Библейский культурно-исторический комментарий. Часть 2. Новый Завет
Шрифт:
16:1–8
Женщины у гроба
Предсказав явление Иисуса после *воскре-сения (14:28), Евангелие от Марка было бы завершенным и без 16:9—20. Дальнейшее повествование было не обязательно. Многие древние авторы довольствовались тем, что предсказывали события, которые должны были произойти после завершения самого повествования (напр., «Илиада» — вероятно, самая популярная книга в античной Греции — предсказывает смерть Ахилла и падение Трои, не рассказывая об этом). Это был обычный литературный прием того времени. Некоторые книги (напр., историографический труд еврейского автора, известного как *Псевдо-Филон), речи и эссе (напр., Плутарха) обрывались внезапно. Возможно, Марк решил завершить свое повествование кратким
16:1. Тело перед погребением обмывали и умащали елеем, но, поскольку Иисус умер в пятницу, перед самым началом субботы (около шести часов вечера, на закате), этот ритуал пришлось отложить. Мужчины обычно одевали только мужчин, женщины же могли одевать и мужчин, и женщИн. Благовония использовались не во всех случаях, а только для умащения тел высокопоставленных особ (напр., Ирода). Они предохраняли от быстрого разложения в жарком средиземноморском климате. Женщины, вероятно, думали, что по прошествии дня и двух ночей тело уже начало издавать запах. Но в Иерусалиме, расположенном на высоте около 2 тыс. футов над уровнем моря, в апреле было довольно прохладно, и в закрытой каменной гробнице разложение происходило медленно.
16:2. Восход солнца в это время года был около половины шестого утра; вставали обычно на рассвете. Видимо, некоторые торговцы уже разложили свои товары, потому что женщины купили ароматы (16:1), перед тем как идти к гробу.
16:3,4. Каменьокруглой формы подкатывали по специально вырытой канавке к входу в погребальную камеру, и сдвинуть его могли только несколько мужчИн. Гробницу открывали только для вторичного захоронения костей через год или для погребения другого члена семьи.
16:5. В еврейской литературе в белое обычно облачены ангелы, но отсюда не следует, что женщины невольно приняли юношу в белом за ангела; белые одежды носили и священники в храме, и некоторые другие люди. 16:6–8. В Евангелии от Марка люди постоянно разглашают то, о чем их просили молчать, но, когда, в конце концов, им повелевают распространить весть, они хранят молчание. Если на этом подлинное Евангелие от Марка заканчивается (что не исключено), то оно заканчивается так же неожиданно, как началось, и его финал окрашен горькой иронией. Многие другие древние произведения (включая разнообразные трактаты и драмы) обрываются столь же внезапно.
16:9-20
Поручение (дополнение)
Особенности рукописной традиции и стиля указывают на то, что эти стихи, возможно, были добавлены к Евангелию от Марка на раннем этапе истории Церкви, хотя ряд богословов (напр., Уильям Фармер) считают, что они принадлежат самому Марку. В любом случае, содержание большей их части отражено и в других Евангелиях.
16:9—11. Свидетельство женщины считалось ненадежным, что подтверждают *Иосиф Флавий и *раввины. Учитывая эту точку зрения и тот факт, что иудаизм не предусматривал индивидуального *воскресения *Мессии, следует признать, что нет ничего удивительного в том, что ученики не поверили Марии Магдалине.
16:12–14. Согласно иудаистской традиции, такие сверхъестественные существа, как ангелы, а также Илия могли являться в неузнаваемом виде. Очевидно, этим свойством обладал и воскресший Иисус, благодаря чему удалось убедить некоторых учеников. 16:15–18. Исаия предсказал, что *мессианская эра ознаменуется тем, что больные исцелятся, немые заговорят (Ис. 35:5,6), а народ Божий будет свидетельствовать о Боге (Ис. 43:10). Способности, приписываемые здесь верующим, того же рода, что и способности многих ветхозаветных пророков (см. об этом в Книге Деяний святых Апостолов). 16:19,20. И еврейские, и греческие читатели были знакомы с представлением о вознесении великих героев (напр., Геракла, а в постбиблейской иудаистской традиции — Моисея), но образ Иисуса, воссевшего одесную Бога, выходит далеко за рамки этих представлений и означает,
Евангелие от Луки
Введение
Авторство. Древняя традиция, подтвержденная свидетельствами II в. и ранним появлением книги с таким названием (см. обсуждение проблемы авторства во введении к ком-мент. к Евангелию от Марка), говорят в пользу того, что автором этого Евангелия и Деяний святых Апостолов был Лука, спутник Павла в миссионерских путешествиях. Хотя внимание, уделяемое медицинской терминологии, использованной в этом Евангелии, несколько преувеличено, для этого имеются некоторые основания, согласующиеся с традиционным представлением об авторстве Луки.
Дата и цель написания. См. введение к коммент. к Книге Деяния святых Апостолов. Евангелие от Луки и Деяния святых Апостолов составляют единое двухтомное произведение, и некоторые его важные особенности проявляются в Книге Деяний более отчетливо, чем в Евангелии.
Историческая обстановка. Лука обращается к читателям греческого мира или к говорящим по-гречески представителям высшего римского общества. Его читатели — состоятельные и образованные люди, которые, вероятно, нуждались в подкреплении своей веры или аргументах, необходимых для ее защиты. См. коммент. к 1:3,4 и введение к коммент. к Деяниям святых Апостолов.
Жанр. См. введение к Евангелиям в настоящем комментарии. Если другие Евангелия ближе по жанру к греко-римским биографиям, то Евангелие от Луки, составляющее наряду с Деяниями святых Апостолов единое двухтомное произведение, во многих отношениях ближе к греко-римскому историческому, чем биографическому жанру. Поскольку Лука широко пользовался материалами Марка, многие отрывки сходного содержания я рассматриваю более подробно в коммент. к Евангелию от Марка.
Весть книги. В Евангелии от Луки основное внимание уделяется служению Иисуса отверженным, язычникам, бедным и женщинам; акцентируя эти темы, автор подготавливает почву для рассказа о проповеди Евангелия *язычникам во втором томе, Книге Деяния святых Апостолов. Действие этого Евангелия разворачивается на пространстве от Галилеи до Иерусалима (хотя все повествование заключено между сценами в храме), а затем от Иерусалима «до края земли» — в Деяниях святых Апостолов.
Библиография. Два комментария представляются мне наиболее полезными: 1. Howard Marshall, The Gospel of Luke, NIGCT (Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1979); F. W. Danker, Jesus and the New Age: A Commentary on St. Luke's Gospel (Minneapolis: Augsburg/Fortress, 1987); данные работы были особенно широко использованы при подготовке настоящего комментария. Ср. также: Joseph A. Fitzmyer, The Gospel According to Luke, 2 vols. (Garden City, N. Y: Doubleday, 1981); Craig A. Evans, Luke, NIBC (Peabody, Mass.: Hendrickson, 1990). Помимо общих работ, перечисленных во введении к коммент. к Евангелию от Матфея, полезной книгой для изучения культурно-исторического контекста Евангелия от Луки (особенно Лк. 15) является: Kenneth Bailey, Poet and Peasant {Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1976).
1:1–4
Классический пролог
Во времена Луки наиболее искушенные в литературном ремесле авторы начинали свои книги прологом, написанным в классическом стиле. (Некоторые из них подражали более древнему греческому языку, чем тот, на котором говорили в эллинистическую эпоху.) Пролог в Евангелии от Луки являет собой великолепный образец такого вступления.
1:1. В отличие от рассказа, посвященного одному событию, словом «повествование», использованном здесь Лукой, обозначалось в то время описание целого ряда событий, и это определение применялось главным образом (хотя и не только) к историческим произведениям.