Билет в один конец
Шрифт:
— Ну, спасибо, что хоть в Самару, а не сразу в Подмосковье, в бывший штаб РВСН в ЗАТО Ногтево [24] …
— Миша! — грозно повышает голос Исмагилов.
— Олег, — извини бога ради, — прижимаю руку к сердцу я. — тогда вопрос по делу: что такое МИК? И что за изделие такое с этой абракадаброй вместо названия?
Исмагилов тяжело вздыхает, мол, кто бы в тебе, трепло, сомневался. Но на вопрос все же отвечает.
— МИК — это монтажно-испытательный комплекс. Сначала, еще при Советском Союзе он принадлежал научно-производственному объединению «Энергия». Потом был практически заброшен, работы по проекту «Энергия»-«Буран» были свернуты, персонал разбрелся кто куда. А за несколько
24
ЗАТО — Закрытое территориальное образование. Специально для осведомленных в вопросе читателей: автор прекрасно знает, что штаб Ракетных Войск Стратегического Назначения находится совсем в другом подмосковном ЗАТО. Но так ли важно настоящее название и нужно ли оно в этом тексте?
Исмагилов передает мне несколько листов машинописного текста на скрепке. Бегло пролистываю. Ага, понятно, это — описание контейнера: внешний вид, маркировка на стенках, вес брутто. Ох, ни черта себе! Девятьсот семьдесят кило! М-да, увесистая штука, в карман не спрячешь. Так, а это что? Рекомендации по маскировке автотранспорта, рекомендации по внешнему виду, особенности поведения… Вопросительно смотрю на Исмагилова.
— Это отчет полковника Удовиченко, — совершенно правильно истолковывает он мой взгляд. — Год назад группа под его руководством прорвалась аж до Тверского Анклава. По пути успели полюбоваться на тамошние реалии, да и тверичи дельными советами помогли. Так что изучи и обдумай. Вам в качестве прикрытия лучше всего небольшой, но зубастой бандой себя выставить… Итак, продолжим. Задача ваша — найти спутник и вывезти его в Югороссию.
— А смысл? — скептически хмыкаю я. — Спутник без средства доставки — просто куча высокотехнологичного железа.
— Средство доставки есть. На Байконуре смогли сохранить один «Протон», его как раз перед войной к старту готовили, он должен был очередной спутник ГЛОНАССа на орбиту выводить. Сначала он там, в ангаре просто лежал, никому не нужный, потом, когда все более-менее успокоилось и в норму пришло понемногу, тамошние сообразили какая это ценность. И обеспечили полную консервацию всего, что там могло накрыться и просто бережно хранили все остальное. Так что ракетоноситель вполне исправный. С гептилом для него украинцы помогли. Подробностей и я не знаю, и тебе они не нужны совершенно. Одним словом — проект этот совместный, и Югороссия вносит в него свою долю спутником. Потому-то и нужно его найти любой ценой.
— Извини, Олег, но ведь один спутник — это же очень мало…
— Ты еще и в спутниках разбираешься? — иронично бросает начальник Особого отдела.
— Угу, — спокойно и уверенно смотрю я ему в глаза. — Просто в школе на уроках на задней парте не спал, как некоторые. Так что, на какую орбиту планируется выводить? Геостационарную? Низкую круговую, высокую?
Не ожидавший такого выпада Грачев сразу тушуется и краснеет. Уж не знаю, что именно преподают в здешних школах на уроках астрономии, но, похоже, с задней партой и сном я в самую точку попал.
— На высокую эллиптическую, Миша, — ехидно отзывается Исмагилов. — И
— Достаточно, — будто и не заметив подкола, отвечаю я. — Высокая скорость и низкая высота в перигее, низкая скорость и большая высота в апогее. Огромная площадь покрытия. Средний период вращения спутника — порядка двенадцати часов. Вот только одного все же мало будет, чтобы обеспечить квазистационарность как минимум три, а лучше — шесть-восемь нужно.
С каменной рожей, но испытывая в душе «чувство глубокого удовлетворения», как говаривал один бровастый Генсек, оглядываю три вытянувшиеся физиономии, гладящие на меня огромными от удивления глазами.
— Я же говорю, в школе на уроках не спал, — добиваю я их.
На самом деле секрет моих познаний прост: в командировке, кажется, 2001 года единственным чтивом, которое удалось раздобыть, был неизвестно какими путями попавший на блок-пост журнал «Авиация и космонавтика», мятый, грязный и без обложки. И от скуки я умудрился его чуть ли не наизусть вызубрить, вот и шпарю сейчас, словно по писаному. Но эти подробности им знать совершенно ни к чему, пускай сидят и поражаются широте моих познаний.
— Кхм, — первым в себя приходим Исмагилов, ну, да он все-таки в курсе, кто я такой на самом деле. — Даже один спутник — это несколько часов уверенной связи и возможности наблюдения за поверхностью в сутки. У противника нет и этого, кроме того, ты сам сказал — площадь покрытия, а вернее — обслуживания очень велика. Значит, кроме непосредственно зоны боевых действий с турками сможем много чего еще интересного увидеть. Благо, тамошние приборы, судя по описанию, такое увеличение дают — газету, на улице лежащую с орбиты читать можно. Учитывая, что у противника, как впрочем и у нас, даже с авиацией проблемы, спутник в космосе — это серьезный козырь.
Возразить нечего, мне остается только согласно кивнуть.
— Остается самый важный вопрос…
— Да, конечно, — кивает Олег. — По оплате вам предлагается следующее: если задание будет выполнено, то всем бойцам группы, как живым, так и погибшим, в смысле, их семьям, назначается пожизненная ежемесячная выплата в размере пятнадцати рублей золотом.
— А если не будет?
— Лучше, — с нажимом отвечает Исмагилов, — чтобы было выполнено. Но, если вдруг у вас ничего не выйдет, то я взял в Червленной у Убивца стандартный контракт. Тот, что на «проводку» колонны, посуточный. Он толковый, и все ситуации, вплоть до ранения или смерти бойца предусматривает. Вот по нему и заплатим.
Что ж, справедливо, тут нужно отдать контрразведке должное. Вот только вопрос у меня был совсем о другом, и размеры оплаты только утвердили меня в правильности догадки.
— Я не про это спросить хотел, Олег. Деньги — хорошо, большие деньги — вообще прекрасно. Вот разъясни только, где именно ты нас кидаешь-то?
Офицеры Бригады снова недовольно хмурят брови. Им подобное обращение к старшему по званию явно не по душе, а вот Исмагилов держится так, словно этого вопроса ждал. А может и правда ждал, кто его знает.
— Никто вас кинуть не пытается, просто ты по своему обыкновению снова не дослушал. Задача у вас, как я уже и говорил, очень сложная. Просто прогулка туда и назад за ящиком, пусть тяжелым и дорогим, тех денег, что вам предлагают, не стоит. А главная сложность вашей миссии в том, что район Самары не является необитаемым. Мало того, обитатели тамошние — не просто банда бредунов, кочевых или оседлых. В тех краях обитает, пожалуй, самый опасный главарь из всех нам известных — некто Черный Полковник. Судя по всему, он бывший офицер Российской Армии, причем явно не связист или летчик. Его банда — это примерно шесть сотен человек, и их смело можно считать двумя батальонами. Не ОсНаз, конечно, но уровень хорошо подготовленного мотопехотного подразделения они имеют. Главное же — Черный Полковник ненавидит Югороссию лютой, какой-то просто животной ненавистью. Что творят его подручные во время налетов — это психически нормальному человеку даже вообразить себе сложно.