Бич небесный
Шрифт:
Алекс облизал сухие губы.
– Да, я понял. Очень мило… а вы видели, как это произошло? Вы следили за этим смерчем в то время?
Марта покачала головой.
– Мы же не можем следить за всеми смерчами, дурачок. Мы охотимся только за большими.
Сарыч сдвинул на лоб очки, утер выступившие от смеха слезы и поправил свою кепку на потном скальпе.
– Эф-шесть, – произнес он более трезвым тоном. – Нам нужен эф-шесть, парень.
– Мы собираемся найти эф-шесть сегодня? – спросил Алекс.
– Нет, сегодня вряд ли, – ответил Сарыч. – Но если когда-нибудь поблизости заведется хоть один, Джерри найдет его для
И он удалился в заднюю часть фургона.
Алекс задумчиво разглядывал зарубцевавшуюся тропу смерча. Марта подвинулась ближе к нему и понизила голос:
– Ты ведь не испугался, а?
– Нет, Марта, – медленно ответил он. – Я не боюсь. Она поверила ему.
– Я сразу могла бы это сказать, еще когда ребята крутили тебя в ультралайте. Ты совсем как твоя сестра, разве что не такой… я не знаю… не такой чертовски стильный и совершенный.
– Я вряд ли выбрал бы такие слова, говоря о ней, – отозвался Алекс.
– Ну так вот, насчет эф-шесть, – быстро продолжала Марта, оглянувшись через плечо. – Эта штука… она виртуальная. В реальной атмосфере никогда не было такой вещи, как торнадо эф-шесть, он существует только в математических моделях Джерри. Но когда эф-шесть наконец разразится, бригада будет рядом. Мы зафиксируем все!
Сарыч появился из фургона с длинной связкой брусьев, стопкой материи и толстой катушкой кабеля. Они с Мартой принялись за работу. Воздушный змей был сделан из весьма необычного материала: что-то вроде голубого муарового шелка с плоскими пластиковыми планками, наполовину запаянными в ткань. Пластик был пронизан сетью волосяных проволочных жилок.
Двое бригадиров с такой любовной гордостью собирали свой змей, что Алекс был тронут. У него даже мелькнула мысль, что их бы надо сфотографировать: они были словно аборигены, исполняющие какой-нибудь замысловатый экзотический танец.
После того как они воткнули, и защелкнули, и заклинили на нужных местах разнообразные брусья и шпангоуты воздушного змея, он оказался около двух метров в ширину. Марте пришлось удерживать его обеими руками – не из-за веса, который был ничтожен, а из-за нетерпения, с которым он порывался поймать ветер.
Затем Сарыч размотал кабель. Трос змея очень напоминал старомодный провод кабельного телевидения.
Сарыч пристегнул двойные оттяжки змея к специальному кольцу на конце кабеля и затем осторожно ввернул разъем, которым он кончался, в гнездо посередине одного из полых брусьев. Змей тут же встрепенулся, наполняясь призрачной жизнью и вздрагивая, словно испуганный птеродактиль.
– Эй! – заорал Сарыч. – Ты что, не тестировала этого ублюдка?
– Просто какой-то глюк при загрузке! – прокричала Марта, борясь со змеем и скользя туфлями в пыли. – Вырубай питание!
Сарыч прыгнул к задним дверцам грузовика и нажал несколько клавиш на ноутбуке. Змей снова лишился жизни.
– Интеллектуальная ткань, – пояснила Марта, встряхивая змея со смесью нежности и раздражения. – До того интеллектуальная, что ее иногда клинит. Однако подъемный потенциал у него просто беспредельный.
– Отличная машина, – подтвердил Сарыч, перезагрузив змея и терпеливо наблюдая за разворачивающейся на экране процедурой запуска. – В тихую погоду его можно поднять восходящим потоком над лагерной кухней.
Внезапно змей снова возродился к жизни; его ткань зазвенела, как кожа на барабане.
– Вот это уже больше похоже
Она понесла змея прочь, подставляя его легкому ветерку. Сарыч прикрепил барабан с кабелем к заднему бамперу фургона и подождал, пока Марта вытянет трос на дюжину метров.
– Пошел! – заорал Сарыч.
Марта сильным броском зашвырнула огромного змея вверх, и он взмыл в небо.
Змей понемногу вытравливал трос на катушке, самостоятельно корректируя ее разматывание, пока не поймал более сильный ветер. После этого он начал быстро набирать высоту, двигаясь с выверенной скоростью, постоянно виляя то вправо, то влево, но неуклонно поднимаясь вверх серией аккуратных воздушных полупарабол.
– Интеллектуальная ткань, – проговорил Алекс, помимо воли впечатленный. – Очень круто… и сколько мегов она весит?
– О, каких-нибудь пару сотен, – скромно ответил Сарыч. – Чтобы запустить змея, много не надо.
Тем временем Марта взяла на себя взлом цементного бункера возле вышки. Приземистый, лишенный окон бункер выглядел практически несокрушимым, что в этой пустынной местности являлось производственной необходимостью. Алекс до сих пор еще ни разу не встречался со взломщиками зданий; ходили слухи, что все их основные банды были безжалостно выслежены и уничтожены массированными облавами техасских рейнджеров. Тем не менее он был уверен, что кое-кто из взломщиков еще оставался на свободе: грабители, мародеры, собиратели всяческого хлама, сумасшедшие экстремалыцики-любители из больших городов. Как правило, они предпочитали передвигаться группами.
Марта установила, что вышка связи принадлежала какому-то банку – это была ячейка для перевода электронных фондов, и тот факт, что она находилась здесь, в глуши, свидетельствовал о том, что переводимые фонды вряд ли были полностью санкционированы государством. Затем Марта взялась за утомительный, но в целом автоматизированный процесс вычисления, каким именно образом можно использовать ячейку бесплатно. Почти все сетевые системы имеют механизмы дипломатического распознавания других сетевых систем, особенно работающие в сфере коммунального обслуживания. Введя надлежащую последовательность запросов и прикрывшись соответствующим сетевым именем, всегда можно получить свободный доступ более или менее высокой степени.
Сарыч тем временем вытаскивал из фургона свои орнитоптеры. Это были беспилотные летательные аппараты с крыльями, полыми костями, изящными сочленениями из пенометалла и шкурой, набранной из отдельных черных пластиковых «перьев». На расстоянии они вполне могли сойти за тройку настоящих сарычей – если не обращать внимания на их тонкие выдвижные антенны и голые, поблескивающие металлом головы с бинокулярными видеокамерами, расставленными на ширину человеческих глаз.
Для того чтобы обеспечить полет крылатых машин, требовалась немалая компьютерная поддержка. Подобно живым сарычам, орнитоптеры проводили большую часть времени в пассивном планировании, скользя по воздуху с распростертыми крыльями; алгоритмические чипы в их нашпигованных проводами утробах при этом дремали и лишь подсасывали энергию. Однако стоило им наткнуться в воздухе на турбулентное движение, как орнитоптеры мгновенно оживали, развивая скорость на порядок большую, чем у настоящих птиц. Хрупкие и изящные на вид, это все же были машины, вскормленные военными технологиями.