил бы большие деньги. Но одна без другой ничего не стоит. Надо иметь обе, если вы понимаете, о чем я, сэр.
– Понимаю. Как нужная карта к королевскому флешу.
– Именно, сэр.
Арчи снова уставился на Понго в смутной надежде обнаружить в нем тайные достоинства, скрытые от глаз при первом знакомстве. Но безуспешно. Понго оставлял его холодным, даже ледяным. Он не взял бы Понго в подарок, даже чтобы утешить умирающего друга.
– И сколько может стоить такая парочка? – осведомился он. – Десять долларов?
Паркер улыбнулся торжественной улыбкой превосходства.
– Чуточку больше, сэр. Несколько тысяч долларов будет поточнее.