Бифуркатор
Шрифт:
На переднее сиденье забираюсь я.
– Далеко вам надо, люди молодые!?
– весело прикрикивает парень.
Прежде чем назвать адрес, ощущаю неприятный запах затхлости в салоне, да и от водителя несло нечистотами, и среди благоуханий чувствовался запах вчерашней вечерней пьянки.
Я называю адрес и хмуро отворачиваюсь к окну.
– Далековато, конечно!
– восклицает шофёр, заводя машину.
– В старое доброе время со старыми добрыми пробками плелись бы не меньше четырёх часов, сейчас домчим за
Мы выплываем на пустынную проезжую часть. Некоторое время едем молча, из магни-толы льётся неизвестная мне группа. Ничего не имею против, очень похоже на рок, если бы не гадские для нынешней ситуации слова:
Время ошарашено носится,
Время как жвачка не тянется,
Время не растрачивают те, кто
Знают то, что временем надо платить.
Полагаю, Стёпка хмур как и я, а Серый вдруг задаёт вопрос:
– Это же с кем вы сейчас воюете?
Во дурак.
– Что значит чьих?
– усмехается водитель.
– Парень, да ты с Чукотки приехал? Хотя и там знают с кем мы воюем. С фашистами ж.
– Так мы ж сними уже в сороковых отвоевали ж?
Вот идиот. Я терпеливо прикрываю глаза.
– Ребят, да вы что, из другого мира?!
– восклицает водитель, внимательно поглядывая на дорогу. Шутки шутками, а попал он в яблочко.
– Не обращайте внимания, - вдруг говорит Стёпка.
– Это мой брат, он немного больной на голову.
– Ааааа, то-то я вижу, видок у него глуповатый!
– восклицает шофёр и поглядывает в зеркало заднего обзора.
Не представляю, какое лицо сейчас у Серёги, но едва сдерживаю улыбку. Уголки губ всё же немного растягиваются.
– А чо это я?
– бубнит Сергей. Ох, лишь бы он понял сценарий, а то сейчас, похоже, его самолюбие всё испортит. Но Стёпка затыкает рот брату следующей фразой:
– Они на нас снова напали. Я же тебе говорил сто раз.
– Всё верно!
– кивает шофёр, поворачивая на неизвестную нам улицу.
– А что же вы его одного отпустили такси ловить? Сейчас время такое, что умных-то обманывают.
– С этими словами водитель как-то чересчур добро косится в мою сторону.
– А мы рядом стояли, - тут же отвечает Стёпка.
– Вы лучше расскажите ему, кто с кем воюет, он любит это слушать.
Вот Стёпка. Вот молодец.
И вдруг Серый подхватывает:
– Да, я люблю! Очень люблю!
Только делает это слишком уже дурацким голосом, как будто резко превратился в маль-чика-дауна. Переигрывает.
– Да что там рассказывать. Третью Мировую они развязали, фрицы эти опять, - ворчит водитель.
– Надо было тогда Сталину в Берлин всё-таки войти и снести их к чертям собачьим.
В салоне некоторое время висит пауза, а шофёр то и дело поглядывает в зеркало заднего обзора, да на меня иногда слишком уж любвеобильным взглядом. Может, ждёт, что мы продолжим. А мы и не знаем
Но Серёга продолжает подыгрывать, и очень неплохо.
– Так они ж мелкие, - говорит он.
– Россия вон какая большая, а Германия совсем маленькая.
– Маленькая, да удаленькая, - ворчит водила.
– Они там наплодились как кролики. Вся Россия залезет. И вооружение нехилое. Да они потом всю Европу всколыхнули. По принципу: идём на Россию, кто не с нами, тот против нас. Вот многие и подписались, чтобы на них не нападали.
– А как же Америка? Они такое потерпели?
– возмутился Серый.
– А что Америка? Ей главное - не с ней воюют. Она и спряталась. Все от нас отвернулись, - продолжал глаголить водитель.
– Китайцы, вроде бы друзья друзьями, а сразу на сторону оппозиции встали. Всем наша огромная территория нужна. Китай, говорят, уже тайгу забил. Вы думайте что хотите, ребятки, а я подозреваю, что Россия доживает последние дни.
– Как-то очень пессимистично звучит, - грустно отзывается Стёпка.
– Смотрите реальности в лицо, - отвечает водила и бросает короткий взгляд на моего друга в зеркало заднего обзора.
– В школе, если вы ещё учитесь, вам-то небось поют, что мы победим, но европейцев, кажется, это совсем не волнует. Хотя, Москву, думаю, оставят. Оставят нас жить на клочке территории не больше Латвии, а остальное заберут. Бурятия с тайгой узкоглазым отойдёт. Может, ещё за Владивосток поборются, да там, поди, США нарисуется вдруг в друзьях, да себе всю Камчатку заберёт, правда, не знаю, что они там будут делать. Мне интересно, как наш юг делить будут. Вот это пугает. Не наделают же там массу анклавов.
– Это получается, что Китай будут самыми большими?
– интересуется Стёпка.
– Вероятно. Они ж там наплодились как кролики. Мы, ребят, собственно, уже подъезжа-ем. Три тысячи с вас готовьте.
Три тысячи? Виду я не показываю, но ужасаюсь от названной суммы. За такие деньги можно от Саратова до Самары доехать в нашей реальности. Предполагаю, что друзья тоже возмущены, но Серый уже шелестит полами куртки. Незачем спорить с невинным человеком.
А невинный человек тем временем внимательно изучает в зеркале действия Сергея, а потом вновь смотрит на дорогу и продолжает словесный понос:
– Не представляю, зачем вам музей сдался. В такое-то время. Туда сейчас и не ходит, поди, никто.
– Нас там родственники ждут, - тихо отвечает Стёпка.
Забрызганное Рено съезжает к тротуару, и говорливый таксист выключает двигатель.
– Возьмите деньги, - просит Серёга, и бледная рука друга появляется в поле моего зрения.
– И зачем вам нужен этот музей. Сейчас в музеи вообще никто не ходит, - говорит водила, забирая деньги.
– Пусто там...
– потом он замирает и хмуро поглядывает на купюры.
– Вы мне чего дали?