Безвременье. Империя Невидимых
Шрифт:
Ланимер вкратце сообщил Товиусу о том, что превращался в крылатого Хранителя Воды. Товиус удивлённо присвистнул и заметил:
— Кажется, я пропустил самую интересную часть шоу. Пока я разгонял призрачные тени на дне котлована, ты, как я погляжу, обзавелся парой прекрасных крыльев!
— Ну да! Как-то так, — расхохотался Ланимер и заговорчески пообещал: — При случае покажу. Кстати, ты тоже, наверняка, можешь превращаться в крылатого Хранителя Воздуха. В первый раз это очень больно. Причём я думал, что именно от такой нестерпимой боли люди и умирают.
— Ну, то ж люди! — хмыкнул Товиус.
Ланимер рассмеялся и приступил к более насущной проблеме.
— Кстати, у кого какие предложения по поводу возвращения в Безвременье? — куда более громко спросил Ланимер, чтобы его услышали все друзья. Послушав тишину, Ланимер удивился: — Что, вообще никаких соображений на этот счёт?
— Ну… — раздались вялые отклики. — Сложно без гобелена вернуться назад.
— Зачем нам гобелен? — возмутился Саша. Он уже привык к мысли о том, что надо искать Куб. Поэтому всякие напоминания о гобелене вызывали в нём негативную реакцию. — С этим гобеленом возни выше крыши. Его ещё попробуй восстанови! Вы хоть представляете, сколько времени уйдёт на то, чтобы мастера Маргариты изобразили на безворсовом коврике ту харчевню! Все догадываются, что возни с таким полотном побольше, чем с «Чёрным Квадратом» Малевича?
Друзья рассмеялись. Саша сегодня, явно, проснулся в хорошем настроении. Он то и дело шутил, отчего его благодушное состояние передавалось всем.
— Хорошо, — согласился Товиус, по поводу кропотливости восстановления гобелена и пытливо глянул на собеседника, — если не гобелен, то что? Я так понимаю, что тебе тоже не даёт покоя мысль о стеклянном Кубе?
— Ага, — кивнул Саша. — Нам нужен именно он.
Ланимер нахмурился и, не выдержав, влез в разговор друзей.
— Но как можно искать то, не зная что? Мы даже понятия не имеем, как этот Куб выглядит! Возможно, он валяется на дне Храма Всех Стихий, а мы об этом даже и не знаем!
Саша посмотрел на Ланимера, как на дурака. Как это он мог предположить, что Куб будет на дне храма? Ведь Куб парит над пропастью в струях водопада!
И тут до Саши кое-что дошло! Он аж хлопнул себя ладонью по лбу!
— Точно! Ну как же я раньше этого не понял! — воскликнул он, и настолько энергично качнулся, что чуть было не свалился вниз. Его судорожно ухватила рука Билла.
В глазах Гордевского горел огонь оптимизма, будто Куб уже висел в пределах его видимости и посверкивал на солнце своими стеклянными гранями. Но его настроя никто не разделял. Скорее наоборот — все смотрели на него с настороженной заинтересованностью, не понимая, к чему он клонит.
— Это только я и Диана видели этот Куб! А никто из вас не видел! Поэтому вы и понятия не имеете, как он выглядит! — наконец-то выдал Саша, пояснив всем своё поведение.
— Правда его ещё видел Домиан, — осторожно заметила Диана и поспешно добавила: — но это не имеет значения.
Саша тем временем не скупясь на жестикуляции и не боясь вывернуть руки, начал живописно рассказывать и даже показывать, как из крошечной точки в пространстве возникает и срывается вниз многоводный водопад. Он падает в немыслимую бездну, которую нельзя даже увидеть из-за водяной пыли, клубящейся вокруг.
— То есть как из «точки»? — недоумённо переспросила Лея, не совсем понимая, как такое может быть. Или Саша оговорился?
— Да очень просто! — заверил её парень, будто речь шла о самой обычной вещи. — Это как если бы из крана текла вода, только самого крана не было бы видно.
Ну вот! Ещё больше запутал! Талант, однако! Не дожидаясь дополнительных вопросов, он продолжил:
— И вот над этой пропастью висит стеклянный Куб. Хотя, не совсем Куб…
Саша замялся, размышляя как бы детальнее описать его форму.
— Ты уж определись, — рявкнул Билл и тут же голосом помягче добавил: — То ты говоришь, что это Куб, то уже не Куб.
Саша понял, что рассказать будет сложно. Он подскочил и нашёл камень с острым краем. С нажимом ведя по плоскости огромного валуна, на котором все они дружно сидели, он стал чертить. Саша изобразил Куб, но в том месте, где должен был быть «потолок», нарисовал пирамиду.
— Так бы и сказал, что Куб с пирамидой наверху, — пробурчал Билл. — А то устроил выставку живописи! Ты бы ещё водопад нарисовал! А то вдруг мы не знаем, как он может выглядеть!
Слова Билла хоть и были грубоваты, но Ланимер уцепился за них с нескрываемым энтузиазмом.
— Александр, коль уж взялся, то завершай картину!
Но почему-то Саша воспринял это как издёвку. Он откинул камень и недовольно уселся на место. Его взгляд устремился вдаль.
— Хотел сделать как лучше, — буркнул он, полагая, что сейчас все смотрят на него с усмешкой. — Мне было проще нарисовать, чем рассказать!
Но никто не думал смеяться над Гордевским. Ланимер с Товиусом многозначительно переглянулись. Ланимер хлопнул Сашу по плечу.
— Граф Невский, что это вы печалиться удумали? Аль решили, что не графское это дело художеством заниматься? А может, ослушаться Нашего королевского приказа отважились? Велено было вам рисовать, так отчего ж вы скромничаете?
После такой пафосной и одновременно потешной тирады короля Ланимера Первого, серьёзное лицо Саши разъехалось в улыбке. Он уже не сердился, когда коверкали его фамилию. Да и вообще, чего сердиться на друзей? Ведь кроме них у него в жизни никого не осталось, а поэтому к чему обиды?
— Что ты ещё можешь рассказать о Кубе? — отбросив шутки в сторону спросил Товиус.
Гордевский неопределённо повёл плечами. А чего тут ещё расскажешь? Вроде, и так всё ясно.
Но тут Лантратова вспомнила одну немаловажную деталь.
— Домиан говорил, что вход в Куб со стороны Эрмитажа постоянно меняет своё местоположение, — сказала она, и, порывшись в памяти, добавила: — Домиан и сам всегда его ищет. Когда он пригласил нас туда, так и вовсе чуть ли не по всему дворцу провёл, чтобы отыскать вход. А ещё он сказал, что Куб не является частью Эрмитажа и находится во временн'oм потоке, далёком от всех границ разума.