Бином Ньютона, или Красные и Белые. Ленинградская сага.
Шрифт:
— Это его наши пытались штурмовать? — с холодным равнодушием профессионала уточнил Вершинин.
— Пытались. Результат перед Вами…
На нашем берегу, густо покрытом рябью присыпанных снежных воронок, сиротливо стояли черные, обгорелые остовы пяти наших танков, среди которых выделялись два трехбашенных … А вокруг них и за ними, от нашего берега речки до самого леса, который угрюмо шумел за нашими спинами, насколько хватало глаз, поле обильно бугрилось невысокими белыми холмиками. Это безбрежное белое поле (от берега до леса, откуда наблюдает автор, около шестисот метров. Прим переводчика) было похоже на деревенский
— За двадцать минут восемьсот человек здесь легло, без малого! — скрипнул зубами Лацис. (Точнее, 853 человека, почти в полном составе 1-ый и 2-ой батальоны 255-того стрелкового полка. Пулеметами было выпущено двадцать тысяч пуль, противоштурмовые орудия израсходовали 279 картечных снарядов. Наши оборотистые разведчики даже начали оптовую торговлю сувенирами, продавая заезжим журналистам знаки отличия русских командиров. Однако на этом рынке скоро началась инфляция. Прим. Переводчика) (Юсси, а сколько стоила пара ушей, срезанных с русского раненного? Прим. Редактора) (Мы не можем отвечать за эксцессы, допущенные в ходе тяжелого боя. Или после его окончания. В конце — концов, paskamarja! — этих русских сюда никто не звал. Прим переводчика).
Загребая локтями, прижимая к боку порванного маскхалата, в прорехах которого был виден пушистый, испачканный землей домашний свитер, свой драгоценный миноискатель, к нам подполз сапер Саня. Вытирая пот, ручьем льющийся с его распаренного, красного лица, он устало произнес:
— Все! Чисто. Восемнадцать «тарелок» снял, и двадцать две противопехотных (Неужели так много? Прим. Редактора) Черт, весь свой свитер изволдохал. Мама ведь вязала… увидала бы, так сразу меня бы за это убила.
— Вы уверены, лейтенант, что сняли ВСЕ мины? — строго спросил Лацис.
— Кто его знает, товарищ майор? Стопроцентную гарантию дает только сберегательная касса. Для контроля, впереди сам пойду…
— Н-ну-с, скоро сабантуй и начнется…, — посмотрел на «кировские» стальные часы Лацис. — Что-то там белофинны притихли, ни единого выстрела? (В два или три часа утра на полковой узел связи поступило донесение из штаба нашей пехотной дивизии, что скоро, по крайней мере с рассветом, начнется новое русское наступление. Командир полка это сообщение никому не передал. Прим. Переводчика.) (Вот педераст, в плохом смысле. Прим Редактора).
За нашими спинами загрохотали орудия… Фугасные снаряды «дивизионок» подняли высокие черные султаны разрывов на том берегу…
— Пошли, братцы. — негромко сказал подполковник.
… Слева и справа, прикрывая нас от финских пуль, как живая человеческая волна, поднялись красноармейцы… Впереди их, с отчаянными и веселыми лицами, в рост, не пригибаясь, быстро и решительно шли через «Смертную Опушку» политруки с большими красными звездами на обшлагах шинелей.
Сапер Саня, напялив на свою коротостриженную умную голову черные круги наушников, отчаянно рванулся вперед. Подхватив треноги буссолей, [61] мы со всех ног побежали за ним по мелкому, по щиколотку, рыхлому снегу…
61
Артиллерийский
Обгоняя нас, залязгали траками танки, тащившие на буксире согнутые под прямым углом бронированные листы, на которых, пригибаясь, сидели красноармейцы из дивизионного разведбата с автоматическими винтовками Симонова (АВС-36, по русскому индексу 56-А-225, сложное и дорогое самозарядное оружие, которое мы в нашей армии не могли себе позволить из экономических соображений. Прим. Переводчика) в руках.
А сзади, сквозь грохот артогня, я уже улавливал урчание двигателя нашего тягача…
Вперед. Вперед. Скорее… Дыхание сбивается… Бежать, бежать…Бежать!
Танки уже добрались до реки — как быстро! (им понадобилось до этого около двух минут. Для того, чтобы залить теплую воду в кожухи наших пулеметов, которую мы из-за холода слили на ночь, понадобилось, по моим «мозеровским» часам, две минуты сорок секунд. Прим. Переводчика) Разведчики мигом спрыгнули с бронесаней и забросив свои винтовки за спины белых маскхалатов, бестрепетно бросились в черную, даже на вид ледяную воду, поднимая фонтаны брызг. Некоторые из них, загребая одной рукой, другой держали над головами связки толовых шашек.
Мы уже добежали практически до середины поля, как вдруг под мчащимся со всех ног Саней что-то глухо рявкнуло, обдавая нас тошнотным дыханием сгоревшего тротила. Сапера подбросило вверх, а потом он рухнул спиной на землю буквально в шаге от меня.
— Поднимите, поднимите меня! — отчаянно, как раненный зайчик, заверещал Саня. И так этот крик резанул меня по сердцу, что, упав рядом с ним на одно колено, я подхватил своими мгновенно окрасившимися красным руками его сзади и, приподняв странно уменьшившееся тело, закричал:
— Санитар!
— Нахуй! — отчаянно в ответ крикнул Саня. — К воронке, к воронке меня, пожалуйста, скорее, скорее…
Поддернув вверх обрубок Саниного тела, я опустил его лицом в дымящуюся, горячую землю, которую он начал лихорадочно и слепо разгребать ладонями, пока не отыскал какой-то обгорелый, обугленный осколок …
Подом поднял ко мне свое бледное, как мел, лицо с россыпью веснушек вокруг курносого носа и спокойно, радостно произнес, близоруко щуря свои голубые глаза:
— Доложите Лацису! Прибор не виноват! Мина… Она была бакелитовая … [62]
Всхлипнул:
— Маме не говорите…она заругает…
И умер.
… Подбежавший Вершинин, мимоходом коснувшись Саниной шеи двумя пальцами, громко скомандовал:
— Отставить санитара!
Потом таким спокойным, совершенно домашним голосом спросил:
— Владимир Иванович, лично Вам как эта площадка — ровненькая? Ну и ладно, ну и хорошо. Дальше не пойдем. А то, не ровен час, на ещё одну минку наскочим. Скомандуйте орудию.
62
Бакелит — немагнитный продукт полимеризации фенола и формальдегида. В тридцатые годы использовался для изготовления, например корпусов телефонных аппаратов. Ну, и мин.