Бифуркатор
Шрифт:
– Деньги, - неуверенно произносит Стёпка.
– Мне нужны настоящие!
– шофёр швыряет купюры назад.
– А не какие-то бумажки, сделанные под не пойми какую валюту.
Стёпка вздыхает и отчётливо слышу шёпот друга:
– Этого я больше всего и боялся.
– Я не понимаю, что здесь происходит?
– бормочет Серый, собирая купюры.
– Это един-ственные деньги, которые у нас есть.
Водитель откидывается на сиденье, хмурится и зло глядит на дорогу. Разговорчивый балагур с его лица исчез, уступая место разгневанному карлику. Недалеко
– Меня такой расклад совсем не устраивает, - говорит таксист и поворачивается в мою сторону.
– Предлагаю обмен.
– Глаза водилы вдруг сверкают, губы улыбаются, я вновь вижу усмешку сумасшедшего профессора. И она вновь напоминает двадцать третье июля.
– Двоих из вас я отпускаю, а кого-нибудь одного вы оставляете.
– Рука таксиста ложится мне на голову, и он ласково треплет волосы на макушке.
– Мне нужны работнички. Уж мы-то поработаем.
У меня сердце останавливается от ужаса, и ноги сводит. Острое оружие оппозиционеров давит из внутреннего кармана на грудь. Но если я даже успею надеть смертоносную штуку, то полмашины же разнесу.
Ещё пять секунд и я обкакался бы от страха, если бы не Серый. Проблема решилась мускулами. Парень нападает на шофёра, хватает за шею и кричит всякие нехорошие слова. Если вырезать всю ту ругань, которую нам запрещают говорить родители, получится что-то типа:
– Ах ты, сволочь паршивая! Ты чего тут удумал!?
Поражённый шоком я медлю лишь секунду, а потом открываю дверь машины и вываливаюсь наружу. Позади хлопают двери. Мы выходим почти одновременно. Сначала Стёпка, потом Серый, которому водила успевает врезать по носу, а потом и сам таксист. Разница в доли секунды.
Пока водитель выходит, Серёга уже оббегает машину, продолжая выплёвывать самые запредельные ругательства. Дверь таксист закрыть не успевает. Серый швыряет на неё мужчину и бьёт. Водила начинает ругаться в ответ и пытаться ударить Серёгу.
Мы со Стёпкой отбегаем.
– Может, ему помочь?
– спрашиваю я дрожащим голосом, ныряя во внутренний карман куртки.
– Погоди, он неплохо справляется, - отвечает Стёпка.
Накаченный Серёга, который не уступал по росту таксисту, и правда справлялся очень неплохо. Он мутузил мужика так, что тот не успевал даже руку вскинуть.
– Сейчас ты встанешь и пойдёшь отсюда! И чтобы я больше тебя не видел!
– орёт Серый.
Таксист поднимается с мощёной мостовой и отходит на шаг. Размазывая по лицу кровь, капающую из носа, он шипит:
– Ты понимаешь, что я найду и тебя, и твоих дружков, - шипит он.
– И тогда вам трындец! Мы же убьём вас.
– Пошёл вон!
– орёт Сергей, и таксист отшатывается.
– Парень, отдай мне машину, иначе...
– Пошёл в жопу, я сказал!
Меня пугает кровавая усмешка на лице таксиста.
– Ну я тебя предупреждал, сивый.
С этими
– У нас есть повод для беспокойства?
– спрашивает Стёпка.
– У нас есть мало времени, - строго замечает Сергей, провожая суровым взглядом часто оглядывающегося таксиста.
– Поэтому проворачивайте свою операцию быстрее.
Он так и говорит: проворачивайте. Значит, у меня есть шанс отправиться в музей со Стёпкой. Обхожу машину и сосредотачиваю взгляд на сером здании перед нами. Двухэтажная готическая конструкция с узкими окнами и обшарпанным фасадом. Во мраке дня, который почти превратился во тьму, музей выглядит совсем зловеще. И у входа - никого.
– Пробирайся внутрь и делай своё дело, - говорит над ухом Сергей, и я вздрагиваю от неожиданности.
– А мы разве не идём?
– хмурится Стёпка.
– Мы не идём, - сухо отвечает Серый.
– Нужно стеречь машину. Вдруг этот болван вер-нётся. А нам нужно будет как-то добраться до вокзала.
– Но ты же можешь посторожить и один, а я...
– но Стёпка не успевает договорить.
– Тёмка идёт один, - строго констатирует Серый и бросает в меня испепеляющий взгляд. Я судорожно сглатываю воздух и пожимаю плечами:
– Да Стёпка, у меня есть оружие, а у тебя - нет. Ты можешь пострадать.
– Да неужто, - усмехается друг.
– С каких пор ты начал заботиться о моей безопасности?
– Андрюха мой брат, - отвечаю и не гляжу в сторону друга.
– Это моё дело. Я быстро всё сделаю и вернусь.
– Поторапливайся, - просит Серый.
– Времени у нас не так уж и много.
Я киваю и делаю два шага к музею, но тут же останавливаюсь. Меня осеняет.
– Вы знаете, почему водитель не взял деньги?
– спрашиваю я, разворачиваясь.
– Знаю, - хмуро кивает Стёпка.
– Мы в той реальности, где валюта совсем другая. Купюры тут по-другому выглядят.
– Хорошо, а как же я пройду в музей, ведь там наверняка вход платный.
На минуту повисает цепенящая пауза. Стёпка обескуражен, а Серый злится ещё больше.
– Ну не знаю, - ворчит он.
– Возьми то, что есть.
– И суёт мне купюры, которые вернул водитель.
– Да это не проканает, - злюсь в ответ я, но деньги забираю.
– Если денежная система другая, то...
– Ну разнеси значит там всё к чертям собачьим!
– рявкает Сергей.
– Что я могу ещё предложить!
Смотрю на Стёпку, в надежде, что мозг нашей компании что-то придумает, но тот в растерянности.
– Времени нет, - бормочет он.
– Надо думать по ситуации. На месте я, может, что-то сообразил бы. Поэтому я говорю, давай я пойду с тобой.
– Тёмка идёт один!
– Серый рассвирепел не на шутку.
– Иди давай!
Последняя фраза обращалась ко мне, и я, вздрогнув, принялся улепётывать, как таксист, нас подвозящий. Чем ближе я подходил к музею, тем мрачнее становилось на душе. Подлая крыса внутри меня нашёптывала, что это мой последний день жизни. Вот так я и умру.