Биография голубоглазого йогина
Шрифт:
Арджун Сингх, огромный и невероятно добрый мужчина с густой гривой иссиня-черных волос, был последователем-мирянином Хари Пури. Он привез из Амлода Кунд джип, аккуратно поднял Хари Пури с кровати и легко отнес к машине, словно гуру весил не больше ребенка. Арджун Сингх был готов сделать для Баба все, что угодно. Когда-то этот огромный мужчина был разбойником с большой дороги, но Гуру Джи убедил его, что он недостаточно умен для того, чтобы стать гангстером или политиком, которым завидуют все бандиты.
Мы решили не отправляться в долгую дорогу до Амлода Кунд, а отвезти Хари Пури Баба в один из джайпурских ашрамов.
— Я хочу умереть в собственном ашраме, -сказал Хари Пури,
Я так устал спать на твердом больничном полу под кроватью у Гуру Джи, что сейчас искренне наслаждался собственной койкой с ватным мат-рацом, дарующим мне спокойные пастельные сны. Шум от дороги и непрерывный кашель туберкулезной палаты остались в прошлом. У Гуру Джи теперь была большая деревянная платформа, располагавшаяся прямо за моей койкой. Когда у меня было немного свободного времени, я исследовал сады, святыни и даже мини-обсерваторию, которой по праву мог гордиться ашрам. Силы Хари Пури быстро прибывали, его голос снова обрел громкость и повелительные интонации, он даже мог отрицательно качать головой, когда кто-то пытался уговорить Гуру Джи принять очередные аюрведические средства. Однажды я увидел, как Хари Пури внимательно смотрит на свои пальцы, пытаясь пошевелить ими, и это ему удалось. Он даже мог сидеть, подпираемый подушками и валиками, но ноги по-прежнему не слушались его.
— Хотел бы я взять тебя в свои путешествия, — сказал он однажды, — в которые отправляюсь, пока все вы спите. Если бы я был правильным садху, то умер бы во время Кумбха Мелы. Это был самый подходящий момент, но Мадху Гири согласился
занять мое место. Я хотел немного повеселиться перед смертью, поэтому спокойно оставил свое тело в твоих заботливых руках, а сам попутешествовал по святым местам. Я был в Кашмире, Керале, Бенгале, Дварка Джи, везде, где я уже был до этого в физическом теле, а потом отправился дальше. Например, я никогда прежде не видел Золотой Ланки, — сказал он. — Я пожертвовал нога ми, чтобы вырастить крылья!
Другие пациенты больницы тоже парили над телами, но почти никогда не покидали палаты. Они врезались в стены, пытаясь найти выход, но это им не удавалось, и поэтому они умирали. Я же согрешил и потому тоже должен оставить это тело, — сказал Хари Пури. — Оно мне больше не нужно.
Услышав подобные слова, я очень расстроился.
— Вы в жизни своей никогда не грешили, Бабаджи, — запротестовал я, невольно придавая этому слову христианское значение греха и искупления.
— Много ли ты знаешь о грехе, дитя? — спросил гуру. — Ты еще слишком молод, чтобы это знать. Грехи — это звуки, производимые в течение всей жизни. Последующие действия — лишь следы, оставшиеся после произнесенных звуков. Покинув губы, произнесенный звук никогда не возвращается, но становится неотъемлемой частью гармонии или диссонанса мира. Грех это неверное произношение.
— Но вы окрепнете, и ваши ноги снова будут ходить. И мы вместе пешком дойдем до всех мест паломничества. Мы будем исследовать Вселенную, делать тайные смеси редких трав, рисовать карты небес и строить ашрамы! Вам еще есть чему научить меня, а я постараюсь стать совершенным учеником, — сказал я.
— Нет, это невозможно. Время вышло. Сигнал к отправлению поезда уже прозвучал, — ответил учитель. — Я хочу, чтобы завтра утром ты ушел. Ш-ш-ш! Я собираюсь умереть и не хочу, чтобы ты был рядом, когда это случится, поэтому ты должен уйти. Важно, чтобы ты запомнил меня таким, какой я сейчас.
Комната закрутилась у меня перед глазами, тошнота подкатила к горлу. Хари Пури говорил это совершенно серьезно. Это конец.
Я начал отрицательно мотать головой.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, — сказал я, но он ничего мне на это не ответил. — Если вы собираетесь умирать, Гуру Джи, я останусь и буду заботиться о вас.
— Ты уже завершил севу, свое бескорыстное служение. Теперь иди, твое время настало. У тебя есть более важные вещи, которые тебе надо сделать, — ответил учитель, и на его лице не отразилось ни одной эмоции.
— Но я не хочу покидать вас! — запротестовал я
— Это последняя "аджна", последний приказ, который я даю тебе. Думаю, тебе следует послушаться. И потом, не волнуйся, я никогда не оставлю тебя, — сказал Хари Пури и попытался улыбнуться.
Пряча в глубине своего сердца отчаяние, я почтительно поклонился Хари Пури Баба, выполнил омкары, а затем прижался лицом к его ногам.
Больше я никогда не видел его на физическом плане.
ГЛАВА 14
Хотя я никак не смог смириться с фактом, что Хари Пури Баба отослал меня, чтобы я не видел его умирания, я понимал, почему он хочет, чтобы я запомнил его полным сил. Я покидал Раджастан, размышляя обо всем этом. Гуру приказал мне уехать так внезапно, что я стал догадываться о близости его смерти. Я боялся, что на этом и закончится мое ученичество. Пустота и отчаяние завладели мной. Я слишком мало знал и разгадал слишком мало настоящих тайн. Я упустил свой шанс...
Я стал путешествовать по Индии, пересекая ее от края до края. Целый год мною владела страсть к перемене мест. Я посещал храмы и разных баба, пока не осел у дхуни Ганга Гири Баба, которого также звали Ганготри Баба. Он жил в Гималаях в районе Кумауна, рядом с непальской границей. Высокий, жилистый и очень худой, с собранными в пучок косичками, напоминающими корону, покрытый пеплом, своим внешним видом этот баба мог сам напугать любое привидение, вздумавшее явиться ему на месте захоронений. Ганготри Баба был тантриком и целителем. А еще он был немного сумасшедшим, но меня это нисколько не смущало.
Первые несколько ночей я проспал рядом с дхуни. Но когда выяснилось, что я намереваюсь пробыть вместе с ним еще какое-то время, Ганго-три Баба показал мне близлежащую пещеру, которая стала моим домом на последующие несколько месяцев.
Я проводил с Ганготри Баба каждое утро и вечер, но нас редко оставляли одних. Люди шли нескончаемой чередой, лишь некоторые из них для исцеления, большинство же просило помощи у невидимых сил. Одни хотели успеха, богатства, рождения сыновей, победы в начатом деле, или отмщения. Другие подозревали, что кто-то вмешивался в их жизни с плохими намерениями, будь это люди, призраки или боги.
Однажды какой-то человек приблизился к дхуни, но Ганготри Баба прогнал его, размахивая огромными железными щипцами и обещая всякие ужасы, если тот сделает еще шаг. Удивленный агрессивным поведением Баба, я спросил его, что это за человек. На что Ганготри Баба ответил, что это не человек, а призрак. Этот баба умел читать знаки так же, как и Хари Пури Баба.
Я был озадачен, когда услышал, что местные зовут Ганготри Баба Патриком Баба. Оказалось, что он родился в индийской семье, исповедующей христианство, и потому получил английское имя. Родители посылали его учиться в лучшие школы, а затем в медицинский институт. Патрик выучился на врача-аллопата. В то время он был страстным любителем бокса и, имея внушительную комплекцию, часто отправлял своих противников в нокаут. Скорее всего, в последующем происшествии было виновато вовсе не увлечение боксом, а та сила, котороя дремала до времени в молодом человеке. Однажды на ринге будущий баба убил человека.