Библиотека мировой литературы для детей, т. 39
Шрифт:
— Ну, мистер Фелим, — воскликнул Зеб, — теперь держись! Если я не напугаю твою трусливую душу так, что ты не заснешь до самого утра, то я простофиля, который не может отличить сарыча от индюка. Погоди же!
И охотник направился к хижине; тихонько прокравшись под ее тенью, он пустил ужа внутрь круга из веревки, которым Фелим оградил свое жилище.
Вернувшись на свое травяное ложе, охотник еще раз натянул одеяло и пробормотал:
— «Курочка» не переползет через веревку — это наверняка; ясно и то, что она облазит все, ища выхода. И если змея через полчасика не заберется
Если бы охотник хотел сказать еще что-нибудь, то все равно ничего не было бы слышно, потому что поднялся такой неистовый шум, который мог бы разбудить все живое на Аламо и на расстоянии нескольких миль в окружности.
Сначала раздался душераздирающий крик или, вернее, вопль — такой, какой мог вырваться только из глотки Фелима О’Нила.
Затем голос Фелима потонул в хоре собачьего лая, лошадиного фырканья и ржания; это продолжалось без перерыва несколько минут.
— Что случилось? — спросил мустангер, соскочив с кровати и ощупью пробираясь к охваченному ужасом слуге. — Что на тебя нашло? Или ты увидел привидение?
— О, мастер Морис, хуже! На меня напала змея! Она меня всего искусала!.. Святой Патрик, я бедный, погибший грешник! Я, наверно, сейчас умру…
— Искусала змея? Покажи где? — спросил Морис, торопливо зажигая свечу.
Вместе с охотником, который уже успел появиться в хижине, он стал осматривать Фелима.
— Я не вижу никаких укусов, — продолжал мустангер, после того как тщательно осмотрел все тело слуги.
— Нет даже царапины, — коротко отозвался Стумп.
— Не укусила? Но она ползала по мне, холодная, как подаяние.
— А была ли тут змея? — спросил Морис с сомнением в голосе. — Может быть, это только приснилось тебе?
— Какое там приснилось, мастер Морис! Это была настоящая змея. Провалиться мне на этом месте!
— Может, и была змея, — вмешался охотник. — Посмотрим— авось найдем ее. Чудно все же! Кругом вашего дома лежит веревка из конского волоса. Как же это гадюка могла перебраться через нее?.. Вон, вон она!
Говоря это, охотник указал в угол комнаты, где, свернувшись кольцом, лежала змея.
— Да это всего лишь «курочка»! — продолжал Стумп. — Она не опаснее голубя. Искусать она не могла, но мы все равно с ней расправимся.
Охотник схватил ужа, высоко поднял и бросил оземь с такой силой, что почти лишил его способности двигаться.
— Вот и все, мистер Фелим, — сказал Зеб, наступая змее на голову своим тяжелым каблуком. — Ложись и спи спокойно до утра: змеи тебя больше не тронут.
Подталкивая ногой убитого ужа и весело посмеиваясь, Зеб Стумп вышел из хижины, снова растянулся на траве во весь свой огромный рост и на этот раз наконец заснул.
Глава VIII
Многоножка
После расправы со змеей все успокоились. Вой собаки прекратился вместе с воплями Фелима. Мустанги снова спокойно стояли под тенью деревьев.
В хижине водворилась тишина; только время от времени было слышно, как ерзал ирландец на подстилке из мустанговой шкуры, не веря больше в защиту кабриэсто.
Снаружи тишину нарушал лишь один звук, совсем не похожий на шорохи, доносившиеся из хижины. Это было нечто среднее между шипением аллигатора и кваканьем лягушки; однако поскольку этот звук вылетал из ноздрей Зеба Стумпа, вряд ли он мог быть чем-нибудь иным, нежели здоровым храпом заснувшего охотника. Его звучность говорила о том, что Зеб крепко спит.
Охотник заснул почти сразу, как только снова улегся внутри веревочного кольца. Шутка, которую он сыграл с Фелимом, чтобы отомстить за прерванный сон, успокоительно подействовала на него, и он теперь наслаждался полным отдыхом.
Почти целый час длился этот дуэт; время от времени ему аккомпанировали крики ушастой совы и заунывный вой койота.
Но вот снова зазвучал хор. Запевалой, как и в прошлый раз, был Фелим.
— Спасайте, погибаю! — закричал неожиданно ирландец, разбудив не только своего хозяина в хижине, но и гостя на лужайке. — Святая дева! Заступница чистых душ! Спаси меня!
— Спасти тебя? От кого? — спросил Морис Джеральд, снова вскочив с постели и торопливо зажигая свет. — Что случилось?
— Другая змея, ваша милость. Ох! Ей-богу, гадюка, зловреднее той, которую убил мистер Стумп. Она искусала мне всю грудь. Место, где она проползла, горит, будто кузнец из Баллибаллаха обжег меня раскаленным железом.
— Будь ты проклят, олух! — закричал Зеб Стумп. появляясь в дверях с одеялом на плече. — Второй раз ты будишь меня, дурак!.. Прошу прощения, мистер Джеральд! Известно, что дураков во всех странах хватает — и в Америке, и в Ирландии, — но такого идиота, как Фелим, я еще не встречал. Это сущее несчастье! Вряд ли нам сегодня удастся заснуть, если мы не утопим его в речке.
— Ох, милый Стумп, не говорите так! Клянусь, что здесь опять змея! Я уверен, что она еще в хижине. Только минуту назад я чувствовал, как она ползала по мне.
— Это тебе приснилось, наверно? — сказал охотник полувопросительно и более спокойно. — Говорю тебе, что ни одна техасская змея не переползет через волосяную веревку. Та наверняка была уже в хижине до того, как ты положил лассо. Вряд ли тут спрятались две сразу. Сейчас поищем…
— О господи! — кричал ирландец, задирая рубашку. — Вот он, след змеи, как раз на ребрах! Значит, была здесь вторая! О пресвятая дева, что со мной будет? Жжет, как огнем!
— Змея? — воскликнул Стумп, приближаясь к перепуганному ирландцу и держа над ним свечу. — Как же, змея! Нет, черт побери, клянусь, что это не змея! Это хуже!
— Хуже змеи? — воскликнул Фелим в отчаянии. — Хуже, вы сказали, мистер Стумп? Вы думаете, это опасно?
— Как тебе сказать… Все зависит от того, найду ли я кое- что поблизости и скоро ли. Если нет, то я не отвечаю…
— О мистер Стумп, не пугайте меня!
— В чем дело? — спросил Морис, увидев на груди Фелима ярко-красную полосу, словно проведенную раскаленной спицей. — Что же это, в конце концов? — повторил он с возрастающим беспокойством, заметив, как озабоченно смотрит охотник на странный след. — Я ничего подобного не видел. Это опасно?