Безумные мечты
Шрифт:
Нет, он знал, конечно, что женщины любят цветистые эпитеты и прилагательные в превосходной степени – и уж, конечно, ни одной из них не понравится, если ее вдруг начнут сравнивать с другой. Тем более вслух. Женщины ведь обычно предпочитают вообще ничего не знать о прошлом мужчин, с которыми бывают близки. Впрочем, то же самое можно с уверенностью сказать и о мужчинах…
И все же сейчас ему бы хотелось быть с ней честным до конца. Ведь то, что произошло между ними, было самым искренним из всего, что он когда-либо испытывал в жизни. После того
Он, вне всякого сомнения, снова задал бы ей этот вопрос, но она мгновенно заснула после того, как он отпустил ее, – и ему было жаль ее будить. Пока. Но через какое-то время он сделает это обязательно, и тогда ей наверняка понадобятся силы, чтобы исполнить все то, чего он захочет от нее.
Ее светлые волосы рассыпались по подушке – даже в полутьме этой жалкой комнаты они блестели, словно тонкая пряжа, распространяя вокруг серебристое сияние. Кожа ее выглядела настолько же безупречно, насколько приятна была на ощупь, а спина чуть заметно выгибалась с каждым вздохом и выдохом. Она спала на животе, лицо ее было повернуто к Рэнсому, а рука еще лежала в его ладони.
Стараясь не разбудить ее, он тихонько откинул волосы с ее лба и всмотрелся в нее. Она была младше его, но не намного. Сейчас, когда она отдыхала, черты ее лица стали удивительно спокойными, чистыми – совершенными. Неужели всего час назад она, мокрая от жары и страсти, задыхалась в его объятиях и не могла насытиться им? Но это ведь было, было! При одном воспоминании об этих мгновениях Рэнсома снова охватило желание. Когда он только заметил ее в баре, даже когда держал ее в объятиях, он не мог предположить, что в постели у них все будет так прекрасно. В жизни Рэнсома было немало женщин, но подобного он не испытывал ни с одной из них. Поэтому и не ожидал, что можно получить такое наслаждение.
Он спрашивал себя, испытывала ли она когда-нибудь нечто подобное с другим мужчиной. А если да – то догадывалась ли, что и с ним, Рэнсомом, такое возможно? Что заставило эту элегантную и, по всей видимости, состоятельную женщину перешагнуть через общепринятые приличия, через здравый смысл – и подарить ему сегодняшнюю ночь? Что побудило пойти с совершенно незнакомым человеком и отдаться ему полностью, до конца, без остатка? Какой-то кризис, несчастье в жизни? Недавняя трагедия? Скука и одиночество? Или, быть может, ее безошибочная женская интуиция вовремя подсказала ей, что им предстоит пережить минуты неповторимого, сказочного блаженства вдвоем?
Он нежно провел рукой по ее шелковистым волосам. Она все еще спала, в той же позе, рядом с ним.
– У тебя так бывает со всеми? – прошептал он. – Или так было только со мной?
Он прекрасно знал, какой ответ желал бы услышать, хотя и понимал, что даже надеяться на это по меньшей мере глупо. Но ему больно было думать, что незнакомка пошла бы с любым, что он был не исключением
– Эй, – тихонько позвал он ее, чуть сползая вниз, так чтобы их лица оказались на подушке совсем рядом. – Э-эй, – повторил он и нежно погладил ее по спине.
– М-м-м? – сонно пробормотала она и, заморгав, открыла синие глаза, обрамленные золотистыми ресницами.
– Ну, теперь ты мне скажешь? – лениво протянул он, одновременно замечая сотни мельчайших деталей ее лица, каждого ее движения и жеста.
– Скажу – что? – Голос ее сейчас был низким, гораздо более спокойным и расслабленным, чем тогда, в баре. Она казалась необыкновенно довольной. Неужели это он сумел сделать ее такой?…
– Свое имя. – Рэнсом просунул руку под одеяло и погладил ее упругие ягодицы.
Она вздохнула и сонно улыбнулась.
– Утром скажу, – пообещала она. – Пожалуйста, погладь мне еще раз спину. Когда ты сделал это в первый раз, в баре, это было небесное блаженство…
– Небесным блаженством было то, что мы испытали в постели… – мягко возразил он, улыбаясь.
– Да, это правда. – Она в наслаждении закрыла глаза, когда он начал нежно массировать ее спину между лопатками. – М-м-м, просто восхитительно…
– Не понимаю, почему ты не хочешь назвать себя, – продолжал настаивать он. – К чему эти тайны?
Ее чуть припухшие от поцелуев губы снова изогнулись в улыбке.
«Господи, эти губы созданы для поцелуев!» – с восторгом подумал Рэнсом.
– Ты считаешь, что утром мы все еще будем вместе?
– Вообще-то это моя комната, – сухо напомнил он ей, думая, что она решила прогнать его.
– Я люблю тайны. Прости меня…
Он не мог не улыбнуться в ответ:
– Ладно. Но только завтра утром – берегись! Я досконально проверю и изучу твой паспорт, водительские права и все кредитные карточки.
Непонятно почему, но его планы вызвали ее громкий смех. Она очаровательно смеялась, а ведь выглядела такой серьезной и грустной, когда он ее впервые увидел!
– Мне очень нравится, как ты смеешься! – признался он. – А еще больше нравится, как ты стонешь…
Внезапно он почувствовал, как все ее тело напрягалось.
Она закрыла глаза:
– Тебе нравится? Правда?
– Правда. Очень…
Она снова расслабилась.
– Я… – начала она, но покраснела и замолчала.
– Ты – что? – Ее стыдливость и скромность сейчас побуждали его вести себя несколько покровительственно по отношению к ней. Он погладил ее по голове. – Что ты хотела сказать?
– Обычно я… веду себя тихо…
Он потерся щекой о ее плечо:
– Что же, я только рад, что сегодня ты была другой.
– И еще… – Она снова замолчала, облизывая губы.
– Продолжай, продолжай. – Он не переставал гладить ее по спине. Он хотел ее снова, однако на сей раз это должно было быть медленнее… – Так еще – что?