Библиотека мировой литературы для детей, том 49
Шрифт:
Так мчались мы в конце августа, неслись по зеленым лугам; росинанты наши летели навстречу злым великанам, которые угрожающе надвигались на нас, становились все больше и больше. Но сердца наши не дрогнули. Они были полны гнева и негодования, мы были юны, и глаза наши сверкали, а руки сжимали рыцарские копья….
Август приходит снова и снова; я смотрю на зеленые поля — они пусты. Мы давно выросли, женились, стали мудрее, а некоторые, без сомнения, станут великими людьми — они всегда необыкновенно внимательны, хотя нет уже у них домашней лапши, которую нужно стеречь.
И только Атанас-дурачок не стареет, и глаза у него блестят по-мальчишески, и он все еще
Но мы только усмехаемся, а он летит вперед, навстречу одиноким ветряным мельницам.
Альваро Юнке
МАРТИН НИЧЕГО НЕ УКРАЛ!
Мартин и все другие дети из их квартала прекрасно знали его. Это был большой черный кот, с глазами как две монетки, тихого и ласкового нрава. Ребята, проходя мимо, всегда наклонялись и гладили его по мягкой шерстке, а он выгибал спину и терся об их ноги с дружественным мурлыканьем. Так что, когда в то утро, о котором пойдет речь, внезапно раздалось отчаянное мяуканье, все детское население квартала переполошилось. Бедный Фалучо (так звали черного кота), он умрет с голоду! Какой ужас! Да, так и будет! Наверняка!
На третий день после того, как хозяин уехал, по ошибке заперев Фалучо в пустой комнате, мяуканье стало раздаваться почти непрерывно и сделалось каким-то особенно жалобным. Это слабое, протяжное, жалобное мяуканье словно острый нож резало ребячьи сердца, несмотря на то что на совести некоторых мальчишек квартала лежало по нескольку кошачьих и собачьих жизней, загубленных во время многочисленных браконьерских вылазок. Но ведь Фалучо был такой тихий, такой добрый, такой приятный кот!..
Случилось нечто ужасное. Дело в том, что хозяин Фалучо был портной — полусумасшедший, вечно пьяный старик. По временам он уезжал куда-то и обычно запирал свою комнату, а кота оставлял соседке. Но на этот раз он забыл про кота, и бедняга Фалучо, оказавшись запертым в пустой комнате, подыхал от голода и жалобно мяукал, взывая о помощи. Ребята, дрожа от сострадания, собирались возле двери портного и разговаривали с Фалучо через замочную скважину. Кот отвечал им неизменным мяуканьем, которое, казалось, слышалось все более и более издалека: он слабел. Так прошло пять дней. Ребята ломали голову, обдумывая различные планы спасения затворника: взломать дверь, проделать внизу дырку, чтобы можно было просовывать ему мясо?..
Как-то вечером, подойдя к двери, ребята заметили, что мяуканье совсем стихает. Они поняли: близок конец. Но когда же вернется портной? Старый пьяница! Почем знать, может, он и совсем не вернется, свалился где-нибудь на дороге и помер?
Ребята не отходили от двери портного. Время от времени они окликали пленника:
— Фалучо! Фалучито!..
В ответ слышалось все то же печальное мяуканье. Ребятам казалось, что, пока они будут таким образом звать кота, а кот отвечать им, он не умрет.
— Это не важно, если он в этот раз помрет, — сказал один мальчик, самый маленький. — У кошки семь жизней — так пословица говорит. В этот раз он помрет, а потом опять воскреснет, а потом опять помрет… Пока он будет помирать семь раз, дедушка портной вернется.
— Лучше уж пусть он ни разу не помирает, — ответил другой мальчик, настроенный менее радужно. — Надо его спасти! Но как?
— Давайте взломаем дверь, а?
— Давайте!
Восемь мальчишек навалились плечом на проклятую дверь. — Разом! Посильней!
Восемь плеч разом ударились о дерево. Бесполезно — дверь не поддавалась… Вдруг Мартин, с лицом, осветившимся внезапным вдохновением, воскликнул:
— Подождите, ребята, я спасу его!
И опрометью побежал домой. Вернулся он с огромной связкой ключей:
— Ну-ка, посмотрим, не подходит ли какой-нибудь из них?
Он вставил ключ в замочную скважину… Нет! Другой… Тоже нет! Еще один… Ничего не получается!
Затаив дыхание, вытянув шеи, товарищи ждали. Лица их были бледны от волнения, глаза блестели, а сердца, объединенные в одном благородном порыве, с каждой минутой бились все сильнее. Весь дрожа от возбуждения, сознавая всю ответственность высокой задачи, которую он сам взял на себя, Мартин пробовал один ключ за другим. Может быть, этот?.. Нет, не подходит! Или вот этот, побольше?.. Опять осечка! Он снова и снова вставлял в замочную скважину какой-нибудь ключ и пытался повернуть его — ничего не выходило.
А мальчик, самый младший из всей компании, тот, который верил, что у кошки семь жизней, присел на корточки и, пригнувшись к самому полу, через дверь успокаивал пленника:
— Скоро откроем, Фалучо. Подожди еще немножечко, мы тебя спасем. Не помирай, Фалучито! Еще немножечко не помирай, пожалуйста!
И вдруг ключ повернулся в замке! Мартин толкнул дверь — и она открылась. Ах, какое тут всех охватило ликование, какой радостный крик огласил воздух! Мартин вошел в комнату и вернулся, неся на руках кота, или, вернее, тень, оставшуюся от кота, которая едва слышно мяукала, словно стонала. Мартин торжествующе поднял кота в воздух: он видел однажды, как пожарный вот так же поднял в воздух девочку, спасенную им из огня. Он был встречен восторженными криками товарищей и восклицаниями сострадательных соседок, окруживших плотным кольцом отважных спасителей и вполне разделявших с ними их благородное ликование.
— Ура! Да здравствует Фалучо! Фалучито наш дорогой! — кричали мальчишки.
— Бедняжечка, до чего исхудал! — восклицали женщины.
— Да здравствует Мартин! — крикнула восторженно какая-то девушка.
А одна женщина поцеловала Мартина в лоб, утирая слезы.
— Давай его сюда! — потребовала соседка портного. — Я дам ему молока.
Мартин, раздвигая рукой толпу, гордым шагом героя двинулся по направлению к говорившей, неся на плече тихонько мяукавшего, словно жалующегося кота и сияя радостью от сознания выполненного долга.
Дверь комнаты портного осталась открытой настежь.
Словно им никогда в жизни не приходилось видеть кота, лакающего молоко, двадцать детей, пятнадцать женщин и десять мужчин столпились вокруг Фалучо. Все вытягивали шеи, чтобы взглянуть на него, а Фалучо тем временем пил блюдце за блюдцем и просил еще. Люди говорили:
— Бедняжка, как он проголодался! Если б он еще день просидел, не выжил бы!
Затевались споры:
— Ну да, не выжил бы! Кошка может сорок дней без пищи просидеть.
— Без пищи — да, но без воды — ни в коем случае!
— Да кошкам пить вовсе не обязательно.
— Не говорите глупостей, приятель. Какой же зверь может жить и не пить?
— А рыбы?
— Ой, потеха, вы только послушайте, что он такое чешет! Это спорили мужчины.
И вдруг перед ними вырос полицейский.
Что здесь происходит? Ему объяснили. Полицейский, высокий и тощий индеец, сделал испуганное лицо.
— Это взлом! Взлом — серьезное преступление! — воскликнул он и, достав блокнот и карандаш, стал допрашивать: — Кто открыл дверь?