Библия Любви
Шрифт:
Зачем ты, дождь, сегодня льешь? Мне ничего не видно из-за тебя, ты скрываешь от меня солнце и небо.
Для чего вы, тучи, нависли над моей душой? Не давите на меня, зачем вы прижимаете меня к земле?
И вы, деревья, почему молчите так печально и ничего не скажете мне? Вы своими ветвями колышете по ветру будто машете мне вслед, словно я куда-то ухожу. Но я не знаю, куда мне идти и что мне делать со своей печалью.
И ты, ветер, к чему гуляешь и обвиваешь меня? Что тебе от меня нужно? Ты не приносишь мне покоя. Ты волнуешь меня, ты тревожишь меня, будто я могу что-нибудь сделать на этой земле.
И ты, музыка моего сердца, к чему звучишь сегодня, для чего несешься по Вселенной, будто это кому-то нужно, будто кто-то услышит тебя и отзовется?
И ты, ночь, отчего ты, как моя жизнь, в которой не наступает рассвет.
И ты, нечеловеческая нежность моего сердца, для чего томишь и все время беспокоишь меня? Зачем струишься ты из моей души, будто это кому-нибудь нужно? К чему ты пульсируешь в моем существе, будто я могу жить с тобой и не сходить с ума оттого, что тебя некому отдать?
И ты, море, такое далекое и такое близкое, зачем шумишь ты своими волнами, словно твои соленые воды могут остудить мое сердце? Для чего ты, море, так бездонно и так манишь? Что тебе до меня? Или думаешь, что ты больше, чем печаль моя, что ты можешь растворить в своих синих недрах грусть мою? Или ты, море, не ведаешь бездны грусти моей, не знаешь, что бездна эта столь велика, что поглотит тебя и ничего не оставит.
И ты, безумная женщина из моря, зачем пришла ты ко мне? Чего ты хочешь от меня? Оставь меня, уйди. К чему тебе я? Возьми все, что нужно тебе, и покинь меня.
Я заблудился в этом мире.
Я как ребенок, который потерял свою маму".
Глава 6
Зима
Пришла зима, замела, запушила все снегом, заморозила и покрыла мир тишиной.
Вместе с нею огонь сердца Ветра с Гор стал угасать, боль - таять и что-то новое, еще не понятно что, стало нарождаться в его душе.
На весь день Ветер с Гор уходидл на прогулку, вместе с собакой. Он забирался далеко в лес и стоял там, замерев, внимая музыке кружения снежинок. И он старался быть настолько тихим, чтобы слышать, как они шелестят в воздухе, как ударяются о землю.
Повсюду были разостланы белые пышные перины, искрящиеся на солнце лепестками-снежинками. Царственный покой, первозданность и красота зимнего леса завораживали. Высокие ели, нагруженные снегом, замерли в величественном безмолвии среди огромных, причудливых сугробов. И здесь Ветер с Гор наконец вдруг начал вспоминать себя прежнего. Он вновь, как и раньше, стал ощущать, что в глубине всего этого великолепия вибрирует и колышется божественная, девственная нежность. Будто природа незримо трепещет, как птица, готовая вспорхнуть в любое мгновение, и смиренно ждет того, кто воспримет и соразделит ее трепет.
Ассоль же было не до покоя и тишины. Она была счастлива до небес, потому как любила снег, и с радостью ныряла в сугробы. А когда выныривала, то это уже была не собака, а дикий снежный зверь, исполненный неуемного восторга. Она рычала, прыгала на Ветра с Гор и, ударяя лапами в грудь, валила его в снег. Тогда он подхватывал игру и сам становился зверем. С неменьшим азартом Ветер с Гор кидался на мохнатого зверя, заваливал его в сугроб, садился сверху и засыпал снегом. Однако Ассоль уже не вырывалась, ей нравился этот снежный массаж. Она переворачивалась на спину и поджимала лапы, делаясь похожей на безобидного зайчика. Ветер с Гор тер снегом густую, пышную собачью шубу. Но стоило Ассоль вскочить и один только раз встряхнуть своей шерстью, как на ней не оставалось ни одной снежинки.
"Вот уж природа так природа!
– восхищался Ветер с Гор.
– Как все продумано, как гармонично устроено!"
В такие мгновения ему казалось, что истина, которую он стремится познать, выход, который он ищет, совсем рядом, совсем близко.
Ветер с Гор бегал по лесным дорогам, укатанным санями, каждый раз убегая все дальше. Ярко светило зимнее солнце, снег сиял бриллиантовым блеском под его лучами. Снежные поля, окаймленные лесом, на фоне синего, чистого неба виделись нереально прекрасными. И он чувствовал, что от этих снежных перин веет материнской лаской и нежностью, будто он еще младенец и мать приготовила для него эту белую, чистую постель - с той любовью, которая может дарить только мать. Она своими руками подготовила это ложе, и оно хранит тепло ее рук.
После долгого бега Ветер с Гор останавливался и обнажался по пояс. От разгоряченного тела исходил пар. Сверху на плечи падали снежинки, слегка покалывая кожу. Вокруг разворачивалась зимняя лесная сказка. И тогда к нему приходило вдруг ощущение, будто снежинки ложатся на его разгоряченное сердце и приятно охлаждают его. Нежный снег опускался мягким покровом не на землю, а на раны его души и усмирял их, словно умащал елеем. Нега мира и покоя разливалась по его телу вместе с пульсирующей кровью, приводя каждую клетку его существа в безмятежный трепет вечности, созвучный неподвижной жизненности леса и музыке падающего снега.
И тогда он понимал, что вновь, как случалось и прежде, он прикасается к сути мироздания, к ее никогда не повторяющейся и никогда не прекращающейся симфонии. На волне этого потока он постепенно сливался с природой, с ее не прерывающейся ни на мгновение гармонией. Это было состояние бессмертия, состояние беспредельной радости и счастья.
"Возможность этого божественного единения с миром, с природой всегда открыта для всех, - думал он.
– Но люди слишком озабочены своими делами, переживаниями, проблемами - настолько, что жизнь подлинная струится мимо них. Великий Художник придумал все так, что улучшить это, сделать еще более прекрасным и чудесным невозможно, это - окончательное. Мы можем только чувствовать это, наблюдать, ощущать, осознавать. Мы можем присутствовать на этом празднике совершенной жизни или нет..."
"Как долго я отсутствовал!" - восклицал он в эти мгновения.
Ветер с Гор стал вновь осознавать в эти чудесные моменты, что это и есть счастье - во всей своей божественной полноте и красоте. Он будто возвращался из длительного путешествия по дальним странам в праздник, которому нет конца и который нельзя сделать еще более радостным, нежели он уже есть.
"Как долго плутала моя жизнь, - думал он.
– Проходила где-то мимо этого праздника, а он всегда был рядом со мною, всегда ждал меня, был готов в любую секунду распахнуться и взять меня в свои объятия..."