Безрассудный
Шрифт:
— А его документы?
— Их можно легко уничтожить.
Такие дети всегда оставались незамеченными. Забытые и никому не нужные. Призраки в системе, которая просто ещё не убила их. Приёмные семьи брали их к себе и отдавали обратно, социальные работники клятвенно обещали их проверять, но в итоге оказывались перегружены бесконечными делами. В этом никто не виноват. По сути, система представляла собой сломанное колесо, малоэффективное.
Зато это всегда работало в пользу Томаса.
— Превосходно. Я бы хотел встретиться с ним сейчас, пожалуйста.
Доктор достала
— Что вы с ними делаете? — наконец спросила она.
Конечно, Арбор было интересно. Врач средних лет, по сути, ворующий детей посреди ночи, – сущий кошмар. Он выглядел как сказочный злодей. Учитывая, с какими людьми приходится сталкиваться этим врачам, вполне справедливо, что они с подозрением к нему относились. Так и должно быть. Но Томас был не проблемой, а решением.
— Я леплю их.
Доктор Арбор нахмурила брови, её взгляд стал резким за большими очками.
— Во что?
В убийц.
— Именно в то, что задумал Бог, — улыбнулся Томас.
Она отшатнулась, вскинув руку.
— По-моему, Бог не имеет никакого отношения к тому, что случилось с Адамом.
Томас покачал головой.
— Вы когда-нибудь слышали идиому «психопатами рождаются, а социопатами становятся»? Согласно научным исследованиям, это правда, но что, если они не ошибка природы? Что, если они здесь, чтобы делать то, что другие не могут?
— Как это понимать?
— Всё, что вам нужно знать, – это то, что я управляю домом для мальчиков, таких же, как Адам. О нём будут хорошо заботиться, гораздо лучше, чем всё, что здесь могут предложить. У него будет доступ к лучшей медицинской помощи, лучшему образованию, и я покажу ему, на что он может быть способен.
— На что именно? — спросила доктор Арбор, глядя на него так, словно он — социопат.
Томас размашистым жестом развёл руки.
— Использовать свой дар не во зло, а во благо.
Доктор Арбор фыркнула.
— Дар? Я бы вряд ли назвала болезнь такого уровня даром.
Он уже качал головой.
— Вот тут вы ошибаетесь, доктор Арбор. Вы не можете вылечить психопата. Нельзя исправить социопата. Но можно их направить, отточить их мышление. Научить направлять свою ярость на тех, кто её заслуживает.
— Заслуживает? — повторила она. — Вы хотите научить их быть монстрами?
— Конечно, нет. Они уже монстры. Я научу их убивать тех, кто сделал их такими.
Она долго молчала, а потом наконец спросила:
— И это работает?
— Именно это я и хочу выяснить. Эти мальчики – мои первые подопытные. В течение их жизни я буду документировать их прогресс, научу их определять и проверять свои цели. Научу быть невидимыми.
Доктор Арбор снова перевела взгляд на Адама, который всё ещё смотрел на глухую стену.
— Сколько у вас мальчиков?
— Включая Адама? Семь.
Это, конечно, маленькая выборка, но если их было бы больше семи, Томас не смог бы уделять им своё личное время и внимание. Очень важно, чтобы мальчики научились полагаться на него и друг на друга. Хотя они не способны любить, это не значит, что мальчики не могут научиться доверять друг другу. Им нужно будет доверие. Им нужно будет как-то вписаться в общество.
— Как можно воспитать полный дом психопатов, доктор Малвейни? — спросила она, глядя через стекло на Адама.
— Очень осторожно, доктор Арбор. Очень осторожно.
Спустя мгновение она подошла к двери и открыла её, жестом пригласив Томаса войти первым. Как только он вошёл, Адам следил за ними проницательными голубыми глазами, хотя сам оставался совершенно неподвижным. Понятно, почему он беспокоил доктора Арбор, но Томас считал его идеальным. Прекрасный экземпляр. Его последний мальчик.
Томас присел рядом с мальчиком и протянул ему руку.
— Здравствуй, Адам, меня зовут Томас Малвейни, и я здесь, чтобы отвезти тебя в твой новый дом.
На безразличном лице мальчика, словно медленно менялась маска, появилась зловещая улыбка. Мальчик взял его руку и пожал. Томас мог понять, почему он пугал другого врача. У Адама не было никаких базовых понятий нормы. Он мог только наблюдать и подражать тому, что видел. Адам – не шестилетний мальчик. Он – шестилетний робот, в настоящее время загружающий программное обеспечение, которое создавало образ шестилетнего мальчика.
Томас уже мог сказать, что у Адама есть дар.
— Ну что, пойдём?
ГЛАВА 1
Адам
Адам поглубже натянул красный капюшон, сжимая рукоять ножа, спрятанного в сквозном кармане толстовки. Среди ночи он легко сливался с толпой, перебегая из тени в тень, избегая уличных жёлтых фонарей на тёмной, мрачной улице, но это не значит, что квартал был безопасным. Отнюдь.
Этот район – забытая часть города. На всех окнах зданий стояли решётки, дороги испещрены выбоинами, которые превращались в масляные лужицы каждый раз, когда шёл дождь. По сравнению с районом Адама, находящимся в другой части города, здесь преобладали оружейные магазины, поручители и адвокаты. Но Адам не пытался сойти за жителя «трущоб». Он был здесь своим. Первые шесть лет своей жизни он провёл в полуразрушенном трейлере за мини-маркетом.
По улицам ездили полицейские машины, иногда полицейские светили фонариками в окно, преследуя скопления людей, пока те не расходились. Но они никогда не замечали Адама. Его вообще никто никогда не замечал. Именно поэтому он по-прежнему мог свободно бродить, охотиться, убивать. Но на сегодня у него в списке дел было только одно – пораньше лечь спать.
Странно, как легко можно было слиться с толпой, если просто притвориться, что принадлежишь ей. Даже тому, кто проводил большую часть своего времени на виду у всех. Тому, кто известен в определённых кругах. По его мнению, проще слиться с толпой, если другой вариант кажется абсурдным. А то, что младший сын миллиардера Томаса Малвейни бродит один в худшем районе города в предрассветный час, казалось довольно абсурдным.