Бирит-нарим
Шрифт:
Все демоны Шумера склоняются перед Намтаром-Энзигалем и чтут его законы, соблюдают правила. Он создал то, что хотел, – в этой стране можно жить, позабыв о жажде, не беспокоясь, не ведая бед.
Но раз ты Энзигаль, все демоны Шумера смотрят на тебя как на защитника, считают тебя своей опорой.
Я хочу снять с себя это бремя. Я дал им законыи дам им нового хранителя земли.
Он отвел взгляд от луны и вновь пустился в путь.
Впереди, за рекой, лежала страна урожая, страна
Но не он станет хранителем законов. И поэтому не узнает, что за рекой теперь живут его брат и сестра.
2.
Хозяин вернулся, как и обещал. И его слова сбылись: время разлуки было долгим и темным. Снова и снова Тирид снилось, будто они с Шебу – дети, застигнутые половодьем. Держась за руки, стоят на клочке земли, а кругом бушует вода. Они ждут рассвета, но солнце не восходит, лишь луна отражается в волнах, отмеряя течение дней.
Утро разгоняло сны. Степь раскалялась под полуденными лучами, но в душе оставалась тень. Стремясь убежать от тоски, Тирид и Шебу приходили в родное кочевье. Собаки заходились лаем, почуяв их, испугано блеяли овцы, а люди расступались, не поднимали взгляда. Выпитая кровь разгоралась в сердце, но не приносила покоя. Снова и снова на смену дню приходила долгая ночь, с каждым закатом все туманней становились мысли, и уже казалось – это не кончится.
Но хозяин вернулся.
И с тех пор он уходил и возвращался много раз. И с каждым разом все легче было дышать без него, все прозрачней становилась тень, закрывавшая душу.
Годы текли незаметно. Рождался, возрастал и умирал месяц, река разливалась и вновь возвращалась в свое русло. Равнина расцветала, высыхала под солнцем, опять зеленела весной. Рождались и умирали люди, новые имена звучали в кочевьях, новые песни пелись.
Но шатер пьющих кровь все также стоял в степи, невдалеке от людских селений. Цветные ленты бились на ветру, вечерами горел огонь у порога, и все также двое демонов были молоды и счастливы.
И давно потерялся счет годам, растворился в зное.
3.
Тирид спала. Беспокойные утренние грезы еще владели ее душой, но сквозь их образы и звуки проникло чувство из мира яви, и сон растаял. Словно солнечный луч упал в полумрак шатра, коснулся глубин сердца.
Тирид открыла глаза и мгновение лежала, прислушиваясь. Теплое предчувствие разрасталось в груди, ошибиться нельзя. И тогда, не в силах больше ждать, она повернулась к тому, кто спал рядом.
– Шебу, проснись!
Тот лишь пробормотал что-то, попытался вновь укрыться одеялом.
– Шебу, хозяин возвращается, проснись!
Не дожидаясь ответа, Тирид выскользнула из постели, на миг застыла посреди шатра – нагая, с распущенными волосами – и кинулась искать одежду. Где новая рубаха, расшитая синей нитью? Где ожерелье из лазуритов? Намтар скоро придет, надо выйти, встретить его! Оделась поспешно и, видно, волновалась, забыла о своей силе: одно резкое движение – и бусы порвались, камешки рассыпались по шатру.
Шебу засмеялся, и Тирид обернулась к нему.
– Не бойся, – сказал он, улыбаясь, и натянул рубаху. Спутанные после сна волосы упали ему на лицо. – Хозяин не близко еще, за рекой.
Тирид молча кивнула, наклонилась, собирая бусины.
Еще не близко… Но если захочет, тотчас окажется здесь.
Радость все не унималась – солнечное тепло в груди. А ведь давно уже свет перестал меркнуть, когда хозяина не было рядом, и тоска не касалась души. Тирид знала, пройдет совсем немного времени – год или два, – и она станет сама себе хозяйкой.
Но лишь почувствовала приближение Энзигаля, и сердце заколотилось, как и прежде.
Оттого ли, что мы так долго не видели его?
Намтар привел с собой человека, – девочку, уже достигшую брачного возраста, но еще по-детски угловатую и неловкую. На ней была короткая рубашка, черные волосы давно не знали гребня, на коленях темнели ссадины. Смотрела она исподлобья, в глазах блестел привычный страх.
Тирид расстелила покрывала перед входом в шатер, принесла молоко и пиво, сыр и хлеб. Человеческая еда не насыщает пьющих кровь, но приятна на вкус, так почему бы не предложить ее хозяину?
Намтар сел напротив своих обращенных, жестом подозвал девочку.
– Ешь, – сказал он на языке Шумера, и девочка, торопливо схватив лепешку, отбежала на пару шагов, словно ждала, что хлеб отнимут.
Ветер дул с востока, шелестел в траве. Шебу рассказывал о том, что случилось в степи за этот год. Двенадцать лун они не видели хозяина, жизнь текла размеренно и ровно, но все же всегда есть, о чем поведать. О том, как два великих рода поспорили из-за пастбищ и сошлись в губительной схватке; о торговом караване, проходившем тут всего две луны назад; о знамениях, которые гадатели видели в ночном небе.
Тирид смотрела на Намтара. Изменился ли он хоть в чем-то за эти месяцы? По-прежнему смотрит спокойно, серые, нездешние глаза затягивают, и взгляд не разгадать. Но все же…
Намтар одним долгим глотком осушил чашу и внимательно посмотрел на Шебу, потом на Тирид. Они молчали, ждали его слов.
– Сила ваша выросла, – проговорил он наконец. Медленно, словно взвешивая каждое слово. – Скоро я перестану быть вам опорой, вы станете свободными. Готовы ли вы исполнить то, что пообещали когда-то?