Безумный король

Берроуз Эдгар Райс

Обе пули метили в Барни, ведь именно за его голову была обещана награда. Пули чуть не задели его, но бандиты промахнулись – вероятно потому, что лошади под ними дернулись, напуганные шумом неожиданной стрельбы.

Но вот разбойники спешились, отвели в сторону своих лошадок и ползком перебрались на противоположную сторону укрытия. Барни понял, что, если они останутся на месте, их будет совсем не трудно подстрелить, поэтому, шепнув несколько слов Рудольфу, он сделал резкий бросок. Мальчик последовал за ним. Каждый из них успел выстрелить в ближайшего бандита, после чего они рванулись

в кусты, где стояли лошади разбойников.

В ответ прозвучали еще два выстрела. Рудольф споткнулся, выбросив руки вверх, и упал бы, если бы американец не подхватил его.

– Они подстрелили меня, Ваше Величество, – прошептал мальчик и уронил голову на грудь Барни.

Прижимая к себе Рудольфа, Барни развернулся возле кустов и тут увидел обоих бандитов. Выстрел, ставший роковым для мальчика, чуть задержал их для перезарядки, но этого мгновения хватило, чтобы воспользоваться временным укрытием.

Когда Барни обернулся, оба бандита выстрелили – и оба промахнулись. Американец поднял револьвер. Ближайший к нему бандит внезапно замер, на его лице застыло выражение крайнего недоумения. Он вытянул руку с револьвером перед собой, но оружие выпало, он повернул голову и повалился лицом в траву.

В этот же миг его товарищ и американец одновременно в упор выстрелили друг в друга. Барни почувствовал, как ему резко ожгло плечо, но сразу же с облегчением забыл об этом, увидев, что второй негодяй тоже растянулся на земле. Теперь Барни сосредоточил все внимание на маленькой фигуре Рудольфа, висевшего на его левом плече. Он заботливо уложил мальчика на траву, принес воды из пруда, ополоснул ему лицо, смочил губы. Прохладная вода немного привела раненого в чувство, но его снова стал сотрясать приступ кашля. Когда кашель утих, Рудольф поднял глаза и увидел склонившегося к нему Барни.

– Слава Господу, что Ваше Величество не пострадали, – прошептал он. – Теперь я могу умереть со спокойной совестью.

Побледневшие веки мальчика сомкнулись. Последний усталый вздох – и тело его обмякло на руках у Барни. На глазах молодого человека выступили слезы.

– Маленькое храброе сердце, – тихо произнес он. – Ты отдал за меня свою жизнь так же верно, как если бы я не ввел тебя в заблуждение и был истинным королем. Клянусь, если бы это было во власти Барни Кастера, ты не погиб бы понапрасну!

7

НАСТОЯЩИЙ ЛЕОПОЛЬД

Пару часов спустя некий всадник пробирался сквозь можжевельник, которым поросло дно глубокого ущелья.

Он был без головного убора, а его изорванный и грязный костюм цвета хаки говорил о выпавших на его долю многочисленных невзгодах и скитаниях. К его седлу был приторочен карабин, за поясом – два длинноствольных револьвера. На поясе и в надетой через плечо ленте у него имелось изрядное количество патронов.

Выражение его лица было не менее грозным и внушительным, чем снаряжение: решительный подбородок, сверкающие серые глаза. Весь облик всадника говорил о его воинственности и готовности победить любого врага. Так что разбойникам покойного Желтого Франца повезло, что в тот день они не повстречались с Барни Кастером.

Почти два часа всадник спускался с горного хребта в поисках какой-нибудь деревушки, чтобы спросить дорогу в замок Танн. Однажды он все-таки увидел одиноко стоявший дом, но он оказался необитаемым. Всадник размышлял: что произошло со всеми обитателями Луты? В этот момент его лошадь внезапно остановилась перед препятствием, полностью заблокировавшим узкую тропу, вьющуюся по дну ущелья.

Перед глазами всадника возникло нечто, повергшее его в изумление: это было не что иное, как обгоревшие останки некогда превосходного гоночного автомобиля, который перенес его из двадцатого века в мир средневековых приключений и интриг. Барни увидел, что машину подняли с того места, где она рухнула на лошадь принцессы фон дер Танн, ибо разлагающийся труп лошади лежал сейчас отдельно. Но зачем и кто это сделал, молодой человек не мог себе представить.

Подняв глаза вверх, он увидел дорогу, с которой когда-то низверглись он, лошадь и автомобиль. Воспоминания о том дне вызвали в памяти прекрасное лицо девушки, со спасения которой и началась эта круговерть. Удалось ли Иосифу вернуть девушку Домой, в Танн? Грустит ли она по тому, кого считала королем? И будет ли оскорблена в лучших чувствах, когда узнает правду?

Потом в воспоминаниях Барни возник хозяин бензоколонки в Тафельберге и его несомненная лояльность к безумному королю, которого тот никогда не видел. «Вот кто может мне помочь», – решил Барни и развернул лошадь в сторону пологого склона ущелья.

Взбираться вверх по горному склону было нелегко, но ценой огромных усилий конь и всадник наконец выбрались на ровную площадку наверху. Отдышавшись, Барни снова залез в седло и направился к Тафельбергу.

Он никого не встретил ни по дороге, ни на окраине городка. Барни подошел к двери лавки, не привлекая ничьего внимания. Спрыгнув на землю, он привязал лошадку к стойке крыльца и шагнул внутрь. Почти сразу же из задней комнаты появился хозяин. Когда он увидел, кто стоит перед ним, у него округлились глаза.

– Ради всего святого, Ваше Величество! – воскликнул старик. – Что случилось? Как получилось, что вы не в больнице? Похоже, вы много и далеко путешествовали? Не могу этого понять, сир.

– Больница? – удивился Барни. – О чем вы говорите, мой друг? Я никогда не был ни в какой больнице!

– Вы были там вчера вечером, когда я справлялся о вас у доктора, – настаивал хозяин, – и никто не догадывался о том, кто вы на самом деле.

И тут вспышка понимания снизошла на Барни.

– О Бог ты мой! – воскликнул он. – Скажите, вы нашли настоящего короля? И он сейчас в больнице в Тафельберге?

– Да, Ваше Величество, я нашел настоящего короля, и вчера вечером он действительно был в тафельбергском санатории. Два жителя Тафельберга нашли его под обломками вашего искореженного автомобиля. Когда они обнаружили вас, одна ваша нога была зажата под днищем машины, а машина уже полыхала огнем. Они привели вас в мою лавку, поскольку она ближайшая в эту сторону. Не зная вашей истинной личности, они поверили мне на слово, что вы – один мой старый знакомый, и, не задавая больше вопросов, оставили вас на мое попечение.