Библиотека
Шрифт:
Юля улыбнулась: Алена говорила про таинственный город с такой страстью и пылом, с какими другие девушки говорят о своих парнях, хотя Юля, как никто другой, знала, что ни один парень того не стоит. Ну, уж она точно такого не встречала, включая и высоких ординаторов из родной больницы. "Они все хотят одного. Но много раз", – подумала Юля и направилась к одиноко стоящему ларьку напротив злополучной булочной.
Ларек светился на темной улице, как путеводный маяк в ясную ночь. Юля зашла и закрыла за собой дверь: маленький
Из-за прилавка, уставленного пивом, соками и пластиковыми бутылками с минеральной водой, стремительно возник смешной паренек в клетчатой фланелевой рубахе. "Рубашка канадского лесоруба", – так называла Юля подобную одежду. Длинные волосы парня были забраны на затылке в толстый пучок. Дужка наушников охватывала голову, левый наушник сдвинут назад. Парень дергался и пританцовывал в такт музыке.
Он оглядел девушку с ног до головы, оценивающе прищурившись – так, словно это он собрался ее покупать.
Юля кротко потупила взор, затем повернула голову вправо, давая парню возможность оценить ее левый профиль (каждая женщина четко знает свой самый удачный ракурс); она словно не замечала, что полка с сигаретами все это время находилась прямо перед ней. Затем она повернулась к продавцу и посмотрела ему в глаза.
Парень был совсем молодым – скорее всего, ее ровесником. Но между девятнадцатью женскими годами и девятнадцатью мужскими существует большая разница: к этому времени девушка уже твердо знает, чего она хочет, тогда как парень только выходит на тропу войны с окружающим миром; и первые шаги чаще всего оказываются необдуманными, случайными.
– Пачку "Винстон суперлайтс", пожалуйста, – сказала Юля.
– Эй, а я тебя раньше не видел, – парнишка подмигнул. – Абитура, да? Какой факультет?
Юля нетерпеливо постучала пальцами по прилавку. Весь ее вид говорил: "Хватит болтать, занимайся своим делом. И побыстрее, детка". Но на парня это не действовало.
– Чего ты такая сердитая? А может, – он наклонился к ней, – ты просто боишься? Не бойся, если голова есть – поступишь.
Юля хотела сказать: "Я здесь проездом" или "Я приехала к подруге в гости", – ей почему-то казался унизительным тот факт, что она – обыкновенная "абитура". Но парнишка выглядел таким веселым и искренним, что она решила не обманывать его.
– Ох! – вздохнула Юля. – Послезавтра биология. Я и впрямь немного боюсь.
– Послезавтра? – он скорчил смешную гримасу, обдумывая что-то. – Это, значит, медицинский?
– Ну да.
– О! Да мы с тобой – коллеги. Я тоже на медицинском. Второй курс.
– Правда? – Юля взглянула на него уже по-другому. Сначала ей и в голову не могло придти, что этот щуплый парнишка с длинными волосами учится на врача. Ординаторы из ее родной больницы были такими высокими, солидными – словно родились со стетоскопами в мягких белых руках. А у этого
– Ну да! Говорю ж тебе – второй курс. Ну, то есть – перешел этим летом на второй. А в прошлом – был такой же, как ты. И тоже боялся. Не дрейфь. Биологию хорошо знаешь?
– Не очень, – честно призналась Юля.
– Знакомая история. Но ты не волнуйся – на самом деле ее никто хорошо не знает. Экзамен будет письменный – так?
– Ага.
– Четыре часа в твоем распоряжении. Выпускать в туалет начнут после второго часа, не раньше, – парень нахмурился и почесал тонким коротким пальцем лоб. – Ничего, что-нибудь придумаем!
– А ты что? – спросил он, словно до него только что дошел смысл сказанного Юлей, – куришь?
Он произнес это таким тоном, что Юля испугалась. Наверное, этот парень причислял курение к разряду смертных грехов – наравне с убийством и прелюбодейством.
– Нет, – не моргнув глазом, сказала Юля. – Я… соседка попросила. А я просто вышла прогуляться… Голова такая тяжелая, – она виновато улыбнулась, ругая себя за эту улыбку. "Ну чего ты врешь? Хочешь показаться лучше, чем есть на самом деле?".
– Смотри, – погрозил ей волосатик. – Ты видела на вскрытии легкие курящего человека?
– Не-а…
– У-у-у! Страшная штука! Все черные, из альвеол сочится смола… Ужас! Не приведи Господь! Как подумаю, что человек сам делает с собой такую гадость – прямо зло берет.
– А ты видел? Легкие курящего?
Женщины как-то очень быстро умеют подстраиваться; заполнять собой пустое пространство. Несколько минут назад Юля бы и не посмотрела на этого заморыша с пышным хаером, но после того, как узнала, что он, оказывается, второкурсник, да еще с медицинского… Парень словно прибавил в весе и вырос в ее глазах сантиметров на пятнадцать.
– Нет, – с вызовом ответил он. – Еще рано. Патологическая анатомия начнется в следующем году. Вот увижу – тогда, наверное, брошу, – ловким щелчком он выбил из пачки "Честерфильда" сигарету и картинно прикурил. – А ты что, решила, что я совсем уж квадратный? – он рассмеялся, обнажив мелкие острые зубы.
– Ага… А что это – "квадратный"? – Юлю тоже разбирал смех.
– Квадратный? Ну, такой… Квадратный, одним словом. С острыми углами. Тяжело с ним. Понимаешь?
– Ага! – теперь уже Юля смеялась в полный голос.
– Пива хочешь? Давай выпьем "Миллера". Почетное пиво, рекомендую.
– А что, никто не заметит?
– Почему не заметит? Сам скажу. Шеф вычтет из зарплаты, всего делов-то. Давай, угощаю.
Колокольчик над дверью звякнул. Вошел угрюмый детина с ранней плешью на голове.
– "Яву" золотую, – сказал детина, ссыпав в тарелку для денег горсть мелочи.
– Сей момент, – отозвался парнишка, метнул мелочь в кассу и, закрутив, бросил на прилавок пачку сигарет. – Ваша "Ява", сэр.