Безумный зов небес
Шрифт:
Когда мы вернулись к Лейфу, кузня вернулась к своему изначальному состоянию и в комнате можно было дышать. Сам мастер сидел на табурете и тщательно обстукивал готовые ножны таким маленьким молоточком, что тот практически терялся между его пальцами. Нам пришлось подождать ещё, но на этот раз недолго. Бог Упорства неспешно поднялся и вручил мне готовую работу — серебристый меч в ножнах, украшенных чёрным деревом.
«Пылающий клинок» — задание выполнено!
Получено опыта — 5000.
Получен предмет — безымянный меч.
Вы
— Дай ему имя, — сказал Лейф, когда я поднял на него глаза, чтобы поблагодарить. — Мечу положено имя.
Я замешкался. Я по жизни был одним из тех людей, кто подбирал имена персонажам в РПГ по два часа, перерывая словари и справочники. Да, с месяц назад мне удалось очень быстро дать знакомое имя теневой «собачке», но Нэсс скорее была исключением. Как назвать меч, блин с горохом?
Именами любимых героев из книг и игр? Геральт, Корвин, Иллидан? Что-нибудь ироничное? Пафосное? Бритва Оккама? Клинок Армагеддона? Экскалибур? Помогите, человеку банально!
Судя по ещё не сердитому, но неотступному взгляду Лейфа, ответа он ждал прямо сейчас. Если мне удастся вывести Терпение из терпения, возможно, мне даже дадут ачивку. К сожалению, вместе с ней явно дадут кое-что ещё.
Думай, голова! Что-нибудь, связанное с огнём, но не слишком демоническое — чтобы не напоминать каждый раз мечу о его происхождении. Что-нибудь вроде…
— Феникс, — выдохнул я.
— Славно.
Феникс в ножнах ощущался в моих руках очень странно. Одновременно прохладный и обжигающе горячий, увесистый и лёгкий как пёрышко. В какой-то момент мне показалось, я не удержу его, и я сжал его так сильно, что пальцы пронзила вспышка боли. А потом странное чувство прошло, сменившись спокойствием и уверенностью. Меч признал меня.
Осторожно, словно боясь спугнуть, я использовал идентификацию.
Феникс (оружие)
Урон: 25–40 (колющий, режущий)
Прочность: —
Особенности: Неизвестны
Требования: посланник Ардор.
Требования класса: Чернокнижник (пиромант).
Особенности неизвестны? Ладно, придётся разбираться на месте. А вот персональная привязка вызывала удивление на грани с благоговением. Это и в самом деле было моё личное оружие, в какой-то мере часть меня. Теперь, как говорится, и официально.
Отступив на безопасное расстояние, я вытащил меч из ножен, и тот тускло сверкнул серебром, слегка отливающим красным. Феникс был длиной с мою руку, идеально сбалансирован, идеально заточен. Я осторожно им взмахнул, и тот прочертил в воздухе длинную дугу, повинуясь моей руке. Никаких побочных эффектов, никакой потери равновесия или приступов головокружения. Лейф и вправду договорился с мирозданием.
— Спасибо, — сказал я, опуская меч в ножны. — Я этого не забуду.
Огромный бог-кузнец подошёл ближе, нависая надо мной, как незыблемый утёс.
— Хмф, — проворчал он. — Сердце мира не избрало бы человека без чести. Не знаю, почему оно остановилось на чужаке, но это не моё дело. Своё дело я сделал.
— Спасибо, — тихо повторил я.
— Иди с миром.
Как только мы вышли на лестничную площадку, Пенелопа щёлкнула пальцами, и пространство Обители подчинилось её воле. Арка входа в Санитарий, за ней — коридор гостинки, и знакомая железная дверь в грязных разводах, с глазком и звонком рядом. Я потянулся к звонку, но, поколебавшись, убрал руку и посмотрел на Пенни. Та стояла, нетерпеливо покачиваясь с пятки на носок, и старательно не смотрела на меня в ответ.
— Эй, — сказал я. — Тебе тоже спасибо. И прости, что вломился к тебе в комнату.
Она что-то неразборчиво буркнула. Я автоматически наклонился поближе, пытаясь расслышать… и получил увесистый щелбан в лоб, от которого голова зазвенела, а в глазах потемнело.
— Теперь можешь вламываться, — донёсся откуда-то из темноты её голосок. — Увидимся на суде!
Я оклемался через миг, но Пенелопа уже исчезла, оставив мне на память ещё одну шишку на лбу и запах в воздухе, напоминающий жжёный сахар. У меня всё ещё не было полной уверенности, что мы теперь друзья, но ситуация явно сдвинулась в лучшую сторону. Разобраться с этим можно было позже, а сейчас — выиграть одну партию в Сотню.
В глубине души я капельку надеялся, что уничтоженные «приставы» просто не зареспаунятся, и мне останется победить тех, кто остался. Но «шахматное» поле ждало меня на своём конце тоннеля без каких-либо вражеских фигур, что означало, что новая партия ещё не началась. Похоже, у меня появилось немного времени, чтобы осмотреться.
В гробнице Фраата III игры в «Сотню» считались за испытание отваги и каждая победа открывала проход дальше. В этом зале я не нашёл никаких запертых дверей, а единственным выходом служил тот же тоннель с жуткими лицами на стенах. Единственным подозрительным элементом выглядел странный бугор в центре потолка, что-то вроде перевёрнутого примитивного алтаря, но дотянуться до него я не мог и не слишком хотел. Начну проводить эксперименты и, чего доброго, пропущу начало игры. А это чревато ледяными когтями, раздирающими меня на куски.
Словно в ответ на мои мысли, из белой клетки на полу неторопливо выдвинулся первый тёмный силуэт и шагнул ко мне.
У меня было достаточно времени, чтобы как следует обдумать правила «Сотни» и их возможную местную вариацию.
Во-первых, в реалтаймовой, а не пошаговой версии, заманить вражескую фигуру на красную клетку было примерно в тысячу раз проще. Это было верно как для боёв в гробнице, так и тут. Только вот такую хитрость явно предусмотрели, и неуловимая клетка возникала на поле далеко не сразу.
Во-вторых, правила «улучшения» фигур сейчас явно работали иначе, а значит, условие победы по уничтожению трёх элитников можно было отложить на лучшие времена.
В-третьих, даже теперь, когда я не боялся потерять контроль из-за вмешательства окровавленного обломка, любое из двух оставшихся условий победы могло оказаться недостижимым. Уничтожить пятьдесят вражеских фигур? Уже с десятью «приставами» на поле я еле успевал держать их на расстоянии. Уничтожить одну фигуру на красной клетке? Любая задержка могла привести к проигрышу, то бишь, смерти.