Безымянка
Шрифт:
Возле открытой пассажирской двери грузовика прохаживался Эрипио, потирая руки и издевательскими кивками оценивая нашу «Цыпочку». Предводитель Нарополя отнюдь не выглядел побитым шакалом, каким мы оставили его вчера. Он был подтянут, бодр и абсолютно уверен в собственном превосходстве. Почти не замаранный кремовый пиджак, классические брюки, бежевые туфли и солнцезащитные очки смотрелись особенно вызывающе на фоне обветшавших домов, смазанных бледной моросью, и горстки диких у подножия недостроенного Маяка.
— Сивый опять при костюмчике, — прокомментировал
Я машинально положил руку на автомат.
— Надо же, успел, — тихо сказала Ева, включая заднюю передачу. — Что ж, погоняем. Держитесь крепче.
Глава 10
ПОГОНЯ
Во двор мы влетели багажником вперед, громыхая на ухабах, как груда металлолома. Подскочили на бордюре на добрых полметра, и я чуть было не проломил темечком крышу. Ева вывернула руль, надавила на педаль тормоза, но, судя по характерному звуку, «Цыпочка» все же скребанула краем бампера о детскую горку.
— Береги пернатую, — посоветовал я.
— Стрелять готовься, — бросила Ева через плечо.
И, не дав нам опомниться, ударила по газам. От ускорения голову мотнуло назад, машину подбросило на бордюре, днище с омерзительным скрежетом проехало по камню, и у меня возникло ощущение, что половичок под ногами вот-вот провалится. Но защита выдержала, и «Цыпочка» соскочила с газона. Левой парой колес машина оказалась на тротуаре, а правой — на дороге, по которой мы с Ваксой разгоняли ее, чтобы завести. Только теперь — мордой в противоположную сторону.
Ева переключилась на вторую передачу. Желтый шедевр автопрома, не сбавляя оборотов, помчался вдоль подъездов, заставляя нас вздрагивать на каждой кочке, — не от испуга, а исключительно по механическим причинам. Взрезаемые колесами лужи прыскали в стороны. Подвеска громыхала, кузов трещал по швам, стрелка на спидометре от тряски конвульсивно дрыгалась и скакала через все риски: от 20 до 160. Но «копейка» напористо шла вперед, словно чувствовала, что это ее последний шанс сослужить хорошую службу хозяйке.
Через сотню метров мы уперлись в переулок и, объехав перевернутые мусорные контейнеры, наконец-то вынырнули на проезжую часть.
Направо Ново-Вокзальная уходила в горку и терялась во мгле. А слева нарастал гул движков: резкий и упрямый «Патриот» оттенял низкий, самоуверенный «Урал». Погоня приближалась. Эрипио верно угадал маневр Евы и не стал преследовать нас во дворе — просто развернул машины и двинулся вверх по улице.
Ева, не щадя сцепления, вырулила на грязную мостовую, и «Цыпочка» поползла в гору. Двигатель подвывал, машина постепенно набирала скорость, но мощности, чтобы уйти от грузовика и джипа, разумеется, не хватало. К тому же постоянно приходилось вилять из стороны в сторону — на пути попадались открытые колодезные люки, глубокие лужи с неизвестным дном, ржавые остовы легковушек, битый кирпич, доски и ошметки рекламных щитов.
Я обернулся, всматриваясь сквозь запотевшее стекло в ленту улицы. Она стремительно убегала назад, а в сизо-молочной пелене уже мелькало тупое рыло «Урала».
— Чего ждешь? Стреляй! — велела Ева, сосредоточенно следя за дорогой.
— Как? — вертя ручку и опуская боковое стекло, огрызнулся я. — Я ж отсюда не высунусь даже. Не пролезу…
— Смекалку включи!
Я, щурясь от ветра, намотал ремень «калаша» на локоть и попробовал выставить автомат в окно. Держать его так было жутко неудобно: предплечье дрожало, ствол мотался из стороны в сторону. Даже просто стрелять из такого положения было бы проблематично, а о том, чтобы вести прицельный огонь, не могло быть и речи.
— Тьфу ты, скрепка бункерская! — обидно выругалась Ева, оценив в зеркале мои выкрутасы. — Ну-ка, убери голову!
Ведя одной рукой, она ловко выхватила пистолет, резко развернула правое плечо, выбросила руку и дважды бабахнула в заднее стекло, пустив веер трещин. Дымящиеся гильзы отлетели на сиденье, от грохота выстрелов внутри крошечного салона «копейки» зазвенело в ушах.
Ева вернулась к управлению.
Тряхнув головой, я поморгал и глянул на сеть трещин вокруг двух дырочек. Отлично, теперь преследователей вообще не видно…
— Лифчик-счастливчик! Aу! — крикнул Вакса. — Скорей выставляй стекло!
Под тяжелый стрекот КПВТ, от которого засосало под ложечкой, я отщелкнул приклад и принялся со всей дури сандалить им в стекло.
Хорошо, что касатику с «Патриота» тоже приходилось не сладко на колдобинах: он не сумел сразу пристрелять пулемет, и очередь взрезала газон пятью метрами левее. Пули со смачными шлепками подняли в воздух комья земли и ветошь.
Но радоваться было рано. Вот возьмет сейчас стрелок чуть правее, и от нашей «Цыпочки» только перья полетят…
Яростно пыхтя, я уперся спиной в спинку сиденья и заколошматил с тройной силой. Стекло хрустнуло и в конце концов пало под натиском приклада. Растрескавшись окончательно, оно выгнулось линзой и вместе с резиновым уплотнителем вывалилось на багажник. Через секунду машина подпрыгнула на очередной кочке, и стеклянное месиво соскочило на дорогу, кувыркаясь и брызжа осколками.
Передо мной открылся замечательный вид. Зубчатые линии стареньких фасадов, теряющиеся во мгле, вьющиеся по мокрому асфальту полосы от колес «Цыпочки», повисшие на полуголых деревьях провода и силуэт нагоняющего «Патриота» с уродливым рогом КПВТ. Предводительского «Урала» заметно не было — по всей видимости, грузовик пропустил джип вперед, а сам пошел в арьергарде.
Я раскорячился, как мэрг на яйцекладе, и крепко сжал цевьё. Упер приклад в плечо, прищурил правый глаз.
Мушка ходила ходуном над прицельной планкой, и хищная ухмылка радиаторной решетки «Патриота» никак не желала попадать в зону поражения.
Тем временем пулеметчик, приседая и подпрыгивая на ухабах вместе с джипом, развернул ствол и выпустил еще одну очередь. Вновь омерзительно заухало. На этот раз пули просвистели в метре над крышей, заставив меня инстинктивно втянуть голову в плечи.