Безумья темный страх
Шрифт:
— Тебя как сюда занесло? — неожиданно спросил Лавджой, когда они проходили мимо пустого участка стены, за которым часовые наблюдали с двух соседних башен, выдававшихся вперед. Помогали также датчики движения, что крепились к внешней стороне стены. В такие тяжелые времена Лавджой берег людей, понимая, что не выспавшиеся вымотанные бойцы погибнут быстрее и толку от них будет куда меньше, чем от отдохнувших.
— Какая разница? — пожал плечами Ривс, насколько, конечно, это позволяла броня. — Я здесь, и это уже ничего не изменит. Только бы вырваться отсюда.
— Ты тут порядок начал наводить, помогаешь Лэндхоупу, мне, — Лавджой прищурил на Ривса свой единственный серый глаз, — я не хочу, чтобы ты отсюда уходил, когда все кончится. Если не подохнем, конечно.
— Нет, я тут не останусь, — передернулся капитан. — Если мы выживем, я уберусь отсюда как можно дальше и быстрее, как только представится возможность.
— Дримс, Миранда — это навсегда. Отсюда еще никто не выбирался, если только в Царство Зулата или в отставку, но мне этого не хотелось бы. Да и ты нужен старику.
— Лавджой, я отсюда выберусь, я клятву дал, — Ривс не хотел отступаться от свой мечты, своего будущего. — Тут не жизнь, тут кошмар. Особенно в эту проклятущую жару!
— Жара… — задумчиво повторил пехотинец. — Первый сезон всегда так тяжело ее переносишь, потом окончательно акклиматизируешься, и все путем будет. Станет легче. Что тебя ждет там? В большом мире?
— Истребители, Первый отряд Фритауна, — Ривс остановился, вглядываясь в ночную темень, царившую за стеной. Лишь редкие гнилушные зеленые огоньки мелькали на бескрайних полях болот, даже птицы улетели с приходом монстров.
— Ага, — хмыкнул Лавджой. — Вот, прям, тебя только и ждут, летать без тебя не могут! Брось. Попасть в Первый отряд — почти невозможно. Там лишь лучшие из лучших, да и те должны быть на пару голов выше всех лучших. Не представляю даже каким асом надо быть, чтобы туда попасть. И при всем при этом надо владеть рукопашным боем на уровне спецназа, знать несколько языков и стрелять лучше любого призера спортивных состязаний. Таких в МИРАНДУ не ссылают. Максимум Нерейда.
— Я только ради этого и живу, — пожал плечами капитан. — Ничего другого никогда не хотел, кроме как командовать Первым отрядом. И я буду им командовать, если выживем. Никакая Миранда меня не удержит.
— Ты только тут голову не сложи, — похлопал его по плечу пехотинец. — Подумай сам: сдался тебе этот отряд? И без него живут тысячи летунов, и прекрасно живут. Там же смертность самая высокая, чуть ли не выше, чем в десанте. Мало кто может выдержать их ритм, требования. Там в любой момент могут прихлопнуть, сослуживцы мрут как мухи что ни неделя. Да, за это ты получаешь куда большее жалование, чем обычный пилот, почет, славу, но оно того стоит?
— Не пытайся меня разубедить, — Дримс вздохнул, но в этот момент легкий жаркий ночной ветерок принес смрад трясин, капитан закашлялся, сплюнул за освещенную стену. — Только ради этого и стоит жить, понимаешь?
— Жить и неплохо можно везде, — Лавджой пошел вперед, Ривс пристроился рядом. — Когда я был молодым, глупым
— О Миранде ты уж точно не мечтал, — буркнул Дримс.
— А кто о ней мечтает? — пожал плечами пехотинец. — Даже о Нерейде мечтают, служа здесь, а о Миранде никто и никогда. Но надо делать то, что ты должен делать. Делать везде, где ты есть, потому что если не ты, то кто? Люди везде живут.
— Согласен, и я служу тут так, как того требует моя совесть и честь, но это не значит, что я не хочу отсюда вырваться, что я отказался от того, что составляло мою жизнь, — покачал головой Дримс.
— Нет, ты молодец. Держишь своих раздолбаев в тонусе, заставляешь их служить. Тут ты прав, спору нет. Но если случится чудо, мы выживем и отстоим город, и ты вырвешься отсюда, кто будет дальше служить? Все вернется на круги своя: твои будут бухать, вертушки встанут, всем на все вновь станет наплевать.
— Лавджой, не дави на мою совесть, без меня же как-то тут жили? Да и мало ли кого еще пришлют? Я не останусь. Мое место не здесь.
— А где оно, это место? — хмыкнул Лавджой, словно бы спросил об этом какой-то другой человек, что прожил не одну жизнь и обрел себя там, где и не ждал уже.
— Во Фритауне.
— Это ты так думаешь. Никто не знает, где его место, пока не окажется там, пока не поймет и не примет. Не всем служить в числе «Приговоренных», не всем командовать армиями. Здесь же у тебя есть шансы стать командиром части. Лэндхоуп — мужик крепкий, но не вечный, а я тебе помогу.
— Я думал, ты на его место метишь… — признался Ривс.
— Нет, не надо! Мое место здесь, на стенах. Кто же кроме меня этих архаровцев строить будет? Мне и тут хорошо, — одноглазый капитан сплюнул вниз, за стену. — Замов Лэндхоупа можно не брать в расчет: Сивир не потянет, а Бентуру старик никогда вместо себя не оставит. Остаешься только ты.
— Глупости, — отмахнулся Ривс. — Полковник еще долго будет служить, если нас всех не сожрут. За это время кого другого получше меня найдете, подготовите, а я вырвусь из Миранды.
— Ты все же подумай над моими словами: где оно твое место? Может быть не случайно ты тут оказался?
— Я тут по вполне известным причинам. А вот ты чего тут забыл?
— Ничего, — пожал плечами Лавджой. — Я тут место свое нашел.
— Ты же не местный?
— Я из Ариэль.
— А вернуться никогда не хотел?
— Первое время, пока не понял, — пожал плечами одноглазый капитан. — Да, у меня никого там и не осталось, квартира родителей давно уже сгорела. Вся память сгорела вместе с ней. Что мне там делать? — Лавджой пригляделся к краю болот за стеной, потом помотал головой, будто бы откидывая прочь сомнения. Вновь сплюнул за стену.