Безумство
Шрифт:
Сейчас ее слова действуют на меня только потому, что из моего шкафчика только что вывалились бюллетени для выдвижения кандидатов в ежегодники. Она действительно хочет, чтобы я умерла. Она не просто говорит это, пытаясь желать, чтобы я ушла из ее жизни. Она ненавидит меня так сильно, что хочет, чтобы я умерла и была похоронена глубоко в земле. Такой ледяной ненависти достаточно, чтобы у кого угодно застучали зубы.
Идеально расчётливый, как всегда, Джейк решает, что сейчас самый подходящий момент, чтобы неторопливо подойти, рассеянно поигрывая оливкой в зубах. Он засасывает её в рот, подмигивая мне, пока жует. Он из тех парней, которым удобно в костюме. Он носит дорогую на вид ткань, как будто это вторая кожа. Оглядывая меня с
— Платье? Очень храбро с твоей стороны, Сильвер. Я ожидал, что ты появишься в мешке. В чем-то с чуть большим количеством материала, — усмехается он.
Алекс ощетинивается рядом со мной, его гнев почти осязаем на таком близком расстоянии. Такого рода конфронтации я как раз и хотела избежать. Мы должны были хорошо провести ночь. Предполагалось, что мы будем держаться в стороне в спортзале, занимаясь своими делами. Все было бы прекрасно, если бы Кейси не заметила, как Холлидей разглядывает кольцо на моем пальце.
Она явно все еще не забыла об этом. Многозначительно глядя на него, она кривит губы, выпячивает бедро, выгибая скульптурную черную бровь, и громко объявляет, чтобы все слышали:
— Ну же, детка. Сегодня особенная ночь для Сильвер. Она только что согласилась стать Миссис Трейлерный Отброс. Жаль, что ее жених-неудачник не может позволить себе приличное кольцо. Похоже, это он вытащил из гребаного автомата для жвачек.
Хор смешков и неловкого смеха разносится от одного края толпы к другому, как волна на стадионе. Вокруг меня старшеклассники отводят глаза, избегая встречаться со мной взглядом и пряча улыбки. Они так реагируют, потому что это выработанный рефлекс. Кейси набрасывается на кого-то с оскорблениями, и все наши одноклассники отвечают ей, давая ей ту реакцию, которой она так жаждет. Эти долбаные симбиотические отношения, которые, как я думала, закончились в тот день, когда Леон Уикман истекал кровью на сером полу в библиотеке Роли Хай. Похоже, что люди здесь слишком охотно возвращаются к старым рутинам, разыгрывая роли, которые от них ожидают.
Они могут смеяться и улыбаться сколько угодно. Могут издеваться надо мной до скончания веков. Даже если бы Алекс купил мое кольцо в автомате для жевательных резинок, мне все равно. Я ношу кольцо моей бабушки. В семье Париси о нем ходят легенды. Не думаю, что даже Алекс понимает, что камень, оправленный в простую, но элегантную серебряную оправу — это розовый бриллиант, один из самых редких камней, которые можно купить за деньги.
Бабушка иногда укладывала меня спать, и я умоляла ее рассказать мне историю о том, как ее родители полюбили друг друга и пережили войну. А в центре истории моего прадеда было прекрасное кольцо, которое мне посчастливилось носить на пальце. Я бы его ни за что не променяла.
Я уже собиралась ответить на дерьмовый комментарий Кейси, когда замечаю ошеломленное выражение на лице Джейкоба. Его полные губы приоткрыты, стакан наполовину поднесен к открытому рту, а васильковые глаза широко раскрыты и увеличены вдвое.
— Это еще что за хрень? — бормочет он, уставившись на кольцо. — Ты же не серьезно, черт возьми.
— Как сердечный приступ, — рычит Алекс, вставая передо мной.
Он стоял в стороне, позволяя мне справиться с ситуацией до сих пор; я знаю, что он сдерживался, чтобы попытаться обуздать свой гнев, но потрясенное заявление Джейка опрокинуло его через край. Оскалив зубы, он крадется вперед, библейская ярость горит в его темных глазах.
— Это убивает тебя, да? Ты так сильно хотел ее, что взял против ее воли. И когда ты не смог сломать ее, ты решил, что сделаешь еще одну лучшую вещь и убьешь ее. Но и в этом ты потерпел неудачу, Уивинг. Сильвер сильнее тебя, и ты это знаешь. Ты никогда не сможешь превзойти ее. И ты никогда, бл*дь, не будешь владеть ею. Теперь она никогда не будет принадлежать тебе.
Что, черт возьми, здесь происходит? Глаза Джейка блестят, влажные
— Тупой ублюдок. Ты думаешь, что она принадлежит тебе, потому что ты надел ей кольцо на палец?
Алекс издает резкий, громкий лающий смех, перекрывающий грохочущую музыку.
— Вот в чем разница между тобой и мной, Джейк. Я никогда не пытался завладеть ею. Я хочу, чтобы она была свободна. А ты хотел подчинить ее своей воле, и не важно, какими методами.
— Боже, отвали уже, Трейлерный Отброс, — стонет Кейси. Она изучает свои ногти, поворачивая их под белым светом, который вспыхивает и гаснет над головой. Она может сколько угодно изображать скуку, но я вижу, что она сходит с ума по её нетерпеливому, повторяющемуся постукиванию каблука и по тому, как ее рот сжался в прямую линию. — Взрослые разговаривают, ясно? Ты сам себя позоришь. Тебе лучше держать свой грязный рот закрытым, дорогуша.
Вот черт. Алекс находится в трех секундах от взрыва, как дерьмовое самодельное взрывное устройство. Внешне он совершенно спокоен. Любому было бы простительно думать, что он в полном порядке. Хотя это не так. Даже близко нет. Я беру его за руку, как он брал меня раньше, и пытаюсь заставить его посмотреть на меня, но это бесполезно. Он слишком далеко ушел, чтобы до него можно было добраться.
— Ты, — тихо говорит он, обращаясь к Кейси. — Ты меня совсем сбила с толку. Ты такая безвольная. В тебе нет абсолютно ничего примечательного. На тебя даже смотреть неинтересно. Интеллект ниже среднего. Твоя навязчивая борьба за власть зашла далеко за границы патетики, и теперь ты официально попала на презренную территорию. Каким-то образом ты все еще пытаешься превзойти девушку, которая обожала и любила тебя, хотя и знаешь, что не можешь этого сделать. Ты знаешь, что она лучше тебя во всех мыслимых отношениях, и все же... ты продолжаешь пытаться. Он называет ее Серебро Второго Места, — говорит Алекс ровным голосом, указывая подбородком в сторону Джейка, — но в глубине души ты знаешь, что она на первом месте. Она — все, что его волнует. Он никогда не сможет любить тебя так сильно, как ненавидит ее. Она поглощает все его гребаное существо, не так ли? Он так решительно настроен презирать ее, что в его голове почти не осталось места для тебя. Ты всегда будешь на втором месте. — Сделав размеренный шаг вперед, Алекс наклоняет голову набок и медленно качает головой, как будто ему ее жаль.
— Я понимаю, каково это - чувствовать себя никчемной, Кейси. Да, ты права. Я жил в трейлерном парке, и родом я из бедной семьи. Это не очень-то помогает парню преуспеть в жизни. Я вижу в тебе все то, что раньше ненавидел в себе, и мое сердце разрывается из-за тебя. Но я клянусь Богом, — говорит Алекс, наклоняясь к ее лицу. — Еще раз назовешь меня трейлерным отбросом, и я заставлю тебя пожалеть, что ты вообще родилась на свет. Мне все равно, даже если ты девчонка. Я не забыл ту пулю в библиотеке, Уинтерс. А теперь закрой свой чертов рот, как хорошая маленькая девочка, или я с радостью врежу тебе кулаком.
Кейси бледнеет. Высокомерное выражение на ее лице исчезает и умирает, когда она немного съеживается.
— Ты бы не посмел... ты бы не ударил меня. Твоя тупая мужская гордость не позволит тебе этого сделать.
— О, поверь мне. Когда ты растёшь в тех местах, где рос я, то такие вещи, как гордость — это роскошь, которую ты не можешь себе позволить. Не сомневайся во мне. Я сломаю твою гребаную шею, если ты еще раз меня разозлишь. И если ты сделаешь или скажешь что-нибудь такое, что причинит боль Сильвер, то да поможет тебе Бог, Кейси Уинтерс, потому что только он сможет спасти тебя.