Безумная кепка Мономаха
Шрифт:
Алику явно нужна помощь специалиста, а я не знаю никого из его родственников или друзей. Да есть ли они у него? Почему разрешили Модестову опуститься почти до уровня бомжа? Отчего не побеспокоились о судьбе парня? Наверное, Алик одинок, отсюда и увлечение Интернетом. Но Модестова нельзя сейчас надолго оставить в подобном состоянии. И как поступить? Что делать?
Я потрясла головой, желая прогнать назойливые вопросы, но в мозг моментально полезли другие. Почему Кононов обманул жену? Зачем женился на Алисе?
Подавив
Значит, так! Нельзя решать все проблемы одновременно, скопом, надо выложить их в ровный ряд и брать по одной. Лишь в этом случае я сумею справиться со всеми задачами. Что у нас первое?
Кирюша!
Мальчик встретил меня в прихожей.
— Ты не забыла? — нервно воскликнул он.
— Нет, — ответила я, — все уладила.
— Bay! Могу вернуться в Алиленд?
— Погоди пока.
Кирюша сразу поскучнел.
— Так и знал! Наболтала зря.
— Вовсе нет, послушай внимательно, — велела я.
Через час напряженных разговоров Кирик перестал ахать и вполне спокойно спросил:
— Значит, Великий Али псих?
— Похоже, да.
— И мне можно будет увидеть его в реале?
— Абсолютно верно.
— Придется прикинуться селедкой, изобразить, что вижу комп впервые?
— Да, я же объяснила: Алик не подпустит к себе никого, кто хоть чуть-чуть похож даже на пользователя, иначе заподозрит в нем шпиона. В особенности сейчас, когда идет война с Гардором и когда он держит коды под рукой.
Кирюша вздрогнул.
— Лампа, ты хоть понимаешь, что сейчас сказала?
— Вполне.
— Думаю, нет. Тот, у кого на руках личные коды участников игры, владеет Алилендом. Это огромная тайна!
— Вот и… — начала я, но мою речь прервал звонок в дверь.
— Сережка ключи потерял, — хихикнул мальчик.
— Пойду открою, — вздохнула я, — потом договорим.
Звонок прозвенел еще раз.
— Иду-иду! — закричала я и, подскочив к двери, распахнула створку, забыв произнести сокраментальное «кто там?».
Вместо ожидаемого Сережки на пороге возник незнакомый дядька в потертых джинсах и мятой ветровке. За руку он держал маленькую девочку в белых гольфах и розовом платье, щедро украшенном спереди коричневыми пятнами. Очевидно, папа угостил дочку шоколадным мороженым, большая часть которого попала не в рот ребенку, а осела на его одежде.
— Здрассти, — заулыбался дядька. — Олька, что надо сказать?
— Здравствуйте, — тоненьким голосочком прозвенела девочка, — мы к вам пришли.
Мне стало дурно. О нет, только не люди, приехавшие в гости! У нас иногда останавливаются пятиюродные племянники пятой жены седьмого мужа девятой свекрови близкой знакомой Катюши из города N-ска. Чаще всего они появляются именно так — сваливаются на голову неожиданно, безо всякого предупреждения, входят в квартиру и ласково говорят:
— Добрый
Ясное дело, хорошее воспитание велит, навесив на лицо слишком ласковую улыбку, воскликнуть:
— Мы вам так рады! Входите, пожалуйста!
Далее события всегда развиваются абсолютно одинаково. Билеты на поезд, отходящий в N-ск, на завтра в кассах отсутствуют, уехать можно лишь через месяц, «родственнички» спокойно живут у нас, иногда к ним приезжают приятели, тоже случайно застрявшие в Москве.
Интересно, что потом, наконец-то избавившись от гостей, Катюня никак не может вспомнить ни имени, ни фамилии той самой близкой приятельницы из N-ска, чьи «племяннички» третировали нас. Но еще интереснее иное: сама родня ошибается и именует подружку Кати то Липой, то Аленой, то Алиной, то Александрой.
Понимаете теперь, отчего я сейчас не испытала радости при виде затрапезного папашки и его дочки?
— Мы к вам пришли, — повторил папенька вслед за Оленькой.
«Навеки поселиться», — мигом продолжилась у меня в голове известная фраза.
Мозг моментально отреагировал на стресс, выбросил в кровь необходимые вещества, моя спина покрылась потом, а уши загорелись огнем. Но делать нечего.
— Очень, очень рада! — воскликнула я, пытаясь растянуть рот в улыбке. — У нас на ужин сосиски. Вы их любите?
— Я такую дрянь не ем, — отрезал гость.
Из моей груди вырвался тяжелый вздох. Похоже, мужчина — малоприятный тип, еще не спел песню о родственных связях, пропаже документов, денег и билетов, даже не успел сообщить, что прибыл всего на пару часов, а уже начал капризничать. Нехорошо нарушать установленный порядок! Сначала стон о бедах, а уж потом уточнение меню!
— Пройтить можно? — почти агрессивно спросил мужик. — Или в дверях держать станете?
Поведение наглого гостя вывело меня из себя.
— С какой стати мне вас впускать? Вы кто?
— Я Олечка, — пискнула девочка, — а это мой папа, его Ильей зовут.
— Во народ! — начал возмущаться Илья. — Фиг ли объявление давать!
— Какое объявление?
— По Интернету! Это у вас домашнее животное есть?
— Кусик, — подсказала Оля.
— Ой, — обрадовалась я, — так вы за Кусиком?
— Ну!
— Откуда же узнали, что он у нас?
Илья постучал себя указательным пальцем по лбу.
— Ау, войдите! Объяву кто в Интернете давал?
— Кирюша! — крикнула я.
— Чего? — высунулся в коридор мальчик.
— Ты сообщил в Интернете про Кусика?
— Да, — кивнул Кирик и исчез.
— Господи, — засуетилась я, — скорей, входите. Кусик вас ждет!
— Ну-ну… — не проявил особого энтузиазма Илья.
А Олечка начала подпрыгивать на месте и восклицать: